Тело выведут в поле, поставят средь жёлтых стогов.
Как предмет, как изысканную статуэтку.
Стук затвора, вмещающий ждущее цоканье злобных богов,
Расшвыряет зарю по плетню - нежным лучиком в клетку.
Тело выведут в поле и туго завяжут глаза.
Посчитав, что негоже смотреть в похотливые дула
Словно в зеркальце. Мятою керенкой под образа
Революция честь твою кинула и, погодя, козырнула.
Тело выведут в поле и грохет последний привет
От масонской звезды, что так красит крестьянские лица.
Расплескаются руки по жухлой траве - мураве
И застывшие веки твои обласкает кислица.
Тело в поле оставят... Бревно, парадигма, мундир.
В тон траве на груди вскоре зазеленеет Георгий.
И упившийся староста тихо в усы прогундит:
Отдыхайте мол, Вашблагородь!
Да и как не поспать офицеру в таком потрясающем морге
Землепашцу - на диво. И детям, и внукам его!
Чтоб катали ватагой оскаленный череп по жидкому калу!
А вот телу уже не понять, не узнать одного:
Революция, сударь, и ваш благородный костяк отыскала!