В ответ на:

---

АЛЕКСЕЙ МИЛЛЕР: ЦЕНА НА ГАЗ БУДЕТ РАСТИ
Шеф Газпрома Алексей Миллер о значении планируемого Северо-Европейского газопровода, о своих планах разрабатывать совместно с немецкими партнерами месторождения в России, о становлении своего концерна в качестве глобального энергетического предприятия.

SPIEGEL: Господин Миллер, когда Вы узнали, что должны отправиться в Германию на шесть недель раньше, чтобы Вы еще смогли встретиться с федеральным канцлером Герхардом Шредером (Gerhard Schrоеder)?
Миллер: Что Вы имеете в виду?
SPIEGEL: Ведь имеющее большой резонанс в обществе подписание договора о строительстве газопровода через Балтийское море было специально перенесено в связи с предвыборной борьбой в Германии на более ранний срок.
Миллер: Срок подписания зависел от переговоров с нашими немецкими партнерами, компаниями E.on и BASF. Переговоры с обоими предприятиями мы вели постоянно с момента подписания соглашения в апреле на Ганноверской ярмарке, теперь мы видим результаты. Ни о каком сроке в октябре я не знаю.
SPIEGEL: На октябрь была запланирована очередная германо-российская встреча в верхах. Какое значение имеет проект строительства газопровода для ╚Газпрома╩ и его немецких партнеров?
Миллер: Сейчас существует договоренность, что строительство этого газопровода должно быть завершено до 2010 года. По тем громадным временным масштабам, которыми мы мыслим в вопросах добычи природного газа и, исходя из которых, ведем планирование, это очень скоро. И для нас, и для наших немецких партнёров этот трубопровод ценен тем, что добавит безопасности и надёжности в снабжение энергией.
SPIEGEL: Переговоры велись более года и постоянно переносились. Насколько основательна нынешняя договорённость?
Миллер: Соглашение впервые содержит обязывающие с правовой точки зрения положения и включает пункты, касающиеся технической и финансовой стороны проекта.
SPIEGEL: Это означает, что вступление других партнеров в проект исключается?
Миллер: Нет. Есть оговорка, по которой совместное предприятие может быть открыто для других предприятий энергетической отрасли.
SPIEGEL: Вы имеете в виду такие транснациональные компании, как Shell и British Petroleum (BP)?
Миллер: Я не хотел бы называть компании. Однако понятно, что прежде надо спросить наших немецких партнеров. Поскольку подключение какой-то другой компании возможно только за счёт сокращения их долевого участия в проекте. Но проект будет осуществлен, даже если не появятся другие партнеры. Это предусматривают договора.
SPIEGEL: Строительство гигантского трубопровода длиной 1200 километров обойдется в сумму от двух до четырех миллиардов евро. Какую выгоду это принесёт немецким концернам?
Миллер: Впервые российские газовые месторождения и российская система транспортировки газа будут напрямую связаны с немецкой, а, значит, - с системой трубопроводов ЕС. Это логическое продолжение нашего многолетнего сотрудничества, его качественно новая ступень. Говоря об этом газопроводе, мы имеем в виду начало реализации общей энергетической стратегии России и Германии. Она включает все этапы, начиная с добычи и транспортировки газа и кончая его продажей. Это выгодно для всех. . .
SPIEGEL: . . . кроме таких государств, как Украина или Польша, по территории которых до сих пор транспортируется газ. В Польше многие политики относятся к проекту крайне раздраженно.
Миллер: Для строительства Cеверо-Европейского газопровода есть совершенно объективные основания. Нам необходимы большие мощности и новые транспортные возможности, чтобы удовлетворить растущие потребности в энергоносителях в Европейском союзе. В данном случае наша стратегия не отличается от представлений, существующих в ЕС. Кроме того, в названных Вами странах мы свои мощности не ликвидируем.
SPIEGEL: Несмотря на это, ведущие польские политики ждут от Ангелы Меркель (Angela Merkel), которая возможно, станет немецким канцлером, что она учтет их интересы.
Миллер: Мне уже удалось познакомиться и с госпожой Меркель, и мы говорили о значении проекта. Газ, который пойдет через Балтийское море, означает дополнительные объемы, которые будут добываться специально для немецкого рынка.
SPIEGEL: В освоении новых месторождений, таких, как Южно-Русское в Сибири хотят принять участие также и немецкие компании. Каково состояние переговоров на данный момент?
Миллер: В той, которую отражают наши актуальные сообщения.
SPIEGEL: Но они много чего отражают. Сначала Вы хотели вести добычу газа вместе с концерном E.ON, через несколько месяцев - с BASF. Что будет на самом деле?
Миллер: Все, как определено документами, которые мы подписали.
SPIEGEL: Вы и подписывали многое. Сначала - договор о намерениях со своим крупнейшим иностранным акционером E.on, затем - еще один протокол о намерениях с BASF. Это вызвало смятение, которое от Вашего внимания вероятно не ускользнуло.
Миллер: Все, что мы подписали, будет реализовано. В настоящее время немецкие компании единственные, которых мы готовы привлечь в освоение газовых месторождений, - кстати, в обмен на солидное участие в капитале предприятий. Нас особенно интересует доступ к конечным потребителям на европейском рынке.
SPIEGEL: Вы хотите продавать газ конечным потребителям в Европе под маркой ╚Газпрома╩?
Миллер: Да, в том числе. Но это могут быть и совместные предприятия. Для каждой страны мы разработаем свою стратегию, чтобы быть максимально эффективными.
SPIEGEL: И когда глава E.ON Вульф Бернотат (Wulf Bernotat), рассматривающий ╚Газпром╩ как конкурента на отечественном рынке, не захотел предоставить Вам этот доступ к конечному потребителю, Вы просто заключили новый договор с главой BASF Юргеном Хамбрехтом (Juergen Hambrecht).
Миллер: (улыбаясь) Но переговоры продолжаются, в том числе с E.ON. Ведь тот, кто делает лучшее предложение, всегда получает предпочтение. Это совершенно нормально.
SPIEGEL: Ваши партнёры не в восторге от Вашей манеры ведения переговоров. Втихомолку они Вас обвиняют, говоря, что у Вас непонятно, что к чему.
Миллер: Наша позиция очень последовательная. У нас каждый знает, что к чему, в том числе и E.ON.
SPIEGEL: И поэтому E.ON с недавних пор ведет переговоры о строительстве трубопровода и реализации проекта по добыче газа с Ираном? Более ясным ответ на Вашу стратегию в переговорах вряд ли может быть.
Миллер: Мы тоже поддерживаем контакт со многими странами и рассматриваем многие проекты. Это не обязательно ответ на ход переговоров с нашими традиционными партнерами. Во всяком случае, мы располагаем крупнейшими и с немецкой точки зрения ближе всего расположенными месторождениями природного газа.
SPIEGEL: Это значит, что немецким поставщикам энергоносителей не миновать ╚Газпрома╩. Тот, кто ведет себя нелюбезно, подвергается наказанию.
Миллер: Полнейшая чепуха. Факт то, что в этом году мы поставим в Германию более 40 миллиардов кубических метров газа. За последние 30 лет мы увеличили наши поставки в Европу с нуля до 149 миллиардов кубических метров. Если потребности до 2030 года, как это оценивают некоторые эксперты, возрастут вдвое, то мы в состоянии удовлетворить и их.
SPIEGEL: Это означает, что зависимость Германии от российских поставок будет расти.
Миллер: Объемы поставок, наверняка, будут расти. Но Вы должны видеть разницу с тем, что было прежде. Все проекты, которые мы сегодня начинаем, являются взаимовыгодными. Но если уж немецкие поставщики энергоносителей хотят добывать сырье у нас, то мы, по крайней мере, хотели бы присутствовать на их рынке. Это ведь логично, или нет?
SPIEGEL: Потребители от всего этого ничего не получат. Цена на газ растет и растет, поскольку она увязывается с ценой на нефть. Этому нет никакого разумного объяснения.
Миллер: Не совсем так, поскольку в отличие от нефти у природного газа нет рыночной цены, которую можно было бы реально установить на бирже. Поэтому цена на газ увязывается с ценой на другие энергоносителя, на нефтепродукты. Поскольку энергоносители конкурируют между собой. Эта конкуренция энергоносителей находит свое отражение в формуле цены на газ. К тому же добыча газа очень капиталоемкое предприятие, оно окупается только через десятилетия.
SPIEGEL: Месторождения, которые потребуют вложения действительно больших средств, еще не освоены.
Миллер: Вы правы. И необходимые кредиты на это получают в банках, имея на руках подписанные договора. Тут не обойтись и без предсказуемой на длительный период времени цены на газ.
SPIEGEL: Иными словами, все останется без изменений. Цена на газ будет расти вместе со стоимостью нефти?
Миллер: Да, цена на газ, видимо, будет подниматься вместе с ценой на нефть. Но вы не должны забывать, что для потребителя важно, чтобы иметь возможность планировать на длительный период времени. Возможность планировать оказывается часто важнее, чем абсолютная цена.
SPIEGEL: С помощью миллиардов, полученных на бизнесе с ЕС, Вы хотите получить место среди энергетических транснациональных корпораций. Как скоро Вы окажетесь на уровне таких концернов, как Exxon или BP?
Миллер: Здесь еще предстоит поработать. Рыночная капитализация ВР, например, составляет 250 миллиардов долларов США. У нас в настоящее время - около 100 миллиардов долларов. Но мы хотим дистанцию сократить, это займет от трех до пяти лет.
SPIEGEL: Не слишком ли высокие цели Вы себе ставите? Ведь долги ╚Газпрома╩ в настоящее время составляют 23 миллиарда евро.
Миллер: Если уж вы заговорили о ВР, то его долги составляют примерно 22 миллиарда долларов США. Но обратите внимание на наш экспорт. В этом году мы вероятно, только в Европу поставим до 149 миллиардов кубических метров газа. Наши долгосрочные договора с ЕС, только подписанные, предусматривают поставки 2,5 триллионов кубических метров газа. У нас громадный потенциал роста.
SPIEGEL: Зато Вы несете потери у себя на родине: из-за субсидируемых цен на газ и из-за того, что Ваш концерн занимается непрофильной деятельностью: содержит гостиницы, газеты или даже звероводческие хозяйства. Вы не собираетесь что-то менять в этом?
Миллер: Мы осуществляем большую реструктуризацию. Все, что не имеет отношения к профильной деятельности, должно быть выведено за пределы концерна.
SPIEGEL: В том числе и приобретенная недавно бывшая правительственная газета ╚Известия╩?
Миллер: Она не состоит на нашем балансе, так как весь медийный бизнес находится на балансе 'Газпром-банка'.
SPIEGEL:. . . в котором Ваш концерн держит контрольный пакет акций.
Миллер:. . . по поводу чего мы были вынуждены задуматься, а нужно ли его сохранять в среднесрочной перспективе.
SPIEGEL: Концентрация внимания на профильной деятельности, без сомнений, привлечет в будущем иностранных инвесторов, которым Вы уже давно обещали прямой доступ к акциям ╚Газпрома╩. Когда это произойдет?
Миллер: Половину задачи, необходимой для этого, мы решили. Государство получило контрольный пакет акций ╚Газпрома╩ в размере более 50 процентов. Возможно, через два-три года мы выйдем с акциями на Нью-йоркскую биржу и сможем там найти первоклассных инвесторов, а то сейчас в основном только биржевые игроки интересуются нашими акциями.
SPIEGEL: Но сегодняшние ограничения, позволяющие иностранным кредиторам иметь не более 20 процентов акций ╚Газпрома╩, будут сняты раньше?
Миллер: Они будут сняты. Мы хотим снять все ограничения для рыночного капитала - и как можно скорее.
SPIEGEL: В Ваши биржевые планы входит, очевидно, и более активное участие в бизнесе в электроэнергетической и нефтяной отраслях. Говорят, что Вы собираетесь приобрести у Романа Абрамовича и его партнеров 72 процента акций пятой в России по объемам добычи нефти компании ╚Сибнефть╩. Правда ли это?
Миллер: В одной русской пословице говорится: ╚Нет дыма без огня╩. ╚Сибнефть╩, наряду с другими нефтяными активами, рекомендует наш финансовый консультант Deutsche Bank.
SPIEGEL: Насколько конкретными являются переговоры. Кто с кем договаривается?
Миллер: (улыбаясь) Покупатель ведет переговоры с продавцом. У нас всегда были честолюбивые цели. Они включают также и крупный нефтяной проект.
SPIEGEL: Чтобы получить контроль над ╚Сибнефтью╩, Вам дополнительно к пакету Абрамовича необходимы еще три процента акций со свободного рынка. Разъяснил ли Вам Deutsche Bank, как это сделать, или же он приобрел акции для ╚Газпрома╩ заранее?
Миллер: Если делом занимаются авторитетные консультанты, то делают они это профессионально.
SPIEGEL: Когда будет объявлено о сделке?
Миллер: Я больше не хочу говорить на эту тему.
SPIEGEL: В своих транснациональных операциях стоимостью миллиарды долларов Вам помогает то, что в Кремле Вашу стратегию по развитию концерна поддерживает давний соратник Владимир Путин. Изменится ли курс, если Путин через два года, согласно конституции, сложит свои полномочия президента страны?
Миллер: Роль государства в руководстве ╚Газпромом╩ останется неизменной на долгие годы. Концерн - крупнейшее предприятие страны, он приносит львиную долю доходов в государственный бюджет и снабжает всю страну энергией. Стратегию ╚Газпрома╩ определяют объективные рыночные условия, а не субъективные факторы. Иными словами, нет оснований для того, чтобы кто-то должен был бы что-то менять.
SPIEGEL: Господин Миллер, мы благодарим Вас за интервью.