в целом я согласна.... очень реальный взгляд, имхо....
к счастью, не всё так фатально, раз на самом деле есть пары, которым удаётся пронести через всю жизнь живой интерес друг к другу (на всех уровнях), у который развитие идёт рука в руку, а не в разные стороны или далёким обгоном одного..... они есть.... но на самом деле редко... наверное это и есть та Любовь, которая с заглавной буквы

такое недолговечно.... и может быть ненужной "жертвой", мучением...

тоже, наверное...... но в сегодняшнем мире, наверное, не самое главное....
а я недавно прочитала "Медея и её дети" Улицкой, мне понравился один фрагмент.... я даже нашла трогательным, красивым, и задумалась, насколько реальны такие отношения на "длинную дистанцию"... процитирую:
*******************
Есть браки, скрепляющиеся в постели, есть — распускающиеся на кухне, под мелкую музыку столового ножа и венчика для взбивания белков, встречаются супруги-строители, производящие ремонты, закупающие по случаю дешевые пиломатериалы для дачного участка, гвозди, олифу и стекловату, иные держатся на вдохновенных скандалах.
Брак Маши и Алика совершался в беседах. Девятый год они были вместе, но, встречаясь каждый день по вечерам, после его возвращения с работы, они давали супу простыть, а котлетам сгореть, рассказывая о всем важном, что произошло в течение дня. Жизнь каждым из них проживалась дважды: первый раз непосредственно, второй — в избранном пересказе. Пересказ немного смещал события, выделяя незначительное и внося в происшедшее личную окраску, но и это оба они знали и даже, двигаясь навстречу друг другу, то и предлагали, что должно быть особенно интересно другому.
— А вот для тебя, — помешивая в тарелке горячий суп, говорил Алик, — весь день держал, чтоб не забыть...
Дальше шло описание нелепой утренней ссоры в метро, или дерева во дворе, или разговора с сослуживцем. А Маша тащила на кухню старый том с лапшой закладок или самиздатскую брошюру, разворачивала на нужном месте:
— Я вот тут отметила, ну просто специально для тебя...
В последние годы они отчасти поменялись ролями: раньше он больше читал, глубже зарывался в культурные проблемы, теперь научные занятия не оставляли времени для интеллектуальных развлечений, тем более что он все не мог расстаться со своей прежней работой на “Скорой помощи”, которая, кроме того, что была профессионально интересна, оставляла достаточно времени для работы в лаборатории. Маша, сидя дома с сыном, редкостным ребенком, способным занимать себя с утра до вечера содержательной деятельностью, делала статеечки для реферативного журнала, читала множество книг с вниманием и жадностью и писала то стихи, то неопределенные тексты, как будто вырванные из разных авторов. Своего голоса у нее не прорезалось, и влекло ее в разные стороны: то к Розанову, то к Хармсу.
Стихи ее, тоже написанные разными голосами, два раза напечатали в журнальных подборках, но получилось как-то периферийно и незначительно. На странице они выглядели чужими, показались неудачно составленными, да к тому же с двумя опечатками. Но Алик был страшно горд, купил целую кучу экземпляров и всем дарил, а Маша решила про себя, что пустячных публикаций больше давать не будет, а издаст сразу книгу.
Близость их была столь редкой и полной, выявлялась и в общности вкусов, и в строе речи, и в тональности юмора. С годами у них даже мимика сделалась похожей, и они обещали к старости стать супругами-попугайчиками. Иногда, по глазам угадав не высказанную еще мысль, они цитировали любимого Бродского: “Так долго вместе прожили, что вновь второе января пришлось на вторник...”
Для их особого родства Маша нашла и особое немецкое слово, разыскала его в каком-то учебнике языкознания, — Geschwistern. Ни в одном из известных языков такого слова не было, оно обозначало “брат и сестра”, но в немецкой соединенности таился какой-то дополнительный смысл.
(с)
http://magazines.russ.ru/novyi_mi/1996/4/ulick.html
**********
П.С. правда эти отношения по сюжету автора плохо закончились, несмотря на всю близость.....