Googles Chatbot spricht jetzt auch Deutsch - DER SPIEGEL

In 180 Ländern ließ sich Bard bereits nutzen, erst jetzt stellt Google seinen ChatGPT-Konkurrenten auch in Deutschland bereit. Gleichzeitig bekommt der Dienst ein paar neue Funktionen.

Группа Квазар Позитив и Познание

Пообщался с ним - отлично, хоть и не 100%. Из нашего диалога:

"..Я также могу озвучивать файлы, которые содержат различные типы контента, включая текст, код, формулы и изображения. Я буду стараться как можно лучше озвучивать все типы контента в файле.." -

это означает, что Гугловская модель может намного больше , чем тот же GPT 3.5 -4 или модель от OPen AI. Гугл рулит!

Да, спасибо, надо будет тоже попробовать--и Гугловская не ед-венная и не последняя (у китайцев тоже есть сильные наработки), вот тоже актуальные пр-ры

А вот мнение экспертов:

Googles KI Bard: Kann es sein, dass du ein bisschen dumm bist? | heise online

Googles KI-Chatbot Bard ist jetzt in der EU verfügbar. Wir haben ihn ausprobiert und für dumm befunden. Ein Kommentar von Marvin Strathmann.

Группа Квазар Позитив и Познание

15:30 Uhr

Biontech baut KI-gesteuerte Arzneimittelforschung aus

Biontech hat die Anfang des Jahres angekündigte Übernahme des auf künstliche Intelligenz (KI) spezialisierten britischen Unternehmens InstaDeep abgeschlossen. Diese bislang größte Übernahme in der Firmengeschichte von Biontech umfasst eine Zahlung von insgesamt rund 500 Millionen Euro in bar sowie Biontech-Aktien und noch ausstehende erfolgsabhängige Zahlungen.

Biontech arbeitet nach eigenen Angaben schon seit 2019 mit InstaDeep zusammen und hatte sich im Januar 2022 im Zuge einer Finanzierungsrunde bereits an der in London sitzenden Firma beteiligt. Die Übernahme sei Teil der Strategie, Kapazitäten in der von KI-gesteuerten Arzneimittelforschung aufzubauen.

Группа Квазар Позитив и Познание

Открыл для себя интересный канал на Ютубе, где рассказывается о новостях в КИ - индустрии:
https://www.youtube.com/@HenryHasselbach
Интерсены предложения автора канала, как зарабатывать деньги с помошью КИ - народ - вперед за орденами!

У автора есть еще и параллельный канал: https://www.youtube.com/@neulandpro

Roboter soll U-Bahn-Station in New York sicherer machen – und löst Diskussionen aus (t3n.de)

Die Stadt New York will an der U-Bahnstation am Times Square einen Sicherheitsroboter einsetzen. Das stößt auf Kritik, besonders unter Datenschützer:innen. Der Bürgermeister verteidigt das Projekt.

Группа Квазар Позитив и Познание

«Вестник НАТО» https://www.nato.int/docu/review/ru/articles/2020/05/05/ig...

хороший ресурс--рекомендую.

вот статья заместителя по новым технологиям генсека НАТО.

!!!

-------------------------------------------------------

ИИ (Искуственый интелект) и дроны.

Технология и ведение военных действий

Начиная с каменного века и заканчивая Хиросимой технология оказывала глубокое влияние на ведение военных действий, а порой революционизировала его. Ведение военных действий, в свою очередь, часто придает ускорение развитию технологий, которые впоследствии применяются в гражданской жизни. Целенаправленное манипулирование материального мира человеком практически всегда имело двойное назначение – охотничьи инструменты и корабли, взрывчатые вещества и двигатели внутреннего сгорания, железные дороги и спутники, – равно как и такие платформы, как колесницы, галеры, механизированные транспортные средства и летательные аппараты. Инженерная наука всегда способствовала ведению военных действий, начиная с фортификаций и артиллерии и заканчивая связью и наблюдением. Однако систематическое проведение научно-исследовательских и конструкторских разработок (НИОКР) в военных целях началось лишь во время Второй мировой войны и, можно считать, достигло своего апогея в период «холодной войны».

Технологически продвинутым военачальникам всегда удавалось сделать технологию фактором повышения боевой эффективности в условиях войны и наносить таким образом больший урон противнику или ограничивать урон, наносимый противником. Как подсказывает история, технологическое превосходство, как правило, способствует победе, но не является гарантией победы: равносильным противникам зачастую удается приобретать сопоставимые тактические преимущества и противодействовать им, даже в условиях одного и того же конфликта, тогда как явно уступающие по силе противники часто (и порой успешно) применяют в ответ «асимметричную» тактику. Иными словами, ценность технологии при ведении военных действий всегда соотносима с потенциалом противника.¹

Однако в настоящий период, по крайней мере с 90-х годов, наблюдается стремительный технологический прогресс, затрагивающий все сферы жизни, не только и не в первую очередь военную сферу. В области сдерживания и обороны развитие и применение информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), в результате чего появилось оружие точного наведения и так называемая «сетецентрическая» борьба, изначально рассматривалось на концептуальном уровне как очередная «революция в военном деле» (РВД). Среди предыдущих РВД – появление колесниц в эпоху античности, пороха на заре современной эпохи, механизированных частей после промышленной революции и ядерного оружия после Второй мировой войны. Однако теперь очевидно, что «сетецентрическая» борьба, хотя и развивается стремительными темпами, является, скорее, эволюционным и поступательным процессом преобразования, а не революцией как таковой. Тем не менее, ее последствия для сдерживания, обороны и безопасности в широком плане до сих пор по большей мере непредсказуемы.

Сетецентрическая борьба появилась, благодаря прогрессу в цифровой сфере. Отдельные платформы соединены в общей сети, что способствует обмену информацией, повышает осведомленность об обстановке, помогает быстро принимать решения и своевременно реагировать. © Research Gate

Как и в случае с предыдущими (ре-)эволюциями, ожидается, что нынешняя значительно изменит соотношение сил в мире – не только между империями, городами-государствами или государствами-нациями, как в прошлом, но и внутри субъектов и между ними, например, крупные технологические компании обретают силу и даже статус, который часто ассоциируется с государственностью. В XXI веке произошло единственное в своем роде ускорение технологического развития, в основном, благодаря коммерческому сектору, прежде всего в цифровой сфере, в результате чего была создана все более плотная сеть подключений почти в режиме реального времени во всех областях общественной деятельности, что беспрецедентно по темпу и масштабу. В результате наличия готовых к использованию новых технологий, которые можно умело применять и сочетать, у государственных и негосударственных субъектов появился широкий диапазон новых инструментов, позволяющих наносить урон и нарушать нормальное функционирование, что еще несколько десятилетий назад было невообразимо, не только традиционно превосходящим силам противника на поле боя, но и гражданскому населению и критически важным объектам инфраструктуры.

Более того, большинство этих технологий, возможно, за исключением малозаметных и гиперзвуковых систем, появились в экосистеме, которая фундаментальным образом отличается от традиционной оборонно-промышленной модели или «комплекса», в основе которого вертикаль долгосрочного планирования сверху-вниз и развития сил и средств, олигополистическая система поставок (небольшое число поставщиков на основе неценовой конкуренции) и монопсонистический спрос (единственный покупатель). Таким образом, в прошлом в результате военного НИОКР появились технологии – РЛС, реактивные двигатели, атомная энергия, – которые затем нашли применение в гражданской сфере, и поступили на рынок. ² В отличие от этой модели новые технологии создаются снизу-вверх, причем временной отрезок между разработкой и поступлением на рынок чрезвычайно короткий: эти технологии становятся технологиями двойного назначения, а значит, способными быть использованы как оружие, лишь после того, как они поступят к миллионам потребителей во всем мире и возникнет сетевой эффект.

Вектор новаторских разработок двойного назначения значительно сдвинулся, а эффект распространения и последующей передачи прежде всего возникает в гражданской сфере. Движущим фактором инвестиций в науку и технику (НТ) стали в первую очередь коммерческие рынки, как в отдельных странах, так и в глобальном масштабе, а объемы затрат затмевают расходы на оборонные научно-технические разработки, в результате чего в некоторых технологических областях оборона полностью зависит от гражданских и коммерческих разработок. Новые сверхдержавы (и «сверхавторитеты») – частные крупные технологические компании с западного побережья США и материкового Китая.

Дистанционное управление и отсутствие управления

Недавние технологические прорывы способствуют, в частности, разработке и демократизации так называемого «дистанционного» оружия, то есть, снаряженных устройств, которые можно привести в действие на таком расстоянии, которого достаточно, чтобы наносящие удар не попали под оборонительный огонь из района, где находится цель. Делегирование и передача военных функций на внешний подряд помощникам, наемникам, частникам, мятежникам или контрактникам – все это называется теперь «суррогатной войной» – не новость, разумеется. Но эти новые технологии бросают вызов положительным и отрицательным факторам, определяющим выбор между делегированием и управлением, и создают новые дилеммы, поскольку отныне можно удаленно эксплуатировать беспилотные платформы, изначально для рекогносцировки и наблюдения, а затем для проведения карательных операций и операций по нанесению противнику обезглавливающего удара. Речь не идет о первом применении техники для выполнения боевых задач вместо человека (крылатые ракеты используются с той же целью), но это новое оружие позволяет также действовать с несопоставимой степенью секретности (малозаметностью, также внутри страны) и способностью отрицать свою причастность, особенно перед лицом международного сообщества. ³

Важнее всего то, что ряд из них теперь имеются в свободном доступе на коммерческих рынках и относительно просты в обращении, что еще больше подрывает традиционную монополию государств на оружие и законное применение силы, а также открывает новые «пространства» для новых видов борьбы. Они уже применяются в ходе террористических и повстанческих действий, равно как и операций по противодействию терроризму и повстанческой деятельности в других странах, но вместе с тем могут быть без труда применены в городских условиях и потенциально быть снаряжены химическими, биологическими и радиологическими веществами. На самом деле, доступ и намерение принципиально важны во всех этих случаях, что снижает барьер для их применения и расширяет их охват.

Что до кибернетического оружия, – когда оно применяется не в целях шпионажа, а в целях саботажа (кибератаки) и подрывных действий (кампании по дезинформации и дестабилизации), – то оно позволяет добиться еще большего принуждения и нарушения нормального функционирования, сохраняя при этом скрытность и способность отрицать свою причастность, поскольку это оружие применяется в чисто техногенной и слабо регулируемой среде, полностью зависящей от технологии. С помощью цифрового оружия, в самом деле, можно добиться стратегического воздействия, сопоставимого с военными действиями, не прибегая при этом к прямому физическому насилию, хотя большинство экспертов считают кибернетическую «войну» в узком смысле неправдоподобным сценарием. В отличие от ядерного оружия цифровое оружие предназначено не для сдерживания, а для настоящего и даже постоянного применения, и применять его могут государства, а также действующие от их имени лица и частные организации, без каких-либо географических или юрисдикционных ограничений: установить ответственность трудно, а наказывать рискованно. ⁴

Пространство СМИ стало дополнительным полем боя, превратившись в транснациональную глобальную общественную сферу, в которой восприятие хорошего и плохого, победы и поражения (так называемый «эффект аудитории»)⁵ формируются и закрепляются с молниеносной скоростью. Социальные сети, может быть, еще не были милитаризованы, хотя военнослужащие тоже ими пользуются, из-за чего они уязвимы к воздействию враждебных кампаний, но они явно используются как оружие. Эта новая игра называется «война открытых источников»,⁶ в которой отдельные граждане и потребители зачастую выступают в качестве невольных пособников. Для кибернетического саботажа требуется значительное ноу-хау и относительно небольшие людские ресурсы, а подрывные действия с помощью кибернетических средств намного проще по замыслу, но для них требуется критическая масса пользователей, чтобы распространять информацию. Сочетание всех этих технологий в рамках комплексной стратегии с различными тактическими методами понимается как «гибридная» война, а в случае, когда порог вооруженного конфликта не превышен, – просто злонамеренными действиями. ⁷

Наконец, по крайней мере до сих пор, космос был относительно застрахован от этих тенденций, благодаря положениям Договора о космосе 1967 года, а также из-за факторов риска, сопряженных с возможным применением силы, например, появление обломков. Основной упор в технологических разработках для космоса делается на том, чтобы способствовать деятельности на Земле – речь идет в основном о спутниковой связи для вещания и навигации – государственных, а теперь все больше и частных субъектов, со всеми вытекающими отсюда последствиями в плане демократизации. Государства с самыми большими возможностями частично милитаризировали космос, а теперь еще большее число государств (также благодаря технологическим изменениям) способны присоединиться к этой игре. До сих пор нет проверенных в деле порядка действий или правил применения силы в рамках военной деятельности в космосе, однако использование космических средств в качестве оружия по-прежнему кажется маловероятным сценарием. ⁸

Умные машины и их охват

И тут появляется искусственный интеллект (ИИ), машинное обучение и автономный режим (мы, быть может, еще далеки от квантовых вычислений, хотя они могут оказаться не менее революционными). Концепция искусственного интеллекта возникла в начале 50-х годов, но до последнего десятилетия технологический прогресс шел медленно. Потом произошло три крупных изменения: до предела сократились размеры, что увеличило вычислительную мощность; распространение мобильных устройств и иных устройств, подключенных к Интернету, привело к генерированию огромного объема данных; наконец, применение алгоритмов нового типа с использованием рывка вперед в машинном обучении (в частности, нейросетей) увеличило общую производительность машин. ⁹

Полуавтономный беспилотный боевой летательный аппарат X-47B, разработанный «Нортроп Грумман» совместно с американским Агентством передовых оборонных исследовательских проектов. (Фото любезно предоставлено «Нортроп Грумман»)

В сфере здравоохранения и диагностики, например, исследования онкологических заболеваний, эти технологические разработки уже проявили себя, и их преимущества бесспорны. В сфере обороны и безопасности, однако, все неоднозначно: в частности, возникает ряд [проблем] этического, правового и оперативного характера в связи с полностью автономными системами оружия (https://www.nato.int/docu/review/articles/2017/07/28/autonomous-military-drones-no-longer-science-fiction/index.html).

«Автономность» систем оружия – спорная концепция на международном уровне, и степень ее приемлемости трактуется по-разному. В результате возникших споров, помимо прочего, в 2016 году в Организации Объединенных Наций была создана Группа правительственных экспертов по автономным системам оружия летального действия. Однако эта группа еще не согласовала свои выводы. Отчасти это объясняется нынешним стратегическим ландшафтом и «геополитикой» технологии, когда некоторые государства, разрабатывающие подобные системы не заинтересованы в создании нормативно-правовой базы, поскольку они считают, что могут приобрести сравнительное преимущество над другими. Но это объясняется еще и тем, что «автономность» – относительная концепция.

Мало аналитиков будут спорить с тем, что в опасной тактической обстановке определенная степень автономности принципиально важна для того, чтобы беспилотная платформа оставалась жизнеспособным оперативным инструментом. Более того, автоматические системы оружия давно существуют (например, противопехотные мины), и автоматические системы уже используются в гражданских целях и для защиты войск (сил), начиная с израильской системы противоракетной обороны «Железный купол» и заканчивая корабельными артиллерийскими установками с использованием датчиков. За редким исключением нынешние системы оружия в лучшем случае полуавтономные. Более того, они, как правило, крайне дорогостоящие, а значит, вряд ли однократного применения.

Возможное использование автономных систем оружия летального действия до сих пор ограничено технологическими и оперативными факторами: поразить цель становится все проще, однако в силу риска просчета, последующей эскалации и отсутствия подотчетности – все это потенциально бросает вызов установленным международным нормам и законам вооруженных конфликтов – предпочтение отдается, судя по всему, значимому управлению, осуществляемому человеком. И все же остается искушение воспользоваться временным технологическим преимуществом посредством первого удара, и не все субъекты могут играть по тем же правилам этики и права.

Кроме того, помимо традиционной военной сферы, совершенные недавно потрясающие прорывы в технологиях распознавания речи и лиц (во многом зависящие от искусственного интеллекта) могут способствовать дальнейшим подрывным действиям, тогда как создание все более изощренных, способных к адаптации злонамеренных программ могло бы еще больше подхлестнуть саботаж. Государства, способные определять инфраструктуру и стандарты, на которые опирается эта деятельность, извлекут стратегическое преимущество.

Однако, как и применительно к научным исследованиям в медицинской сфере, ИИ можно использовать для обнаружения, выявления закономерностей и имитирования – все это может оказаться принципиально важным в области борьбы с терроризмом, гражданской защиты и реагирования на бедствия, а также контроля над вооружениями (мониторинг и проверка). С помощью специальных приложений ИИ можно обеспечить лучшие оперативные данные, осведомленность об обстановке, анализ, а значит, принятие решений. ИИ также может найти практическое применение на уже существующих направлениях в коммерческом секторе, например, его можно использовать в целях повышения эффективности материально-технического обеспечения или диагностического техобслуживания оборудования, что играет очень важную роль для военных.

Применение искусственного интеллекта можно подразделить на семь общих категорий, представленных на этой диаграмме. © Cognilytica

Большинство экспертов подчеркивают важное различие в сфере ИИ. В узком понимании ИИ означает одноцелевые системы, то есть, машины, способные очень хорошо выполнять уникальные задачи в одной сфере, но практически бесполезные в незнакомых условиях или в иной сфере применения. В отличие от этого общий ИИ означает способность к осуществлению многих видов деятельности не будучи запрограммированным для этого или обученным для этого – способность, которая по-прежнему считается далекой от реализации.

В обозримом будущем диапазон потенциального военного применения «узкого» ИИ выглядит довольно привлекательным. Однако инвестиции будут зависеть от готовности к принятию финансового риска с ограниченным государственным бюджетом, и скорее всего он будет сопоставляться с другими приоритетами в плане модернизации и операций. Здесь тоже технология может оказаться и благом, и проклятьем, и вполне вероятно, что вновь повторится историческая закономерность, в силу которой технологии, заменяющие собой труд, наталкиваются на большее сопротивление, чем технологии, способствующие труду. ¹⁰

В прошлом в разной степени все международные усилия по контролю над распространением, производством, разработкой или внедрением некоторых военных технологий (начиная с химических, биологических, радиологических и ядерных веществ и заканчивая противопехотными минами, начиная со слепящих лазеров и заканчивая системами противоракетной обороны) были продиктованы четырьмя различными, но отчасти совпадающими соображениями: этика, законность, стабильность и безопасность. В связи с возможным военным применением ИИ возникла обеспокоенность по всем четырем статьям. В прошлом, опять-таки, с помощью определенной институционализации норм удавалось замедлять и даже останавливать, казалось бы, неизбежную гонку вооружений в этих новых областях; в основном это происходило после достижения этими технологиями определенной зрелости, и зачастую ратовали за это, вдохновляли и даже формулировали сообщества экспертов (из государственных и (или) научных кругов).

Однако как общецелевая технология ИИ обладает своей спецификой, равно как и эксперты, занимающиеся его разработкой и применением.¹¹ Однако отрадно отметить, что значительное число стран (например, в рамках Организации экономического сотрудничества и развития) и такие компании, как IBM, Microsoft и Google выступили недавно за общий кодекс поведения в отношении ИИ, и даже открыто сформулировали свои принципы, как, например, Пентагон, особенно с учетом военных и этических последствий.

Иными словами, риск гонки вооружений в этих новых технологиях, несомненно, существует, наряду с более общей обеспокоенностью, о которой говорили, например, Генри Киссинджер, Стивен Хокинг и Илон Маск, в связи с возможными непредвиденными последствиями неизбирательного применения ИИ. Вместе с тем есть надежда, что эти технологии удастся направить в русло менее революционного применения и они окажутся в той же категории, что ядовитый газ или противоспутниковое оружие, и таким образом самые сильные государства будут воздерживаться от нападений друг на друга, по крайней мере, военных нападений, а более слабые государства или негосударственные субъекты смогут наносить удары, но безуспешно.

¹ Общий обзор представлен в следующей работе: Alex Roland, War and Technology: A Very Short Introduction, Oxford-New York, Oxford UP, 2016; более подробная информация – Wayne E. Lee, Waging War: Conflict, Culture and Innovation in World History, Oxford-New York, Oxford UP, 2016.

² Единственное частичное исключение из этой модели, зачастую представляемой теперь как пример для подражания, составляет, пожалуй, американское Агентство передовых оборонных исследовательских проектов (DARPA). Оно было создано в ответ на запуск спутника Советским Союзом в 1958 году, чтобы вывести Америку в космос, а затем было преобразовано в независимое федеральное агентство по исследованию и развитию революционных технологий для возможного военного применения. См. Sharon Weinberger, The Imagineers of War: The Untold Story of DARPA, the Pentagon Agency That Changed the World, New York, Alfred Knopf, 2017.

³ Andreas Krieg, Jean-Marc Rickli, Surrogate Warfare: The Transformation of War in the Twenty-First Century, Washington (D.C.), Georgetown UP, 2019.

⁴ Thomas Rid, Cyber War Will Not Take Place, London, Hurst & Co., 2013 and 2017. См. также Antonio Missiroli, “The Dark Side of the Web: Cyber as a Threat”, European Foreign Affairs Review, vol.24, no.2, 2019, 135-152.

⁵ Emile Simpson, War from the Ground Up: Twenty-First Century Combat as Politics, New York, Columbia University Press, 2012.

⁶ John Robb, Brave New War, Hoboken (N.J.), John Wiley & Sons, 2007. См. также Peter W. Singer, Emerson T. Brooking, Like War: The Weaponization of Social Media, Boston-New York, Houghton Mifflin Harcourt, 2018.

⁷ Общий обзор представлен в следующей работе: Antonio Missiroli, “From Hybrid Warfare to ‘Cybrid’ Campaigns: The New Normal?”, NDC Policy Brief, no. 19, September 2019.

⁸ См. выпуск журнала The Economist, 20 July 2019, and Michael Peel, Christian Shepherd, Aime Williams, “The Emerging Arms Race in Space”, Financial Times, 14 November 2019, 8.

⁹ Erik Brynjolfsson, Andrew McAfee, The Second Machine Age: Work, Progress, and Prosperity in a Time of Brilliant Technologies, New York-London, W.W. Norton & Co., 2014 («первая» эпоха – промышленная революция, которая помогла сделать труд и машины взаимодополняющими).

¹⁰ Carl B. Frey, The Technology Trap: Capital, Labor, and Power in the Age of Automation, Princeton (N.J.), Princeton UP, 2019. См. также Andrea Gilli (ed.), The Brain and the Processor: Unpacking the Challenges of Human-Machine Interaction, NDC Research Paper, no.6, December 2019.

¹¹ Matthijs M. Maas, “How Viable Is International Arms Control for Military Artificial Intelligence? Three Lessons from Nuclear Weapons”, Contemporary Security Policy, vol.40, no.3, 2019, 285-311.

Публикации «Вестника НАТО» не являются официальной позицией или политикой НАТО или государств-членов.
Задача «Вестника НАТО» – информировать и поощрять обсуждение вопросов безопасности. Авторы статей высказывают свое личное мнение.

Об авторе

Д-р Антонио Миссироли заместитель генерального секретаря НАТО по новым вызовам безопасности. В статье изложена личная точка зрения автора.

Вот такие посты полезные ожидаю в моей группе от тебя

Группа Квазар Позитив и Познание

применение ИИ...

На данный момент ИИ ещё в аморфном состоянии.

На днях в ролике С. Риттера услышал, что где-то там у них автомобиль, управляемый искусственным интеллектом, въехал в свежее бетонное покрытие (или цементное, точно не помню); разумеется, увяз там. То есть, человек бы сразу понял, что туда ехать не надо, а для ИИ это пригодная дорога.

Наверное, будущее у ИИ есть, лишь бы раньше времени ему не доверяли того, с чем он справиться не может.

идет 2036 год!!!!!

война россии с украиной продолжается ...

уже 15 лет!!!

..киборги ...

с ИИ

мне русские боевые роботы понравлись ..лучше американских .

рекомендую .. отличный фильм ..

Смертельная зона (2021)

https://kinogo.biz/38370-smertelnaja-zona-2021.html

Искусственный интеллект, роботы и технологии будущего Китая

Если такой огромный рой захочет крови, то для человечества это уже будет гемо- рой ( гемо кровь с латыни)

Терпеть не могу этого персонажа (Савельева), но по поводу ИИ он прав. ИМХО.

идет 2036 год!!!!!
война россии с украиной продолжается ...
уже 15 лет!!!

И седьмой год, как идет ее же война с Казахстаном...

идет 2036 год!!!!!
война россии с украиной продолжается ...
уже 15 лет!!!

И седьмой год, как идет ее же война с Казахстаном...

---------------------------------------------

вполне возможно .. я думаю что так и должно быть .

сама простся война между казахстаном и украиной за границу между ними ...

или по Волге

или по Дону .

но онаскорей всего будет не долгой ..

сама простся война между казахстаном и украиной за границу между ними ...

Это потом. Возможно, они и без войны договорятся. Это ж не с РФ, где без войны не обойтись...

Война РФ с Украиной тоже с таких же, как бы поначалу невинных, ни с того ни с сего и необъяснимых наездов, как теперешний на Казахстан, начиналась. Когда еще никто ни сном ни духом не чуял... Да еще и в исполнении тогда смешного, а ныне, как оказалось, кровожадного медвежонка гревшего кресло шефу. Если интерполировать недавнее прошлое на ближайшее будущее, то у Казахстана от силы пятилетка мирного времени осталась.

казахстан вдвое!!! увеличил военый бютжет ...и лихорадочно готовится к войне с россией.

У них там сильная связь с китаем ..и следует ожидать широкое использованние ИИ в войне .

https://forklog.com/exclusive/ai/vojna-i-nejroseti-kak-ii-...

Да - ИИ в его понимании как интеллект еще отсутствует, как таковой, есть лишь обученные нейросети.
Вы можете скачать нейросеть даже локально и обучить/дообучить ее, если знаете, как это делается и ресурсы компа позволяют, можете выставить необходимые параметры (их миллиарды :-)) и т.д. Нейросеть - это не ИИ, это лишь компьютерный способ принятия решений в различных областях, где имеются входные данные (текстовые Prompt-ы в случае ChatGPt, видео, аудио- и др. файлы) и вы указываете нейросети, что вы хотите получить на выходе (текстовую информацию, программу, видео и т.д.) - нейросеть выполняет это задание с определенной точностью на основе данных, заложенных в нее. Ответ нейросети является всего лишь известным решением уже существующим в ее памяти, или комбинацией этих решений.
Поэтому, когда народ восторгается созданными собачками, кошечками или др. красивыми картинками, не следует забывать, что это все - обработанная, но уже существующая инфа.
Но если же вы хотите создать действительно что-то новое, которое еще "..не придумали до нас..", здесь нейросеть пока не помощник.
Другой вопрос - что есть "действительно что-то новое"? Придумать новую теорию единого поля нейросеть пока не в состоянии, ибо такая инфа в нее еще не загружена.
А вот придумать новую комбинацию уже существующих данных (например оптимальное закругление краев смартфона - как у IPhone :-)) и доказывать, что это собственное ноу-хау (как это делал Самсунг) - на это нынешние нейросети вполне способны.