Это Резун "альтернативный источник"?

Проблема в том, что Вы не слушаете и не слышите оппонентов. Я уже привел Вам кучу фальсификаций и передергиваний в текстах Резуна. И не в первый раз. В ответ Вы скромно промолчали, поинтересовавшись лишь, почему оппоненты британского публициста не идут за ним по скользкой дорожке фальсификаций. Задача Резуна, как любого автора книги - выдвинуть гипотезу, выработать тезисы, привести аргументы (и контрарументы!), подтвердить и опровергнуть гипотезу. Так работают историки. Резун делает с точностью наоборот: под свою идею-фикс подстаивает вырванные из контекста цитаты, буть-то Сталин в 1927 г. или еще кто-то. Поэтому я и утверждаю, что резунисты - это секта, религия.

Знаю. И в моем собрании есть такие свидетельства. В первой декаде июня на базаре в Бресте крестьянки отказывались брать сов. рубли, мол, скоро придут немцы и сов. деньги потеряют ценность. И перебежчики были, предупреждали, интервьюировал ветерана, который молодым солдатом конвоировал такого перебежчика на допрос. Но все это косвенные факторы. Никто не думал, что Гитлер действительно совершит нападение. Причем нападение было неожиданным и для Запада, достаточно открыть английские газеты. 22.06.41 г. они назвали вторжение "столкновениями на советско-германской границей" О войне речь пошла лишь в дополнительном вечернем выпуске. Сообщений о возможности нападения было масса, но они противоречили друг другу. С другой стороны, аналитики докладывали, что Германие выйдет на пик военного производства к концу 41 г., войну ожидали в 42-ом. Кремль считал, что Гитлер оказывает давление, с целью добиться новых экономических или геополитических преференций. Вопрос Сталина 22.06 был как раз о претензиях Гитлера. Это просочилось даже в официальную речь Молотова: "Сегодня в 4 часа утра без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну." К "Зеелёве" Германия такжке активно готовилась, но операция так и не была проведена. Так что легко судить с позиций сегодняшнего дня, а тогда, в мае-июне 41 г., возможно многие из нас, вспомнив слова Бисмарка, Мольтке и др. о губительности для Германии войны на два фронта, также не поверили бы в скорое начало войны.