Несмотря на трудности, связанные с созывом соборов, и на их бесплодность, церковь прибегала к этому средству, чтобы покончить со спорами, возникавшими каждую минуту между ее служителями. Как только какой-нибудь богослов высказывал мнение, к которому ухо его собратьев не привыкло, его обвиняли в ереси, созывали собор, учение подвергалось обсуждению. Если оно оказывалось соответствующим взглядам большинства епископов или наиболее влиятельных, его принимали; если нет, новатора наказывали и преследовали. Епископы часто проводили соборы также для того, чтобы регламентировать важные церемонии, обряды, дисциплину и, особенно, чтобы сочинять себе привилегии и создавать права против мирян и светской власти. Законы, или каноны, которые эти прелаты составляли, чтобы упрочить узурпированные права и собственные выгоды, не могли встретить противодействие со стороны народов, у которых большей частью не было никого, кто мог бы защищать их интересы, а цари-варвары и полудикари и цари-святители никогда не понимали ни собственных своих интересов, ни интересов народов, которыми они правили. Поэтому государи, то ли по невежеству, то ли из набожности, то ли из-за неправильной политики, предоставляли полный простор поповским страстям и оставляли своих подданных на поток и разграбление духовенству; а этот грабеж вскоре освящался постановлениями соборов и превращался в непререкаемое божественное право.