Проиграв войну, немецкая сторона поспешила заявить, что народ ни сном ни духом о планах Гитлера будто бы не ведал и что бесноватый фюрер просто обманул миллионы добропорядочных немцев. Борясь за умы и симпатии послевоенной Германии, Советский Союз, по сути дела, поддерживал такую трактовку: гитлеры приходят и уходят, а народ немецкий остается.
Однако все ли так просто? Конечно, фюрер обманул свой народ, не добившись тех результатов, которые сулил ему, начиная войну. Но могла ли вся Германия не понимать, что она делает, вероломно вторгаясь в наши пределы, выполняя приказы о массовых расстрелах, моря голодом миллионы советских военнопленных, спокойно внимая ежедневным призывам к расправам над советскими “недочеловеками”, бегая на вокзалы, где разгружались поезда с награбленным продовольствием и добром с Восточного фронта и “свежепойманными” русскими, украинскими и белорусскими рабами, которых запрещалось класть в обычную человеческую постель и кормить из той же посуды, что и немцев? Столь ли простодушны были миллионы граждан рейха, в восторге ревущие на митингах по поводу успехов вермахта и плачущие от умиления от речей своего фюрера? Не будем также забывать, что Германия, как в свое время метко написал известный публицист Себастиан Хаффнер, защищала фашизм до последнего вздоха, до последнего солдата и патрона.
Такое не случается по недоразумению. За этим стояло нечто большее. Дело в том, что фашизм с его идеологией разбойных захватов восточных земель не был неким дичком, искусственно привитым Гитлером на безупречно здоровом дереве добропорядочной и культурной немецкой нации. Скорее он вырос из многовековой традиции политики “дранг нах Остен”, причем опирался на знания и наблюдения, которые собирались, обобщались, осмысливались поколениями многочисленных немецких путешественников, ремесленников, предпринимателей, ученых, политиков и военных, имевших тесные контакты с Россией, живших и работавших в нашей стране. Россия не раз имела возможность убедиться в том, что эти традиционные связи имели не только одну положительную сторону. Приобретение “интимных” знаний о ее делах, возможностях, богатствах и проблемах во многих случаях шло под углом зрения, абсолютно не свойственным российским Ломоносовым, Тургеневым, Горчаковым, Брюсовым, членам царской фамилии, Ленину, Чичерину и прочим знатокам и ценителям Германии. Во всяком случае, ничего сопоставимого с генеральным планом “Ост” в России применительно к Германии никогда не рождалось. Об этом убедительно свидетельствуют архивы советских ведомств, растащенные после 1991 года по всему свету дотошными западными исследователями.