В Новосибирске моего отца было иначе, чем в моем.

Там был такого особого рода бандитизм, как в фильмах.

Мой дядя, музыкант-самоучка, ходил с носом, надвое рассеченным бритвой.

По молодости и глупости поспорил с кем-то.

Однажды к нему даже на квартиру пришли. Но мой папа был там.Он их уговорил, сказал, что братец пьяный лежит, и его надо пожалеть. И правда ушли.

Братец, так они всегда друг-друга называли. Хотя были двоюродными.

Отец мой отступал с советскими войсками , его военные подобрали. Вообще-то его подобрал один сержант. Он никогда не рассказывал про эту свою жизнь. Однажды, на даче он с приятелем под водочку рассказал ему на крыльце этот отрезок его жизни. Они сидели на крыльце и курили потихонечку. Я не спал, поэтому все знаю, что с ним произошло. Ну, представьте. два мужика за водочкой разговаривает, и постепенно один говорит все больше про бомбежки и отступление . Получился тихий рассказ, который я тогда подслушал, не спав.

А мой дядя, "братец" , был самоучка. До сих пор не понимаю, как он на слух , посмотрев трофейный фильм, смог воспроизвести блестящую фортепианную игру. А , нет, знаю. То было на слух, но он еще пластинку Цфасмана часто слушал.

Больше он ничего играть не умел. Но этот джаз я так и не научился играть. Последний раз я встретил его в метро. Он был уже давно алкоголик, и сделал вид, что меня не видит, стыдясь. Я подсел к нем: "Дядь Слава, ну как Вы?"

Он так смущенно сказал, что ничего, вот бутылки собирает, хватает, в общем на жизнь.

Ну , когда он умер, мы с папой выпили , помянули. Папа немного был не в себе. Сказал, что не уберег братца.