Я понял так: обиженные
люди приступили к контрпродуктивным действиям, заваливая аккаунты каких-то членов партий, в социальных сетях своими постами?

Типа того.

Они не стесняются упрёков, широких сравнений и резких замечаний.

Самое интересное в этом то, что самые резкие и агрессивные посты оставляют те, кто уже в Германии. Т.е., опять же, вопрос напрашивается сам собой: они реально хотят помочь отказникам или им на них плевать и они преследуют только собственные интересы, интересы партии, которую поддерживают?

Вы утверждаете, что оно и так все накроется медным тазом даже не начавшись.

Так и есть. Причем, сразу по нескольким причинам.

1. В таком виде и такие поправки никогда не будут внесены в BVFG, потому что они наполовину идиотские, а наполовину уже отвергнуты.

2. Не той компании доверились отказники. Они уже засветились в компании людей, чьи инициативы не поддержит ни один уважающий себя политик просто потому, что эти люди нерукопожатные.

3. В стране не та политическая ситуация, чтоб упирая только на то, что ты немец, выбить какие-то преференции. Этим можно добиться только обратного эффекта.

На мой взгляд, корень проблемы, как раз таки в том что я написал. В разных условиях и это привело вот к таким выпадам

Проблема в том, что люди тяжело перенесли отказ, который считают несправедливым. И теперь они не могут мыслить трезво и без эмоций, при этом они совершенно не ориентируются в реалиях страны, в которую так стремятся. А всякие шарлатаны этим пользуются в своих личных интересах, усугубляя страдания людей, сравнивая несравнимое, обещая невыполнимое, распаляя в них негодование и делая их пешками в своей игре, вместо того, чтоб помочь им здраво взглянуть на ситуацию и предложить решение, исходя из реального положения вещей.

История уже видела такие примеры, когда некие лидеры, исходя из личных интересов, спекулировали на эмоциях людей, создавая пред ними образ врага, натравливая на него и суля золотые горы. Все эти примеры закончились очень плохо, в том числе и для тех, кто слепо шел за такими лидерами и верил в то, что их дело правое.