Семейные истории
ЛЕНА
3.
И года не прошло, как он объявился в Австрии. Уже разведенный.
Поехал на гастроли и остался в Вене. Невозвращенец, в общем. Как он
потом рассказывал, когда он пришел просить об убежище, его долго пытали
австрийцы — может, его в СССР притесняли, работать не давали? Или
религиозные обряды не давали исполнять? Пытались сделать из него
политического невозвращенца, использовать его бегство из СССР в своих
целях. Но он твердо стоял на своем — он не политический, не религиозный,
не экономичекий беженец. Он не знает никаких секретов. У него все
прекрасно, с какой стороны ни посмотри. Просто он хочет жениться на
любимой женщине, которая живет в Западном Берлине, а туда не попасть.
Никак. Но если он будет жить в Австрии, она сможет к нему приехать, и
они поженятся. Почему-то никого даже не заинтересовал тот факт, что
женщина замужем, австрияки оказались очень толерантны в этом вопросе.
И
в конце концов сработало. Конечно, он был не простой человек, известный
певец. Не Паваротти, не Каррерас, но из той же серии, пел даже с
Монсеррат Кабалье. Он получил австрийское гражданство как ценный
культурный кадр. Его почти сразу взяли в труппу Венской оперы, он
исполнял ведущие партии, участвовал в концертах, вел мастеркласс. Это
было в начале восьмидесятых. Лена развелась с мужем, приехала к нему в
Вену, они поженились. Все было прекрасно. Конечно, Лена лишилась работы в
Берлинском университете, но осталась издательская деятельность, кроме
того, она занялась изданием русско-немецких и немецко-русских словарей.
Еще она издавала журнал «Русский язык заграницей» и даже попала в список
100 лучших славистов мира. Когда открыли границы, в начале девяностых,
муж стал летать вместе с ней в Москву, там у него тоже был мастеркласс,
ну и давал концерты, конечно. Но к середине двухтысячных (ему было уже
под семьдесят) в Венской опере он уже пел редко, и это его угнетало...
Финал у истории, к сожалению, печальный. Изменила бы, но не могу, потому что история невыдуманная.
В
сказках о принцах на белых конях, которые спасают принцесс от драконов,
а затем женятся на них, к сожалению, не все правда. Повествование
обычно умалчивает о том, что происходит дальше, после свадьбы. А принцы
обычно на достигнутом не останавливаются, они мечтают и дальше совершать
подвиги. В повседневной жизни, однако, место подвигам есть не всегда.
Принцы стареют, принцы страдают. Когда молча, когда нет. Вот и ленин
второй муж терпел-терпел, да и слетел с катушек. Ему захотелось опять
резко изменить свою жизнь — совершить очередной подвиг. Что получилось
один раз, может получиться и во второй. На тот факт, то ему уже не 45, а
почти 70, он просто закрыл глаза. Он хотел петь в опере, он просто не
мог без этого…
Мы были у них в Вене, в новой шикарной квартире с
террасой, похоже на небольшой сад, как раз накануне того, как он принял
окончательное решение свалить из Австрии в Америку. Он был довольно
тучный как и все тенора, но решил похудеть — наверное, чтобы выглядеть
моложе. Мы его не узнали — за полгода он потерял 26 кг, одежда болталась
на нем, как на вешалке, лицо, шея — все обвисло. Моложе выглядеть он не
стал, но очень собой гордился. Ни о каком отъезде в Америку он не
говорил, ничего, как говорится, не предвещало, мы просто болтали на
отвлеченные темы, в основном об их новой квартире, о его диете. Лену он
не посвящал в свои мечты, не спрашивал ее совета — знал,что она будет
против, просто поставил перед фактом: «Через неделю я улетаю в Америку,
по туристической визе, хочу там остаться. Есть человек, который
предложил мне быть моим агентом, обещает помочь получить американское
гражданство, работу в оперном театре...» «А как же я, что будет со
мной?» - спросила в растерянности Лена. «Ты приедешь ко мне, не
волнуйся, у меня все получится.»
Но на этот раз не получилось.
Гражданства ему не дали. Вернуться в Австрию он почему-то не захотел. Не
мог даже просто пересечь границу, чтобы наведаться в Европу, — его бы
не пустили обратно. Промыкался в Америке нелегально 9 лет, хватаясь за
любую возможность заработать. Первый год еще писал Лене регулярно, потом
письма стали приходить все реже и реже, потом и вовсе перестали
приходить. О его смерти она узнала из интернета, позвонила мне, мы с ней
поплакали. Все-таки она все еще чувствовала себя его женой, ведь больше
двадцати лет было прожито вместе. Нет, не женой, теперь уже — вдовой...