- ...Мы говорили об отправлении религиозных обрядов в инструкторской перед боевыми вылетами. У вас есть возражения?
- Нет, сэр, - пробормотал капеллан.
- Тогда начнем завтра же с послеобеденного вылета...Ну, а теперь мне хотелось бы высказать кое-какие соображения относительно тех молитв, которые мы будем читать. решительно против слишком глубокомысленных и грустных молитв. Я - за то, чтобы это звучало легко и живо. Что-нибудь такое, что бы поднимало у ребят настроение. Я решительно против всякого там царства божьего и разных юдолей печали. Это удручающе действует на пилотов. Почему у вас такая кислая физиономия?
- Виноват, сэр. Я как раз думал о псалме двадцать третьем.
- Как он звучит?
- "Господь мой, пастырь, я..."
- Не годится. Что у вас ещё?
- "Спаси меня, о господи, и да ниспошли спасение от вод..."
- Никаких вод, - решительно отверг полковник. Нет ли у вас чего нибудь веселенького, не связанного ни с водами, ни с юдолями печали, ни с господом? Хотелось бы обойтись вообще без религиозной тематики.
- Весьма сожалею, сэр, - прговорил капеллан виноватым тоном, - но все известные мне молитвы довольно печальны и в каждой из них хотя бы раз упоминается имя божье.
- Тогда давайте придумаем что-нибудь новое. Мои люди и так рычат, что я посылаю их на задания, а тут мы ещё будем лезть со своими проповедями насчет господа, смерти, рая. Почему бы нам не внести в дело положительный элемент? Почему бы нам не помолиться за что-нибудь хорошее, например, за более кучный узор бомбометания?