Ведущий: Разговаривал ты с Ним? Спрашивал ли ты у Него, что в Нём такого особенного?

Торстен: Я долгое время не решался. Потому что потом у меня была фаза в которой я чувствовал, что Он кроме всего прочего вводит меня в стресс. Я в стрессе, потому что все лица из ВЗ - Яков, Давид ... в общем, лица из всего Ветхого Завета - я находил, как бы это сказать, доступными. А Иисус? Он джентльмен, человек чести - и до какой степени! Он поражает меня. Я никак не мог понять: Как? Врагов своих любить? Мои враги могли бы мною пренебрегать, могут меня ненавидеть. Я ведь не могу любить империалистов, эксплуататоров, мучителей.

В.: Итак, это были те предложения, которые бросали тебе вызов. Или это были твои претензии на что-то?

Т.: Да! И самое страшное в этом было то, что Он как другим говорил, так Сам и делал! И как Он жил, то и говорил! При этом я видел, что это у него общая концепция и Он является Человеком Чести в высшем проявлении этого понятия! Но ... что же теперь?... Я подобного не смогу достичь. Моё ощущение было, что лучшего примера для подражания быть не может. При этом чувствую себя всё же слишком разодранным и не таким уж святым, совершенным, исполненным любви как Он сам. Это было начальное ощущение и оно меня прямо таки раздавливало - так совершенен Он.