Толстый и Тонкий
Во-о-т! Я тоже всю жизнь не любила Чехова, мне было его скучно читать даже в те времена, когда я читала всё подряд, без разбора. Я даже "Идиота" умудрилась в школе три раза прочесть, а Чехова не могла читать в принципе. Думала, это со мной что-то не так, я такая ущербная - Чехов гений, а я его не понимаю. Вот только сейчас мне Веллер открыл глаза на Чехова. Спасибо, просветил. Вот отрывок из его лекции о русской классике.
Чехов!
Великий Чехов! И насчет денег вкладывать и преумножать понимал, и
насчет женщин понимал, и талант был высоко оценен и щедро оплачивался.
Но Ваньку Жукова ейной селедочной мордой – в харю, Варька удушила
младенца и облегченно заснула, Ионыч превратился в бесчувственного
циника и стяжателя, а уж пьесы!
Это
Чехов, не умея писать длинные вещи, не владея интригой, не в силах
свинтить сюжет, стал писать пьесы, в которых ничего не происходит. Если
режиссер не выкрутит на основе пьесы спектакль, где выдаст на-гора то,
чего в пьесе и не было – постановка провалится. Так Чехов стал
родоначальником нового театра – в котором ничего на фиг не происходило:
ХХ век, модернизм, экзистенциализм, вовремя. У Чехова там все протухают в
собственном соку, в стоячем болоте. Они ничего не делают, ни на что не
способны – они тоскуют и страдают. У них ничего не получается, мечты
тают, планы не сбываются. Их хочется сдать в шарашку, в трудовую армию –
в ежовые рукавицы, строем, десять часов работы, трехразовое питание, по
воскресеньям увольнение в город. И они закричат об утраченной свободе –
но запоют о счастье причастности к общему делу и труду, я вас уверяю!
А
еще любовь. «Дама с собачкой». Медленно и печально, кровать скрипит, а
сами плачут. Ничего не возможно. И еще эта фраза: «Человек рожден для
счастья, как птица для полета!» Это ж надо так свистеть! Человек в
русской литературе рожден для счастья, как гусь для духовки, как посуда
для погрома, как вилка для глаза!
Прочитав это, я поняла, почему мне не давался Чехов.