Последние дни Иисуса. Суд. Казнь.Воскресение?
И СНОВА - ИУДА
Само наличие этого персонажа некоторыми исследователями ставится под
сомнение, поскольку в истории о роли и предательстве Иуды очень многое
взято из пророчеств, что вызывает сомнение в ее исторической подоплеке.
На эти выводы наталкивает и тот факт, что о ней умалчивают церковные
авторы I и начала II в., молчит даже Иустин Философ, хотя он подробно
пересказывает содержание Евангелий. Нет упоминаний про Иуду в Дидахе,
нет и у авторов всех прочих посланий. На основании этого делается
предположение, что история предательства Иуды сформировалась не ранее
70-х гг.
Однако, не будем сейчас касаться вопроса. является ли Иуда и его "предательство" легендой, или в действительности был такой апостол в числе избранных Христом, к-рый Его "предал".
Разберём историю предательства, оттакивалясь от нескольких евангельских строк, но интерпретируя эти строки иначе, чем "отцы", в контексте всего повествования об Иисусе.
Само имя Иуда (Иехуда) означает «хвала Господу» (Быт, 29: 35). Индивидуальное прозвище Иш-крийот может быть переведено как «еврей из
пригорода» или «из города», а более собирательное имя для формирования
антииудейской позиции придумать сложно.
Есть вероятность, что прозвище Иуды - это искажение греческого сикариос
(сикарий - кинжальщик), как называли террористическое крыло
сопротивления римской оккупации.
Иуде, как и прочим ученикам, Иисус омывает ноги, и он не отлучен от причастия «плоти и крови Христовой», он полноправный апостол. Он поставлен даже выше прочих. Искариот был казначеем группы Иисуса, носил «денежный ящик» (Ин., 12: 3-6, 13: 29), что говорит о его высоком статусе в иерархии общины. Иуда - привилегированное лицо до последнего момента. Несмотря на то что Иисус все предвидит, Иуда сидит , точнее, возлежит рядом с Иисусом:
«Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам» (Ин., 13-26), но подать можно только на расстояние вытянутой руки, а на Востоке близко к главе стола располагают наиболее уважаемого человека.
Личное предложение угощения - это знак особого уважения и внимания со стороны хозяина стола. Этот момент хорошо демонстрирует внутриобщинную иерархию. Более того, даже в Гефсиманском саду Иисус ставит Иуду выше прочих двенадцати, Он именует Иуду «другом»: «Иисус же сказал ему: друг, для чего ты пришел?» (Мф., 26-50) - то есть титулом выше, чем «ученик», даже выше, чем апостол-посыльный. К тому же Иисус не уклоняется от поцелуя, а если бы Он считал Иуду низким предателем, то мог не допустить контакта с ним.
По тексту Евангелий нельзя усмотреть хоть сколько-нибудь основательного и разумного мотива предательства. То, что Иуда сделал это из корысти, звучит абсурдно. Объем средств, которыми оперировал казначей общины, виден хотя бы из цитаты: «Ибо можно было бы продать его более нежели за триста динариев и раздать нищим» (Мк. 14: 5). «Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?» (Ин., 12: 5). В другом эпизоде, насыщении пятью хлебами, Иисус не беспокоится о нехватке денег для накормления пятитысячной толпы, а спрашивает только: «Где нам купить хлебов, чтобы их накормить?» (Ин., 6: 5). Он уверен, что деньги у Иуды есть. Апостолы предложили: «Разве нам пойти купить хлеба динариев на двести и дать им есть?» (Мк., 6: 37). Значит, сумма, которая была в походной кассе общины, превосходила 200 динариев. Это говорит об объемах пожертвований и уровне популярности Иисуса. Поэтому 30 сребреников - это жалкая сумма для человека, который держал казну популярной общины, имевшей широкий круг состоятельных адептов.
1 шекель - это что-то около 14-17 граммов серебра. А только одно миро,
израсходованное на голову Иисуса, стоило в два с половиной раза больше.
Так какой же был смысл Иуде, если он руководствовался корыстью, самому
резать курицу, несущую золотые яйца, и отдавать на смерть человека,
проповедь которого приносила столь щедрые дивиденды, находившиеся в его
полном распоряжении? Нет, корысть - это абсурдное объяснение.
Возможно, Иуда этим шагом хотел вынудить Иисуса к раскрытию своего
высокого статуса. Будучи радикалом-сикарием, Иуда мог надеяться на то,
что Мессия в критической ситуации вынужден будет начать с помощью Яхве
активные действия против римлян.
Но пожалуй, единственным разумным объяснением может быть то, что Иуда выполнил волю своего Равви, выступив в роли своеобразного эсхатологического катализатора, став детонатором ожидаемого Иисусом апокалипсиса.
Такую версию подтверждает приказ: «Что делаешь, делай скорее» (Ин., 13: 27). Это логичное объяснение, но оно диссонирует со словами Иисуса: «Впрочем, Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться» (Мф., 26: 24; Мк., 14: 21; Лк., 22: 22) - что заставляет счесть эту цитату поздней интерполяцией, как и всю речь о плоти и крови.
Хотя , возможно, Иисус этими словами предсказал трагический конец Иуды, покончившего жизнь самоубийством из-за " предательства" друга и учителя. которое он не совершал, и вошедшего в историю как самый гнусный злодей на все времена...
Когда Иисус сообщает ученикам, что один из них предаст Его, это вызывает у них странную реакцию. Вопрос «Не я ли, Господи?» (Мф., 26: 22) не предполагает, что они думают о злонамеренном акте. Скорее это наталкивает на понимание ими того, что любой из них может совершить неосторожный шаг в условиях жесткой конспирации и стать причиной провала. Это объясняет странную реакцию Иоанна и Петра, когда якобы им открывается личность предателя. Они не выказывают ни тени возмущения, никаких эмоций. Почему же они не подняли шум и не остановили потенциального предателя? Напрашивается объяснение, что они понимали - это воля их Учителя, необходимая часть Его плана, в которую они не могут вмешиваться.