Рубленые котлеты относятся к числу предметов любимых, но не уважаемых. Желанных, но не вожделенных. Приятных, но не престижных. В этом же ряду - оперетта, пухлые блондинки, детективный жанр.
Человек, зачитывающий Юлиана Семенова, скорее всего, будет восклицать интеллектуально-визгливым голосом; "Как? Вы не читали "Под всеми девушки цветут" Пруса?"
Утонченный ценитель джаза к десятой рюмке раскалывается и запевает лишенным приятности голосом: "Белая ночка, да серый конь лихой..."
Сластолюбец, рассуждающий о длинных ногах и плоском животе, по-настояшему оживляется при виде форм, которые в народе именуются "есть за что подержаться".
И так далее. Нашей жизнью правят подлинные страсти. Которых принято стесняться, по крайней мере - не афишировать.
Та же картина повального лицемерия наблюдается в области гастрономии. Если спросить неравнодушного к еде человека о его кулинарных склонностях, то в ответ прозвучит меню дорогого ресторана. И только домашние этого неискреннего гурмана знают, что он убил брата за сковороду котлет с жареной картошкой.
Картошка - не омар: ею не погордишься. Это как с родным дедом, приехавшим погостить из деревни: уже в шесть утра он с громовым хлюпаньем пьет в кальсонах чай, и решительно нет возможности знакомить его с друзьями.
П.Вайль, А.Генис. Русская кухня в изгнании