О суде Синедриона . Процессуальные нормы

Дело в суде решается только по показаниям свидетелей, числом не менее двух. В случае смертного приговора свидетели становятся палачами. Если же свидетели изобличены во лжи другими свидетелями, они подлежат той казни, которую хотели навлечь на обвиняемого. Смертный приговор выносится судом из 23 человек, притом большинством с разницей не менее двух голосов, тогда как для оправдания достаточно разницы в один голос. При рассмотрении дела о смертной казни категорически запрещено принимать решение в тот же день – следует обязательно отложить это до следующего утра, чтобы дать время на поиск оправдывающих доводов. Наконец – и это самое интересное – если обвинение принято единогласно, подсудимый считается оправданным! Такая процессуальная норма исходит из того, что в любом деле есть возможность найти смягчающие вину обстоятельства, и если никто из судей таковых не нашел, значит рассмотрение велось кое-как – и приговор недействителен.
Если местный суд из 23-х не может решить дело, обвиняемого приводят в такой же суд, заседающий у ворот Храма. Если и этот суд не может ни осудить, ни оправдать человека, его приводят в Большой Cинедрион, который заседает в зале, наполовину входящем на территорию Храма, другая же половина зала находится снаружи, за стеной (потому что сидеть в Храме может только царь). Большой Cинедрион состоит из 71 мудреца (раби), в число которых может входить Первосвященник, если он обладает титулом раби или не входить, если он не сподобился статуса мудреца. В любом случае, его статус Первосвященника не дает ему никакого преимущества перед другими членами суда.

Наконец, если смертный приговор все же вынесен, осужденного тут же ведут к месту казни, но впереди скачет пристав, который оглашает цель процессии и призывает: «Кто может сказать слово в защиту осужденного?» Если таковой находится, процессия возвращается в суд, и дело слушается снова. За определенный грех установлен определенный вид казни – всего их четыре, но распятия среди них нет.

Все сказанное есть претворение в жизнь предписаний Торы, то есть - слова Всевышнего. Это следует всегда иметь в виду, чтобы правильно понимать поведение мудрецов и их отношение к данному вопросу. Пуще всего они боялись осудить на смерть невиновного, и «кровавым Cинедрионом» называли суд, который выносил смертный приговор хотя бы однажды за семь лет. Абсолютно невозможно, чтобы мудрецы Торы захотели лишить кого-то жизни любым способом, лишь бы избавиться от человека. Если некто обвиняется в преступлении, заслуживающем казни, но по каким-то причинам не может быть казнен (например, если оккупанты лишили иудеев такого права) или не может даже быть подвергнут нормальной процедуре слушания дела (как в наше время, когда нет Cинедриона), никто и никогда не станет искать окольных, не соответствующих Торе, путей лишить его жизни. О таких случаях говорится, что коли он действительно виновен, он «повинен смерти», имея в виду смерть, посылаемую Небесным Судом.

Из сказанного видно, насколько евангельский рассказ об Иисусе перед Синедрионом и всем, что последовало, нe отвечает букве и духу иудаизма.

"Можно прийти к выводу, что заседаний Cинедриона не было. Судебное разбирательство в доме первосвященника — это литературный вымысел Марка, как и идея о том, что Иисус был приговорен к смерти собравшимся по установленному правилу высшим еврейским судом. Этот вывод подтверждается и Лукой: ночное заседание высокого Совета у него не упоминается. Лука также ни разу не утверждает, что Иисус был официально приговорен к смерти синедрионом. Это согласуется с его вариантом «предсказаний о страданиях, смерти и воскресении» (Лк 9:22, 44; 18:31–34). "

"Вера не может зависеть от результатов исторического исследования".

В этой реакции, конечно, есть свои резоны. Вера в самом деле не поддается верификации (или фальсификации) на основе исторических фактов, поскольку она не находится в пространстве истории, а относится к области смысловых и ценностных установок. Однако она выражает себя в исторически сложившихся символах, которые можно исследовать с точки зрения их исторически обусловленного содержания. Следовательно, их можно интерпретировать, оценивать, критиковать. В этом смысле историко-критическое исследование евангелий может затрагивать веру, служить для нее вызовом.http://esxatos.com/flusser-bultman-iisus-zagadka-hrista