В ответ на:

---

а может вы, нобленс, не хотите видеть факты
читайте по буквам

В ответ на:

---

Родилась без малых берцовых костей и многих костей стопы. Мать оставила её в детском доме. Татьяна Кириллова оказалась одной из первых детей из детского дома Иркутска, кого удочерили приёмные родители из Америки, когда ей было 13 месяцев. Вместе с ней семья Стивена и Элизабет Лонг усыновила также и мальчика с заячьей губой. В марте 1993 года они улетают в США.
...
У приёмных родителей Джессики — Бета и Стив Лонг трое родных детей и ещё один приёмный сын, также из России.

В ответ на:

---

Об этих изумительных девочках и их приемных родителях в Америке снимают фильмы и публикуют в глянцевых журналах статьи с фотографиями. А в России молчат. Их судьбы опровергают любимый довод отечественных противников международного усыновления – о том, что коррумпированные чиновники российских органов опеки продают иностранцам под видом инвалидов особо одаренных детей. В данном случае подлог исключен. Уж про этих-то маленьких калек усыновители точно все знали. Наверное, у людей, усыновляющих детей-инвалидов, открывается какой-то особенный клапан в душе: после Тани ее мама Дебора Макфадден удочерила одноногую девочку из Албании.

В ответ на:

---

может знаете на каком месте параолимпийская сборная США с инвалилами-сиротами, о которых заботятся лучше чем в России?

В ответ на:

---

После триумфа в Лондоне российские паралимпийцы возвращаются в общество, которое считает их неполноценными.
— У меня голова кругом идет от волнения, — признался мне, с трудом выговаривая слова (последствия ДЦП), трехкратный паралимпийский чемпион Евгений Швецов, после того как выиграл стометровку и с флагом в руках пробежал еще круг почета под шквал аплодисментов. — Я и представить себе не мог, что испытаю такое счастье. Это для нас что-то запредельное, нереальное, фантастическое. У нас в стране такого не бывает
Уверен, многие российские любители спорта, наблюдавшие за событиями предшествующих Паралимпиаде летних Олимпийских игр, хотя бы по телевизору видели, как под рев 80 тысяч болельщиков побеждал на стометровке несравненный спринтер с Ямайки Усейн Болт. Но если бы те же наши зрители — а чего скрывать, большинство из них этого просто и в мыслях не держали, — захотели посмотреть, как под рев все той же 80-тысячной аудитории прибегала к финишу первой трехкратная паралимпийская чемпионка, больная левосторонним ДЦП Маргарита Гончарова, или дальше всех посылал диск и ядро знаменосец российской сборной Алексей Ашапатов, у которого нет одной ноги, то... не смогли бы этого сделать.
Не показывали!
...
Да и сами зарубежные спортсмены-паралимпийцы относятся к себе как к вполне нормальным, обыкновенным людям. В отличие от наших, которые, увы, в большинстве своем считают себя именно инвалидами.
...
В нашей стране события Паралимпиады на общедоступных каналах показывала «Россия-2», сначала в формате дневников. Но рука не поднимется обвинять в невнимании к паралимпийскому спорту телевизионных руководителей — они, судя по всему, ориентировались все на тот же пресловутый рейтинг, который в России действительно крайне низок. Затем, правда, когда успехи российских паралимпийцев стали расти как на дрожжах (что, думаю, никак не отразилось на рейтингах, но отразилось на настроении кремлевских власть имущих, приказавших расширить трансляции), стали появляться прямые передачи. Но что это дало?
...
Один из российских паралимпийских чемпионов, попросивший не называть его имени, откровенно сказал мне, что так комфортно, как в Великобритании, он себя дома не чувствовал никогда: «Мы на Родине другие, не такие, как все, ну, что ли, люди второго сорта. Как будто убогие какие! Ну в Москве, Питере и Сочи, в тех городах, что на виду у всего мира, еще как-то пытаются решить наши проблемы, а за пределами столиц, в регионах, в одном из которых я живу, за поддержкой лучше не обращаться — все равно не помогут! Что-то, правда, сдвигается к лучшему после очередных Паралимпийских игр, а потом опять тишина и полнейший застой. Нужны мы только тогда, пока побеждаем, а потом о нас опять забудут. Если будем проигрывать, то, возможно, навсегда».