н.п. Были мы на разговоре. Сейчас разочарую многих: мой сын не отъявленный бандит, никаких других повинностей у него нет. Про телефон тоже не говорили и не упоминали даже, что забавно. История, рассказанная сыном, подтвердилась.

По сути: В начале директор и классрук тех двух ребят несли прям пургу про то, как он разнёс слух. Потом рассказывали, как он не хотел кооперировать и врал во время разговора с учителями. Тут я спросила, что конкретно он соврал. Начались растекания мыслью по древу. По факту два раза на этот вопрос не ответили.

Мы отметили, что двое школьников сидели взаперти в темноте. И для 16-летнего нормально предположить то, что он предположил. Дальше мы сделали акцент на то, что так разговоры с подростками не ведут, как вели учителя, угрожая исключением из школы и судом.

Тут директор начал рассказывать, какой сын прекрасный ученик, что к нему никаких вопросов нет. И он ожидает бриллиантового абитура от него. И что вот проблема у них возникла эта, потому что сын не хотел с ними кооперировать, а сразу закрылся. И не признавал себя ни в чем виноватым. Вот его друг, который вскрыл дверь, сразу покаялся, поэтому поехал в Берлин.

На вопрос, как же мы выйдем из этой ситуации, директор начал рассказывать, что готов с сыном лично встретиться и показать ему, что он не такой уж плохой директор, что они могут найти общий язык. Что он будет гордостью школы и т.п. Мы свою очередь намекнули, что у нашего чудесного ученика есть защита. И что если какое недоразумение ещё возникнет, это заставит нас принять меры.

Директор потел, бледнел, выглядело все это неприятно.

Вывод по делу: нужно обязательно выслушивать обе стороны. И мы ходили не одни, а с очень хорошей поддержкой с юридическим образованием и умением вести витиеватые разговоры по делу.