Не соглашусь здесь с Кантом
Мне ближе изречение Бердяева - Доказательность есть один из соблазнов, которым мы ограждены от истины.
Немного из Гегеля (Из лекций по философии религии), у меня не получится лучше выразить мысль:
С одной стороны - познание:
Поэтому такого рода познание (т.е. по контексту - рациональное, когда субьект держиться самого себя) не выходит за пределы конечного и не стремится к этому, так как внутри этой конечной сферы оно может все познать, все объяснить и на все дать ответ. Таким образом, наука создает универсум познания, который не нуждается в боге, находится вне религии и непосредственно с ней не связан В этом своем царстве познание утверждает свои отношения и связи, присваивая себе всю определенность материала и все содержание; для другой стороны, для бесконечного и вечного, тем самым не остается ничего.
С другой стороны - вера:
Рассмотрим сначала религию верующего человека, т. е. того, кто действительно заслуживает подобного наименования. В этом случае вера предпослана безотносителъно к чему бы то ни было, и она лишена противоречий, ибо вера в бога в своей простоте - нечто совсем иное, чем утверждение: я верю в бога; последнее уже связано с рефлексией и сознанием, что вере противостоит другое; в упомянутом утверждении уже проступает потребность в самооправдании, резонировании, полемике. Непосредственное религиозное чувство набожного человека не замкнуто, не обособлено от других сторон его жизни, его наличного бытия; напротив, оно окрашивает все его ощущения и действия, его сознание соотносит все цели и предметы его мирской жизни с богом как с бесконечным и последним ее источником. Все моменты своего конечного наличного бытия, своей деятельности, свои страдания и радости подлинно верующий человек возносит за пределы своей ограниченной сферы, и в этом вознесении он обретает представление и ощущение своей вечной сущности.
и вот их соотношение:
Когда обе эти сложившиеся указанным образом стороны вступают в соприкосновение друг с другом, они проявляют взаимное недоверие . Религиозное чувство не доверяет конечному, которое заложено в познании, и упрекает науку в суетности, исходя из того, что в ней субъект держится самого себя, есть в себе, и ╚я╩ в качестве познающего, противостоящего всему внешнему миру есть для себя. Познание в свою очередь также не доверяет той тотальности, в которой пребывает чувство, сводящее к одному все разв╦ртывание и развитие. Познание опасается того, что, следуя требованиям чувства и безоговорочно признав истину, которую оно не усматривает со всей определенностью, оно может потерять свою свободу.
Однако, как только противоположность между обеими сторонами достигает той стадии, на которой каждая из них враждебно отталкивает от себя другую, возникает потребность в сближении, где бесконечное являло бы себя в конечном, а конечное v в бесконечном, и каждое из них не составляло бы более особенного царства. Это было бы примирением чистого религиозного чувства с познанием и интеллектом.