Инфекция.

Вспомнила еще одну историю, которая произошла, когда нашему Мише было два с половиной годика.

Это был мой первый отпуск. Поехала, конечно, к родителям, я очень по ним скучала. Так трудно было - я в Кишиневе, они в Сланцах, и приехать ко мне они не могли - жить негде. А я - могла, но только раз в году - тогда еще не было возможности взять отпуск частично, только весь месяц целиком можно было отгулять. Мы все были счастливы - и родители, что наконец видят меня и внука, и мы с Мишенькой. Мужа с нами не было - он еще служил в армии, демобилизоваться должен был только осенью.

Стоял теплый июль, полно ягод, грибов, библиотека у меня под боком - меня там все еще помнили, хорошие книги были в дефиците, а мне оставляли. Ну, и лес под боком, и речка, где можно купаться, и вообще никаких домашних забот - мама меня от всего освободила, отдыхай - не хочу. Папа уже тоже был на пенсии, но продолжал работать подростковым врачом.

Ребенок мой тоже был счастлив - свобода! Детей во дворе было немного - старшие в лагерях или у бабушек в деревне, маленькие - в садиках, вот только такие приезжие, как мы сами, с ним и играли. Потому я даже не могла понять, где подхватил мой ребенок заразу. У него ни с того ни с сего поднялась высокая температура, начались боли в животе, дикий понос (до 20 раз в день), причем не просто, а с явными признаками дизентерии: в животе урчание, в стуле кровь, слизь... Папа сказал - это очень опасно, надо в больницу, нужны лекарства, которые он выписать не может, их дают только в больнице, никакая аптека просто так, даже и по рецепту, их не продаст.

- Папа, о чем ты, какая больница? Мишу - в инфекционную больницу? Только через мой труп!

Я орала, как сумасшедшая, я даже представить себе не могла, что моего малыша положат в инфекционную больницу. Одного! На месяц! Там же карантин - месяц! Да за месяц он там все, что угодно, в придачу к дизентерии заработает! Ужас какой...

- Папа, ты врач или кто? Ну, придумай же что-нибудь!

- Линочка, ты не понимаешь, он же может умереть, мы себе не простим, надо срочно начинать лечение, а где взять лекарства?

- Но у тебя же есть знакомые инфекционисты, ну поговори с кем-нибудь, неужели не с кем, предложи денег, может, кто-нибудь из них согласится помочь?

- Никто не согласится, Линочка, это же подсудное дело, если откроется - человек в тюрьму сядет. Кто ж на такое пойдет?

И тут мама вспомнила о Соколовском. Михаил Львович, в то время врач-педиатр, когда-то заведовал инфекционной больницей в Пикалеве, где жил раньше, до того, как переехал в Сланцы. Он был хорошим знакомым моей мамы - они оба были родом из Себежа, мама даже когда-то училась в одном классе со старшим братом Михаила Львовича, я дружила с его детьми - Севкой и Лёвкой.

- Звони Соколовскому, - сказала мама, - может, он подскажет, что делать.

Я позвонила. Соколовский сразу же пришел, осмотрел Мишу, сказал:

- Никаких сомнений - дизентерия, даже и анализы не нужны. Откуда - неясно, случаев дизентерии в городе не наблюдается. Может, когда вы в речке купались, хлебнул зараженной дизентерийной бактерией воды. Но это не важно. Надо срочно лечить.

Выписал мне рецепты на бисептол и тетрациклин, сказал - давать 8 раз в день, по очереди, каждые два часа. Пять дней давать лекарства, потом 5 дней перерыв, потом еще 5 дней. Побольше давать пить - соки, морсы, компот, голодом не морить, но еду давать легкую - пюре, паровые котлетки, супчики протертые, ничего сырого - ни фруктов, ни овощей. И все пройдет.

Я не поверила:

- Что, и никаких особых лекарств не надо, тех, что только в больнице дают?

- Тех, что дают в больнице, нам с тобой не добыть, - повторил Соколовский папины слова. - Но бисептол в сочетании с тетрациклином ничуть не хуже. Тетрациклином даже холеру лечат, а тут банальная дизентерия. Можешь мне поверить - все будет хорошо. Если что - звони мне, не стесняйся, я приду.

Я все его указания выполняла неукоснительно, и через 5 дней мой ребенок был в абсолютном порядке - ни температуры, ни поноса, на вид - вполне себе веселый здоровый малыш. Но сомнения меня все же мучили - кто знает, а вдруг инфекция еще не убита до конца, а живет себе, хоть и в неявном виде? После пяти дней перерыва я спросила Михаила Львовича, надо ли продолжать давать таблетки малышу, если у него стул нормальный уже неделю. Он сказал, что не надо. Но продолжать вести себя так, как будто ребенок еще представляет угрозу для окружающих и обязательно сдать анализ на кишечные инфекции, когда вернемся в Кишинев. Разумеется, анализ мы сдали, но никакой кишечной бактерии у него, к счастью, не обнаружилось. Болезнь прошла бесследно. И у меня наконец-то камень с души свалился.

Я так была благодарна Соколовскому, ведь он спас моего ребенка. Кто знает, как могла бы пойти жизнь, не окажись на моем пути такого врача Я не знала, как ему отплатить, денег он бы, конечно, не взял, какие деньги между своими. Только когда мы уже жили в Германии и имели свою квартиру, я послала ему приглашение. Он был уже очень немолод, за восемьдесят, но приехал, две недели у нас прожил, я его развлекала как могла, да и свекор мой тоже составил ему компанию. Жена его к тому моменту уже умерла, хотя была намного моложе него. Удивительный был человек, очень бодрый для своих лет. После нашей встречи в Германии он еще больше десяти лет прожил, умер в уже очень преклонном возрасте - 95 лет. Я часто звонила ему , он был уже немощен, но голова его была в полном порядке до самой смерти.