Будет что по теме, всегда буду рад.

Тема о различии веры и религии? Или уже другая?

Мне вот такой ответ видится простым и правильным:

Форма, в которой себя проявляет вера

– Один современный богослов сказал, что христианство – самая материальная из всех религий. Вхождение Бога в человеческую жизнь, в человеческую плоть и теперь вечное пребывание Бога в материи – это соединение таинственное, необъяснимое, несказанное, действительно нераздельное – оно призвало человека весь мир снова привести к Нему. И поэтому каждая чашка, каждый листок – это очень ценно.

Кажется, что современное общество (и с одной стороны, с религиозной, и с материальной) так часто об этом забывает. Вот скажите, если у вас понимание… один мой друг задает такой вопрос на одном телевидении: что такое вера и что такое религия? Одно ли это? Или это разные вещи? И почему должна быть религия?

– Я думаю, религия и вера – очень разные вещи, разного порядка. Знаете, как мы килограмм и километр не ставим, скажем, в одну плоскость – это разные меры разных вещей, в разных порядках бытия. Вот религия – это некоторая форма, в которой человек осуществляет свою веру.

И христианство – это не религия, хотя в христианстве есть религия. Религия представляет собой набор разных культурных универсалий. Например, мы сейчас находимся в храме, так вот храм или монастырь – это тот кристалл, та форма, в которой себя проявляет вера человека или общества.

Или, например, институт священства, институт монашества – это все некоторые религиозные формы, которые вы найдете в любой абсолютно религии. Если религия более-менее развита, значит, в ней появляется храм, жреческое сословие, какой-то вид монашества со своим уставом, с аскезой, с духовными упражнениями. Появляется ритуал, обряд, и так далее. Это абсолютно нормально.

Но вера – это нечто, что обнаруживается в формах, что не может быть неоформлено, понимаете? Но мы должны различать эти вещи. Можно быть религиозным человеком, но не быть верующим. Можно быть верующим человеком и стремиться проявить свою веру в религии, но не всегда это и не у всех получается.

Вы сейчас привели мысль, что христианство – самая материальная из религий, я бы сказал, что это не совсем точно, потому что христианство, наверное, самая софийная религия. Софийная в том смысле, что Бог никогда не отпускал мир, никогда его не оставлял, Он никогда ему не был чужим. Бог никогда не был чужим не просто духу человека, но и материи. Вот в этом смысле – да, можно сказать о том, что мы, действительно, религия священного материализма.

Но откровение христианства – оно гораздо глубже, чем различение материи и духа. Все гораздо основательнее, органичнее. Христианство мы постигаем только в каком-то личном опыте, может быть, даже почти семейных отношений с Богом.

Ещё там же:

Я жив!

– Когда вы говорили, о подлинности вещей, вспомнился вес листочка в раю, описанный Клайвом Льюисом в «Расторжении брака». Помните, когда человек, пришедший из пространства инфернального, где его окружали безвесные фантомы, оказывается в раю, он не может поднять даже маленького листочка, настолько он реален, весом… Так каждый листочек, травинка, каждая песня может восприниматься сущностно, а можно выстроить вокруг себя города-фантомы…

– Один из моих самых любимых авторов Рэй Брэдбери написал книгу, которая, наверное, невозможна вообще была в литературе. Я не знаю, что можно даже рядом поставить с этим произведением. Это «Вино из одуванчиков». Текст, мне кажется, во-первых, революционный; во-вторых, неоцененный по достоинству.

И революционность его заключается в том, что это первый текст с таким позитивным содержанием, который, не перечеркивая трагичность жизни, высвечивает то, что, наверное, в русской философии называется софийным взглядом на вещи. Радость быть без проклятий, без укоров, без скорби.

12-летний Дуглас Сполдинг, один из главных героев «Вина из одуванчиков», совершает удивительное открытие. Он никак не может найти его формулу, он не может понять, что он открыл. И потом звучит его фраза: «Я жив!»

Это самое чудесное в романе! В начале «Вина из одуванчиков», когда Дуглас бежит, он чувствует, как соки наполняют растения, как у него в руках лопаются грозди дикого винограда, как они катятся с братом Томасом по траве, дубася друг друга с какой-то жеребячьей радостью. И он рад этому, он чувствует, он преисполнен вот этим таинством жизни.

Этот текст я почему-то соотношу с «Тошнотой» Сартра. Там герой тоже совершает открытие: «Я жив!», но это вызывает у него тошноту. И это не ново в культуре. У Сенеки, например, в письмах вы тоже найдете это описание тошноты от того, что ты жив.

Знаете, это два совершенно разных таких образа восприятия себя и мира, и Бога даже, которые сгустились в разных мифологемах или иконических образах. Даже ведь в религии есть свои образы парадигм и форм, в которых воплощаются эти два идеала: миролобызающий и мироплюющий.

А полностью интервью архимандрита Саввы (Мажуко) можно посмотреть (почитать) здесь:http://www.pravmir.ru/arhimandrit-savva-mazhuko-vzroslyih-...