Квартирный вопрос

7.

В начале восьмидесятых наша мечта о квартире вдруг обрела реальные черты.

Муж поменял работу — перешел на ВЦ Министерства сельского строительства. ВЦ был новый, соответственно и очередь на жилье там была маленькой — муж оказался в ней третьим. Он успел там проработать только год, как министерство выделило им квартиру. Не новую, из освободившихся, не очень хорошей планировки — распашонку, маленькой площади, на первом этаже (одни минусы!), но зато — трехкомнатную и в хорошем районе.

Муж уже считал, что квартира у него в кармане, потому что двое очередников, которые были перед ним, на трехкомнатную не претендовали: это была молодая пара без детей и одинокая женщина. Мы с ним уже заранее радовались — еще бы, наконец уйдем из общежития! Но не тут-то было... Воспротивилась председатель профкома, борец за справедливость. Сказала: надо эту квартиру разменять на две и отдать первым двум очередникам, так будет справедливо.

С разменом долго ничего не выходило — квартира была слишком плоха, чтобы ее можно было быстро разменять на две, пусть даже однокомнатных, но приличных, первоочередники не соглашались, время шло, министерство требовало назвать тех, кому профком выделил квартиру, профком тянул с ответом...

Закончилось все печально. Министерство встало в позу: ах, квартира вам не нужна, ну так мы ее заберем! И забрали, она не досталась никому! Муж мой был страшно зол, тем более, что председателем профкома была жена его троюродного брата Фимы, которую он в свое время взял на работу. Брат попросил — возьми Аллу, он не смог ему отказать. Эта Алла когда-то работала со мной на одном ВЦ, я ее хорошо знала, знала ее дурной характер (она у нас со всеми успела перессориться, прежде чем уволилась), потому предупреждала мужа: не бери ее, будешь иметь проблемы. Я даже не представляла, какие это будут глобальные проблемы. Было действительно очень обидно. Но родственные чувства очень сильны в моем муже, вот и взял на свою голову. Самое смешное, что Алла с Фимой потом разошлись, хотя Фима ее очень любил. Но — дурной характер, это не лечится, жить с таким человеком невозможно.

Однако не было бы счастья, да несчастье помогло. Мы так потом радовались, что нам эта квартира не досталась. Потому что буквально через пару месяцев меня вызвали в профком и спросили, согласна ли я на кооперативную квартиру или буду ждать государственной? Оказывается, все очередники до меня отказались, никто не хотел квартиру за деньги, все мечтали только о государственной. Мы с мужем раздумывать не стали: то ли будет эта государственная, то ли нет, и сколько еще можно ждать... Деньги на первый взнос (4600 рублей) у нас есть: за два года службы лейтенантом в Сальских степях муж заработал кучу денег — там их некуда было тратить. Берем!

Кооперативный дом, в котором нам выделили квартиру, находился в не очень хорошем месте - прямо на трассе, по которой шел транспорт в аэропорт. Двора там почти не было, но куда ж денешься, выбирать не приходится. Строился долго, со скрипом. Дом был экспериментальный, керамзито-бетонный (не знаю, что это значит, но слово помню), 16-этажный. В Кишиневе, поскольку это зона повышенной сейсмической опасности, высотные дома (от 10 этажей и выше) все строились из бетона, без всякого керамзита. Наверное, с керамзитом было дешевле, вот и решили поэкспериментировать. Эксперимент стоил приличных денег, потому что дом подвергали вибрации через каждые 5 построенных этажей. В результате вся экономия от применения нового материала сжиралась экспериментами, и квартиры в доме стоили недешево. Тряску на 5-ом этаже дом выдержал с честью, как и тряску на 10-м. Следующее искусственное землетрясение нашему будущему дому устроили на 14-ом этаже. И тут дом не выдержал, дал трещину. Оставались недостроенными еще два этажа.