О Рио, Рио!

Из двух с половиной миллионного Сан Сальвадора перелетаем в Рио Де

Жанейро. Тут риодежанейровок и жанейровцев семь миллионов. Да плюс те,

кто нигде не зарегистрирован. А таких в резиновом Рио навалом. Лежат на

пляжах и улицах вповалку.

Неучтенные. И нас не учли. Но мы уже тут, и удивляемся наряженной

бантиками новогодней ёлке у входа в аэропорт. Жара за тридцать. Это их

март месяц! Хорошо, что мы не явились в их июль! Долго ищем портовый

вай-фай. Его нет, как нет и нашего синего автобуса, о котором нам все

говорят и который нас довезет до Копакабаны. Там у Алекса отель. Его

пропишем и пойдем мне жильё искать. Но уже полтора часа на солнышке и

уехать не получается. Мы уж и на трамвае пытались. Но в вагон вход через

турникет, а билет купить невозможно. Даже местные знатоки

португальского не могут сладить с автоматом по продаже билетов. Нужно

иметь городскую карточку и на неё положить денежку с банковской…. Мы

уходим к такси и едем быстро и недорого. Запихиваем напарника в отель и

идём по моей карте мапс.ме в горы, и в предпоследнем доме я обретаю

кров. Ола! Здравствуйте! В рецепшене сидит блондин и на мои жесты и

мимику реагирует странно – улыбается. И переспрашивает – уно ночес?

Одному? Уно, в моём понимании это – один. Ночес, совершенно точно у

испанцев – ночь. Задумываюсь над вопросом, что означает «одному». На

каком это языке. Но Алекс из-за спины реагирует правильно – можно

по-русски?

Хохочем и радуемся земляку питерцу. Слава живёт в

этом хостеле, и работает в рецепшене за кров и завтрак. Но главное

сейчас выйти на пляж, а расспросы потом. Занимаю своё койкоместо над

Славой. В комнате еще одна кровать занята. Небесной красоты аргентинка с

фигурой …. Ну нет таких образцов среди знакомых мне скульптур и

изображений, чтобы вам можно было объяснить! Это улыбка мадонны, фигура

Афродиты, но с грудью шестого размера и нижним бюстом ого! Го! Шёлк её

кожи сравним только с кожей ребёнка девочки. Я потыкал в плечо пальцем –

дельфинка!
24 года и бобово-рисовая диета из кого хочешь сделают шедевр. И им удалось. Я имею в виду родителей Шимимы. Имя такое у красавцы.

В Аргентине проблемы у песо, и народ валит в Бразилию. Половина обитателей хостела – понаехавшие оттуда.

Ну, а мы идём на самый длинный в мире пляж. Этакой красоты нет нигде.

Я, по крайней мере. Километра три песчаной полосы от мыса до мыса, а за

мысами продолжение…. Океан ласковый и песок тёплый, но мы не купаемся.

Ходить по городу с мокрыми штанами не хочется, а переодеться тут негде.

Песок тут необычный. Пластичный. Сухой, а из него можно лепить фигуры.

Что и делают на пляжном Бродвее доморощенные скульпторы. Строят замки,

корабли. А все проходят мимо художника с протянутой рукой. Но вот

находчивый – слепил четырёх баб. Две лежат и две сидят. И все они выше

средней упитанности. Как раз то, что ценится бразильерами. И у него

неплохой сбор с желающих сделать селфи с песочными красотками. Я тоже

снял. Однако, от оплаты отказался.

На следующем пляже отели

стоят ближе к морю и публика гораздо чище. Здесь я делаю селфи с

патрульной улыбчивой девушкой. Она с напарником и пистолетом наголо

сидит в машине и наблюдает за порядком. Это тут норма. Покупаем себе по

платку. У Алекса уже один есть и мне тоже такой нужен. Мне понравился

плат с портретом льва. Он для дальтоников – многокрасочный до

калейдоскопистости.

Им я буду вытираться в походе и переодеваться на пляже. А полотенце не

буду брать в поездки. И еще он мне пеньюар заменит. Для походов ночью в

хостельный туалет. Три в одном! Удачная покупка. В четвёртых – им я

завесил свою любимую картину и мне теперь улыбается не парусник в море, а

лев!

Завершаем вечер ужином в закусочной. Я беру себе

пирожок с мясом и пиво. Начинка в пирожке из слоёного теста необычная –

тут и фарш протёртый и лук в нём чувствуется, а поверх мяса лежит кусок

морковки варёной. Оказалось вкусно! Наелся, и в меркадо, по дороге,

купил вкусного вина. Слава пить отказался – дежурство!!!

Предложил Шимиме. Не отказалась. Чокнулись и я в душ. На выходе

познакомился с Марджари. 37 лет, тоже аргентинка. Вертит дыру на дыре.

Тут же предложила, (через Славу, естественно) завтрашнюю экскурсию по

городу и к Христу. Берём!

После перелёта, прогулки, душа и

выпивки, падаю – забираюсь на второй этаж, и сплю под рёв вентилятора.

Вентиляторы тут в каждом углу и все работают круглогодично. Утром

перекусываю своими продуктами и бегу к месту, где меня подберёт

экскурсионный автобус. И вот в автобусик набивается с десяток человек и

мой напарник тоже. Наш гид, Моисей, очень весёлый и всех называет по

стране жительства. Командует – аргентинцы и парагвайцы туда, боливийцы

сюда, а нас с Алексом зовёт по именам. Он еще знает слова – спасибо,

хорошо и Путин. Напоминаю ему про Гагарина и спутник.

Нам

показывают самбадром. Все мы думаем, что карнавалы в Рио ходят по

улицам, а вот фигу! Для праздников народных выстроено двести метров

автобана и по бокам трибуны. Вот и резвитесь толстозадые на этом

пятачке. А мужики на трибунах попивают кашасу и мечтают о контактах с

дивами. Кашаса - местный, жутко вонючий, самогон. Под номером 51.

Почему-то. Ну, об этом потом.

Походили вокруг стадиона

футбольного. Легенда утверждает, что проект был на 200 тысяч мест. А

какая-то Фифа урезала до 70. Пошел дождь, и мы слушали гида под

трибуной. Парагваец из нашей команды грелся матэ. Это такой парагвайский

чай, от которого они «тащатся», по выражению Алекса. Он у них там

бывал. Даже таксисты, руля, имеют с собой термос с кипятком и из него

доливают в спец кружечку, а потом через трубочку сосут смесь трав.

Посмотрели мы и красивую лестницу облицованную красным кафелем.

Довольно небрежно облицована. И расписаны плитки тоже абы как. Но

народу показывают и все делают фотографии с собой и этой кафельной

лестницей. Красавица из нашей команды, вся в белом и в горох, уселась

для фотосессии прямо в лужу. И потом ходила в таком виде, и ничего! Наши

тётки бы тут же уехали домой… Ах!

Побывали мы и в ультрасовременной церкви.

Огромный усечённый конус среди супер современных небоскрёбов не

потерялся. Внутри лепота! Полумрак разбавлен полусветом витражей. На

улице стоит папаша римский – из наших, из поляков, из славян. И мать

Тэреза. Оба чугунные.
Я делаю селфи с худым, истощённым и полированным, во всём белом, негром. Блеск!

И повезли нас вверх и вверх. Периодически останавливаясь на смотровых

площадках, чтобы мы могли снимать Жанейро то слева и сверху, а то сверху

и справа. Уж и батарейки садятся, а мы все едем по трамвайным путям и

ни одного трамвая не видим. А интересно – как он забирается на такую

кручу? Но вот уже нас пересаживают в маленькие автобусики и мы еще круче

едем под высь. Но этого мало! Пешком идём к лифтам и потом по

ступенькам куда-то вверх в облако. Из тумана проступают очертания

мраморной фигуры. Вот он – Иисус.

Стоит раскинув руки и смотрит на океан и Город. В этот день ни ему ни

нам не виден ни Рио, ни Жанейро. Но люди фотографируются, и я не устоял

перед соблазном и уговорами Алекса. Он очень любит фотографироваться на

фоне. Неважно чего, но хочется. Предлагает и мне. Я, хотя и вышел из

возраста самолюбования, вынужден соглашаться. Да и мои родители требуют –

пришли фото!

Спуск прошел быстрее – все уже всё засняли, и

осталось только зафиксировать на память акведук в древнем стиле.

Акведук, это водопроводная эстакада над городом. По каналу этого

сооружения в город текла вода. Куда вытекает канализация нам не

показали. Мы вышли не доезжая до места жительства и пошли купаться в

океане.

К сумеркам были у меня в хостеле, где Слава пообещал

нам блюдо под названием фейджоа. Велел прикупить лайма – зелёных лимонов

и кашасы – 51.

И вот мы сидим в дромедарии – так в

хостеле называется столовая. Мы, это дромоманы. Вот так – дромоманы в

дромедарии! Вы конечно думаете что я ругаюсь, а на самом деле я умничаю.

Дромомания – страсть к путешествиям. Я, среди Славы и Александра,

ничто! И звать меня никак не путешественником. Ведь Алекс объехал все

континенты! Африку вдоль и поперёк. А Слава, вообще живет в дороге. Уже

пять лет как не был дома, в Питере. Там у него квартира и он её сдаёт, а

сам живет в хостелах. От Канады до Буэноса Айреса. Бывал и в Китае и

прочих Азиях. Африку посещал. А вот в Европе почти не был. И Алекс тоже.

Так что мне с ними не о чем говорить. Они говорят между собой и

козыряют названиями городов, стран, континентов, рек, гор, народов,

столиц…. Я слушаю развесив уши. И ведь не врут! В любой момент каждый

может рассказчика схватить за язык. А, оказывается, дромоманы – люди

супер честные. Я это и по себе знаю. Только я еще и скромный. Поэтому не

вмешиваюсь в беседу, а наворачиваю себе в тарелку еще одну порцию риса и

сверху накладываю ложечку вареных бобов. Это-то и называется – фейджоа!

Слава в каждый бокал положил нарезанные кубики лайма,

посыпал сахаром. Растолок, добавил льда по паре кубиков и залил всё это

самогоном. Пардон – кашасой. Вонь поднялась кверху, и, заткнув нос, не

дыша, можно отпить глоток. И заесть кашей рисобобовой. Я, вначале,

попросил поменьше напитка номер 51, а потом, закусив и допив, наливал

уже наравне с мужиками. А тут и Марджари подошла, с голым пупом. Ей налили тоже. И так усидели фляжку в 0,7. При 50 градусах.

О! Я догадался! Похоже, у бразильеров есть свой Менделеев, (а где

нет учёных евреев?) и он выдумал пользу от пятидесятиодноградусной

самогонки. Нам-то, наш, наврал про сорокоградусную. Жди когда торкнет!

Марджари пригласила нас в дискотеку. Так это же моя давнишняя мечта! А

уж в РИО, и подавно! Ух, наверное, самбу посмотрим! 10 евро вход. Не

вопрос!

Берём такси и три дромомана с Марджари едут пятьсот метров за 10 реалов до самой дискотеки.

Песнь о дискотеке в
Рио и Де Жанейро!

Предварительно мы были предупреждены о необходимости взять паспорта. Я

взял, а Алекс приготовил фотографию своего в телефоне.
На входе

прошли фэйс контроль – оказалось просто – нужно взглянуть в глаза

чёрному мордовороту с пистолем на боку. Нас впустили в клетку, закрыв за

нами решётку. В наших тюрьмах это, кажется, называется «шлюз». Открыли

решетку с другой стороны и прошли мы мимо двух креолов с ищущими

взглядами. И металлоискателем. Нам открыли ещё одну дверь, и мы попали в

сетку побольше. Вот она – дискотека! Приблизительно пять на пять

метров. В середине этой комнаты сетчатая шахта вроде лифтовой. В углу

две девушки из-за решётки, сидя за компьютером продали билетики и

талончики. Талончики мы сдали в бар и нам, взамен, выдали по

пластиковому стакану с такой же бурдой, что мы пили в дромедарии. У

меня уже сработал клапан, и я мучался не зная пить или не пить. Выпить

всё? Тогда возникнет другой вопрос – жить тут или в туалете?

Слава и Марджари уговаривают пить, потому что бесплатно. Марджари, хотя и

нерусская, но, оказалось, тоже любит слово «халява». Я

пофотографировался со стаканом, с ребятами, с Марджари, а потом, под

шумную музыку отнёс свой стакан и вылил в пластмассовую урну стоящую

посреди «зала». А стакан сдал в кассу. И получил какую-то денежку сдачи.

А народ прибывал и прибывал. И уже нас набралось целых человек

двадцать. На 17 разноцветных мужиков 3 девушки. И была команда наполнить

бокалы. И, те кто мог, а не я, зарядили ещё! И открылись двери на

лестницу идущую вниз. А там!

Нет там ничего такого. Просто клетка побольше – квадратов сорок уже. И так же все мнутся со стаканами в руках.

И поставить некуда и выпить уже не хочется. Обнять партнёршу нельзя и

тоже не хочется. Их очень мало на всех. А по стенам бликует светомузыка и

бьёт в глаза. Девушки в этой светомузыке не видны. И музыка

бразильская, и только бразильская. Из ниоткуда. Гремит! И почувствовал я

усталость и попросился домой. Ребята остались, а я, отметившись у

компьютерных девиц, был выпущен в клетку на улице. Тут увидел линду –

красавицу Марджари в компании с негром. Она тут же объяснила ему кто я, и

он упал на колени и жал мою руку и прислонился к ней лбом. Вот! Шутка

традиционная, а приятно. Марджари махнула таксисту, меня усадили и

повезли. К счастью везли недолго и, как только на счетчике выскочила

цифра 10, я увидел свой хостел. В кармане было ровно десять реалов.

Таксист, не ожидая чаевых, выкрикнул фальцетом – «обригадо!» И был

таков.

Обригадо, это не ругательство, как можно подумать, а обычное португальское «спасибо».

Поездка на фуникулёре

Утро не было хмурым. Доза вчерашняя и променад дискотечный были

только на здоровье. Завтрак. И иду на прогулку по пути к напарнику.

Назначена встреча у алексового отеля. Как всегда жду его минут двадцать.

В холле отеля идет уже третий день ремонт, и гремят отбойные молотки –

срубают слой бетона на полу и укладывают новую плитку. Работают не

столько электроагрегатами, сколько долбят вручную. Грохот дикий! Ни

внутри отеля, ни снаружи, ни по телефону поговорить, ни почитать!

Наконец выходит Александр, и мы долго бродим по улицам с односторонним

движением, ища автобусную остановку. Мы едем посещать огромную скалу на

мысу, вдающемся в океан и видимую из всех уголков Копакабаны. Оттуда

глянем взад на пресловутую Капу и на Кабану, заодно. И вот мы проехали

на автобусе пару непременных в Рио туннелей. Теперь уже полчаса бредём к

фуникулёру. Мимо института геологии. Алексу туда непременно нужно. Но!

Закрыто. Фотографируется возле огромного кристалла стоящего у входа.

Проходим мимо военно морского училища. Скорее это институт благородных

девиц – столько тут красоток во всём белом. Чем же они все будут

заниматься на флоте? Булгахтерами на пароходах будут служить.

И вот мы уже купили билеты и меня настигла радость – пенсионерам

скидка! Да не маленькая. Вместо 115 реалов, заплатил 58. Вечером напьюсь

на сэкономленное. В России для иностранцев скидок нет, и даже наоборот!

И вот мы уже в кабине на сорок человек. И летим со скоростью под

сорок километров в час. Навстречу летит такой же вагон. Три минуты и мы

на первой скале. Озираемся, но не фотографирую. Экономлю плёнку. Ведь

еще выше поедем. Так оно и вышло. С этой скалы поехали на следующую.

Мористее и выше. Оттуда виды открылись и на океан, и на лагуну с

кораблями, и на сам Рио! Издали он еще красивее! Весь белый! Негров не

видно. Сижу на лавочке и считаю самолёты взлетающие с аэродрома на

который мы прилетели. Он выстреливает самолётами с мыса и прямо в нашу

горку. В наборе высоты аэропланы уходят в сторону океана и быстро

теряются. Или я отвлекаюсь на крупную ящерицу охотящуюся на мух у меня

под ногами. Глаза начинают уставать от невероятно открыточных видов.

Вдали виден другой аэропорт – международный. И он тоже лежит почти на

воде. На острове, то есть. Под горой, на мысу, лежит маленький городок с

прямыми улицами и красными крышами. Наверное, здесь самое дорогое

жильё. И вот, налюбовавшись, мы едем вниз и бредём в какой ни-будь

музей. Я же должен в музее побывать. Алекс вначале не хочет, а потом

вдруг вспоминает, что в институте геологии должен быть свой музей.

Теперь хочет! И мне тоже туда! Но весь институт закрыт! И музей тоже.

Тогда едем к себе в Копакабану и там гуляем до темноты. Я ещё и чай

пью. На пляже. Рюмка – 10 реалов. Молча плачу, и плачу. Как Шнур поёт.

Сидим в этом кафе пляжном, слушаем вокал аргентинской певицы под гитару и

перед нами океан. А между ним и нами мулаты и креолы режутся в пляжный

волейбол. Причём сетки стоят по всему пляжу и везде играют, хотя уже и

темно. Негры в ночной волейбол не играют – в них трудно попасть. Да и им

трудно по мячу попадать – руку-то не видно. Мажут мимо мяча.
Кто-то мне рассказывал, что по этой же причине негры ночью курят только папиросы. Сигарой в рот попасть не могут.

Наконец провожаю Алекса в отель, и он заказывает такси в аэропорт.

Прощаемся неизвестно на какое время и где встретимся, на каком

континенте?
Осторожно бреду домой. Нас ведь на форумах пугали

бандитами, да и Слава предупреждал и обучал безопасности. Тем более, что

в двух шагах от хостела как раз и лежит фавела. Фавела, кто не знает,

район для бедных. Моисей, наш экскурсовод, живет в фавеле, и рассказывал

нам, и объяснял – не думайте, что там всё так плохо. И интернет, и

электричество и магазины…. Есть всё! Но чужих туда не пускают, потому

что туда и полицию не пускают. Самоуправление. В каждой фавеле своя

банда правит. И фавел этих в Рио, и в других городах не много, а очень

много. Это наши Шанхаи сибирские и среднерусские. Только каменные, и без

четко обозначенных улиц. Какие-то переулки, лазы среди высотных, в пять

этажей, гаражей. Именно что напоминает эта фавела, так наши гаражные

кооперативы! Я наблюдал их архитектуру и жизнь из окна поезда и

автобуса.

Пора в Сан Пауло

Завтрак не

обременительный, но для жары подходящий – ломоть кукурузного хлеба с

ветчинкой и сыром, кофе с маслом и вареньем и банан. Стандарт

ежедневный. 5 реалов.

За наш столик усаживается новый человек – Сергей. Он из Донбасса.

Квартиру бабушкину, в Киеве, сдаёт, а на эти денежки мотается по миру.

Влюблён в Китай. Но, странно, не в китайцев. Верит в их предназначение

владеть миром. Пожив два года среди них, по пути залетел в Алмату. И

теперь мечтает жениться на казашке. Слава его понимает, он ведь видел

китаек, а кто видел их, тот женится хоть на ком, только не на японке.

Сейчас Сергей ждёт навар с контейнера отправленного им из матершинного

китайского города в Москву. Пять тонн секс игрушек принесут ему четыре

тыщи бакинских рублей. И тогда уедет он к землячке в Буэнос Айрес. А

оттуда на Огненную Землю. Антарктические пингвины ждут его на

аргентинской полярной станции. Я тоже хочу!!!

Но вот уже

Алекс улетел на границу с Аргентиной и будет там любоваться водопадами.

Меня провожает Слава на автобус. Полчаса езды до автовокзала, прогулка

по бульвару воняющему мочой от каждого дерева, столба и выступа стены.

В переходах у самого вокзала стоят лужи мочи и реки. Прыгаю по сухому….

В кассе беру билет до Сан Паулы. Кассир, видя мою беспомощность, билета

мне не даёт. Вручает бумаги бою. Мальчику в форме. А тот ведет меня к

автобусу и передаёт водителю. Через пятнадцать минут мы трогаемся и едем

полупустыми шесть часов только с одной остановкой. Никогда не ездил с

таким комфортом! Сиденье просторное, откидывается до почти лежачего

положения, под голени, а не под стопы приспособлена мягонькая подушка!

Вай-фай! Заряжалки усб по две на каждое сиденьё! Светящиеся. Водители в

специальной кабине. Туалет, по разумному – в конце салона. А уж

кондиционер я и не упоминаю. Это в каждом городском автобусе есть. И

всё работает и всё новое! Всё для Человека!

Путь наш по горам, по лесостепям,

иногда по берегу океана. Мало полей – неудобица. Где же они выращивают

тростник из которого гонят топливо для машин? Земля красная или бурая.