Суд Синедриона

Суд над Иисусом всегда притягивал к себе, как магнит, сочинителей. В Евангелии от Никодима, написанном в конце IV в.н. э., этот процесс превращался в длинный ряд свидетельств божественности Христа. Римские знамена в этом сочинении склоняются сами по себе перед Христом, когда его вводят к Пилату, и долгая череда свидетелей прямо в зале суда рассказывает, что он исцелил их, вернул зрение, воскресил из мертвых. Всё это подтверждает, что Иисус — Господь и сын Бога; и только злобные иудеи требуют предать Иисуса смерти за то, что все эти чудеса он совершил в субботу.

В «Мастере и Маргарите» Булгакова именно сцена суда является ключевой; в недавней занятной книге Хелен Дейл «Империя грешников» — то же самое. У Хелен Дейл действие происходит в альтернативной реальности: Римская империя отказалась от рабства и вошла в век железных дорог и биотехнологий. В ней зилоты взрывают под римскими танками СВУ, Понтий Пилат заполняет бумагу с просьбой предать Иисуса waterboarding (пытке водой), a защищать Иисуса является лучший римский правозащитник с хорошо подвешенным языком. И, разумеется, суд над Иисусом и тут является впечатляющим действом, в ходе которого множество свидетелей опять-таки свидетельствует о совершённых им чудесах.

По сравнению с этими будущими эпическими полотнами суд в описании Марка выглядит удивительно. Так, Марк сообщает, что на суде выступали свидетели. Но он ничего не говорит нам об их показаниях. Он лишь утверждает, что все они были фальшивые. «Многие лжесвидетельствовали на Него, но свидетельства сии не были достаточны» (Мк. 14:56). Это типичный прием, хорошо знакомый любому уголовному адвокату: если можешь где возразить, возражай. Но если возразить нечего, надо делать вид, что обвинения так глупы и фальшивы, что их не стоит даже повторять. Среди всех «лжесвидетельств» Марк решается привести только одно. Это утверждение, что Иисус обещал разрушить Храм, построенный Иродом, и создать другой, нерукотворный, в три дня. «Мы слышали, как Он говорил: Я разрушу храм сей рукотворенный и через три дня воздвигну другой, нерукотворенный» (Мк. 14:58). Марк приводит его затем, чтобы истолковать в метафорическом смысле. Под воссозданным через три дня храмом Иисус имеет в виду свое воскресение, а глупые евреи не понимают его. Марк вообще постоянно пишет, что Иисуса никто не понимал, и в первую очередь его ученики, и мы еще вернемся к этой особенности Марка. Сейчас же мы предположим, что никакого символизма в этой фразе Иисуса попросту нет. Как мы уже говорили, Иисус обещал своим ученикам простым и понятным языком простые и понятные вещи. Он обещал во сто крат более домов, и жен, и детей. Он обещал вечную жизнь и десять тысяч кистей винограда. Он обещал двенадцать престолов. Он обещал, что последние станут первыми. Роскошный Храм, построенный Иродом, будил в душе каждого ревностного еврея противоречивые чувства. С одной стороны, это было восьмое чудо света, центр религиозной жизни, Великий Чертог, а с другой стороны — он был возведен нечестивым идумейским псом. Иисус пообещал, что он уничтожит этот нечестивый храм и в три дня построит новый. Это обещание один-в-один напоминает нам обещания «четвертой секты». Один из них, в 46 году, обещал разделить воды реки Иордан, другой, в 52-м, обещал обрушить стены Иерусалима. Обещание «уничтожить храм и в три дня создать новый» — ровно из той же семантической категории. Текст Марка, скорее всего, доносит нам совершенно подлинное обещание Иисуса — и это обещание неотвратимо помещает его в ряды «четвертой секты».

(Латынина "Иисус. Историческое расследование)

В чем Иисуса обвинял Синедрион?

Итак, согласно Марку, сначала Иисуса привели не к римлянам. Сначала он предстал перед иудейским религиозным судом, собранным спешно, ночью, с нарушением всех мыслимых и немыслимых правил: в частном доме, в запретное время, с участием людей, которые в эту ночь не могли покидать своих жилищ, и под председательством человека, который в этот момент должен был в храме проходить строгий обряд ритуального очищения. В чем же именно обвинил его этот экстраординарный суд? И почему это обвинение не спешит озвучивать Марк? Может быть, его обвинили в восстании против римлян?

Но тут имеется одна загвоздка: с точки зрения иудейского закона восстание против римлян не было преступлением. Суд Синедриона не мог осудить Иисуса за восстание против римлян «Еврейский закон не считал подобные поступки уголовными преступлениями, и никакой еврейский суд никогда не наказал бы никого за то, что, с точки зрения евреев, было поступком безобидным или даже похвальным»[341].

Восстание было вещью, безусловно наказуемой с точки зрения римлян — но не с точки зрения Торы.

Может быть, Иисусу и вправду предъявили обвинение в нарушении субботы?

.....вопреки утверждениям христиан, обвинения в нарушении субботы не могли быть предъявлены Иисусу по той простой причине, что даже в эпизодах, описанных в Евангелиях, он ее не нарушал.

Какие же обвинения свидетели на самом деле могли предъявить Иисусу? Можем ли мы восстановить их суть, или нам навсегда придется удовольствоваться утверждением Марка, что они были «ложны»?

Лука проговаривается. У него евреи обвиняют Иисуса в том, что он «совращает народ» (Лк. 23:2). А у Иоанна употребляется и другой страшный термин -прельщение. . Совращение совершалось через пророка, демонстрирующего чудеса. Этим чудесам, ниспосланным для испытания народа, верить не следовало. «Если восстанет среди тебя пророк или сновидец и представит тебе знамение или чудо… то не слушай слов пророка сего или сновидца сего; ибо чрез сие искушает вас Господь, Бог ваш, чтобы узнать, любите ли вы Господа, Бога вашего, от всего сердца вашего и от всей души вашей… а пророка того или сновидца того должно предать смерти за то, что он уговаривал вас отступить от Господа, Бога вашего» (Втор. 13:1–5).

прельщение было юридическим термином, обозначавшим попытку отвратить Израиль от монотеизма, и самым страшным преступлением с точки зрения Торы. Пророка, который пытается это сделать, надлежит побить камнями[358]: «Побей его камнями до смерти, ибо он покушался отвратить тебя от Господа, Бога твоего, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства» (Втор. 13:10).

Но в чем заключается прельщение Израиля Иисусом? Разве Иисус не требовал поклонения Яхве? Разве не был он, как и кумраниты, строжайшим, ревностным монотеистом? Разве не из ревности учинил он погром в Храме: «…ревность по доме Твоем снедает меня» (Ин. 2:17)? Каким образом можно было пришить обвинение в прельщении человеку, который прямо говорил: «Слушай, Израиль, Господь Бог наш есть Господь единый; и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею, — вот первая заповедь!» (Мк. 12:29–30).

...Иудеи считали Мессию человеком, представление о Мессии как о боге было чуждо еврейскому религиозному сознанию. .... Типичным примером такой ереси были кумраниты. Они именно что считали своего Мессию, потомка дома Давидова, сыном Бога, сыном Всевышнего и даже воплощением Господа, который придет с войском ангелов на облаках. «Ты ли Мессия, сын Благословенного?» (Мк. 14:61) — спрашивает в этом суде Каиафа. И получает ответ, который дословно цитирует «Книгу Войны Сынов Света против Сынов Тьмы. Этот ответ является кратчайшей формулировкой ереси "Двух Властей в Небе", так, как ее представляли себе кумраниты.

Первосвященник раздирает на груди одежды и кричит: «Богохульство!» Сразу после этого Синедрион собирается на новое короткое совещание (Мк. 15:1).

«Иисус Назорей… занимался колдовством и совращал и прельщал Израиль»[359]. Это совершенно юридически точная — в отличие от недомолвок Марка — формулировка того, что было предъявлено в суде Синедриона Иисусу.

(Латынина "Иисус Историческое расследование)