Дык енто, жить надобно с чуйством, с толком, с расстановкою. Сурь╦зно надобно жить, сурь╦зно да степенно. А все енти прыг-скоки суетливыя - одна беда. Вот олух-муж мой Герасим намедни второпях горящую папиросу не тем концом в пасть засунул. Какое уж тута наслаждение! Никаких наслаждениев, одна ругань похабная. Соседи аж решили, шо у нас не то смертоубийство стряслося, не то пожар, не то революция. Так и прибегли - кто с колом, кто с ведром, а дед Потап в галифе вырядился да знамя красное приволок. А вот иной случай был. Прип╦рлися к нам гости шой-то там справлять, а я старая с горшками да мисками забегамшись, да и к столу мимо лавки села. Лежу я значится под столом, искры из обоих глаз, вс╦ мягкое место отбимши, да слышу, как один хмырь олуха-мужа мого Герасима спрошает, куды енто егоная супружница (я тоись) подевамшись. А ентот ирод бессердешный ему и отвечает, шо дескать видать толь во двор вышла козу привязать, толь в сельпо за водкою побегла. Короче, не заметил он мого трагического обрушения под стол (видать в стакан смотрел) и стал предаваться своим хвантазиям дурацким. Ну я тута из-под стола-то и вылезла из последних сил (он опять не заметил). Так шо, в суете да в спешке жить - беда одна да расстройство вечное. Надобно вс╦ помедленнее делать, да порассудительнее. Тогда и наслаждениев цельная куча будет. Вот оно как!