Граница

И вот мы уже рулим по финским автобанам. Пейзажи тут типичные. Страна плоская и только каменные гряды делают дорогу волнистой. Чтобы было поровнее финики прорубают в грядах проезды. Разрезы и прорубы вначале серого камня, а ближе к России краснеют. Необычно и красиво!Вот уже к восьми вечера мы подъезжаем к границе. Финны пропускают быстро. Полчаса и мы на нейтральной полосе. Пара километров и нас принимают с распростёртыми объятиями свои…. И объятия сомкнулись и не разжимались шесть часов! Майорша, капитанша, две лейтенантши и капитан развили бурную деятельность по недопущению нас в Россию! Заполнили мы все бумаги, а вот списка ввозимых вещей не было. Дважды, а потом и в третий раз, уже на бланке, были эти списки составлены. Потом выяснилось что Веру и Инну низзя впускать если они не докажут родство с русскими проживающими в стране так тщатЕльно охраняемой. Для этого звонили Косте и он высылал фото свидетельств о браках и рождениях из Германии. Потом он же из Германии поднял на ноги всех в Щелково. И они слали фото своих документов…. Наконец Вере дали добро. А Инна переночует на заставе и уедет в Германию. Уже было мы хотели бросить все вещи на обочине.

Инну от нас изолировали и началась вторая часть пограничного балета. Булик в бокс и вещи выгрузить! Мы взвыли. Нам пошёл капитан навстречу – выгрузите только сумки и откройте их, я буду внутренности фотографировать. И ушел. Мы с Саней около часа вытряхивали и открывали. Пришедшему капитану Саня сунул 10 евро взятки. Я посмеялся про себя. Лет десять назад чтобы только пройти пустым через хохлятскую мытню, нужно было вложить в паспорт 20 евро. А с тех пор инфляция шагнула…. Капитанишка как бы не заметил и всё тщательно заснял. А как иначе – за ним тоже видеокамеры следят. В общем, все делали свои делаи не допускали. Особенно дотошничал прапоришка лет двадцатипяти. Он, среди всех этих офицеров, оказался главным. И наотрез отказался пропустить Веру и Инну без доков. А потом Инну отделил от козлищ. Ну правда, не козлы ли мы – рвемся на Родину которая нас не хочет?

Просил я его позвонить главному командиру, но куда там! Ночь и не велено пущать и проявлять сочувствие к женщинам и инвалидам. А наша Галя как раз инвалид и все видели как она страдает. Но у чекистов холодные сердца! И горячие руки. В кои Саня хотел сунуть прапору сто евросов. Но девочка лейтенантка отсоветовала – уж очень много шума мы тут наделали. А прапоришка перепуган нестандартной ситуацией.

Уже все сфотано, упаковано взад с трудом и мы прощаемся с Торфяновкой. Так называется деревня откуда родом вся эта пограничная чиновничья рать.

( Самое интересное – у Кости, выяснилось двумя днями позже, на этой заставе начальник этого прапора в знакомых. И посетовал, что его не было и ему не позвонили. Он включил бы «человеческий фактор» и Инну, в порядке исключения пропустили бы тоже.)

А Инна, поцеловавшая русский пробой, пригретая на заставе до утра, уехала на попутке до парома и вернулась благополучно в Германию.