Что-то вы слишком серьёзны, товарищ Брюкер!

Вот вам на посмеяться!

— Вы слышали, к нам приехал молдавский цирк лилипутов…
— Перестаньте паясничать! Это к Фиме привезли на лето его внуков из Кишинева!

— Добрый вечер, Сара Абрамовна! Как ваша головная боль?
— Ой, ушел играть в карты…

— Сeма, почему бы вам не жениться на нашей Софочке? Ну, подумаешь — немножечко косая!
— Немножечко?! Да у нее, когда она плачет, слeзы текут по спине крест-накрест!

Звонок в семье Мандельштейнов.
— Алло, мама, здравствуй. У меня хорошие новости.
— Да, дорогой?..
— Вы с папой всегда беспокоились по поводу моей склонности к гомосексуализму. Так вот, у меня теперь очаровательная девушка…
— Да, как славно! Но… Наверное, какая‑нибудь шикса?
— Нет, она из хорошей еврейской семьи.
— Ну наверное бедная, как церковная мышь?
— Нет, семья с Беверли-Хиллс, очень обеспеченная. Ее зовут Моника Левински.
Мать (после паузы):
— Сынок, а с тем симпатичным негром ты окончательно расстался?

Еврей приезжает в Нью-Йорк. заходит в ресторан и спрашивает:
— Скажите, а где тут работает Сара?
Тот указывает на стойку бара. Еврей подходит к Саре и говорит:
— Вы мне так понравились. Я дам вам двести долларов.
Cара посмотрела на него: старый, толстый, лысый.
Но 200 $ в Нью-Йорке — деньги, и согласилась.
То же самое повторилось на следующий день.
А на третий, когда они лежали на кровати Сара спросила:
— Вы такой богатый человек, откуда вы?
— Из Иерусалима, — отвечает еврей.
— Так у меня там живет тетя, — говорит Сара.
— Правильно. Она просила вам передать 600 долларов.

— Сара Соломоновна, какая у вас красивая шляпка, и скоко Ви за нее дали?
— …Не помню, раза два или три…

Из еврейской жизни в Англии:
— Как живешь?
— Плохо. Моя жена спит с лордом Стэнли.
— Это таки плохо.
— Правда, я сплю с его женой.
— Это хорошо!
— Хорошо? У меня от него уже двое детей!
— Это таки плохо.
— Но у него от меня тоже двое детей.
— Ой, так вы же в расчете!
— Хорошенькое «в расчете»! Я ему делаю лордов, а он мне делает евреев!

— Рабинович, я слышал, что вы пренебрегаете своими супружескими обязанностями!
— Во-первых меня укачивает. А во‑вторых, после меня всё равно переёбывать надо.

— Сара, почему когда мы делаем любовь ты не стонешь?
— А разве надо?
— Да. Говорят, это возбуждает.
— Хорошо, Абрам, тогда я буду стонать… Уже можно?
— Нет, ещё рано… я скажу… теперь можно.
— Ой, Абрам, я такая больная!