🎼 "Он был нотой, изящной нотой в наши бетонные дни, в бетонную эпоху. Он был изысканнейшим, элитарным композитором, который этот изыск пытался привить масс-культуре. Тогда и слова-то такого никто не знал. Он был первый, кто из наших композиторов обратился к серьезным текстам.

Он был красив. Он был похож на скульптуру Джакометти. Высокий, сухой, как длинные фигуры Джакометти, сделанные из меди. Первым, еще до «Антимиров», до всех остальных композиторов, он обратился к моим текстам.

Кроме всего, в нем было рыцарство. То рыцарство, которое и честь, и старомодность какая-то.

Но ничего халтурного, того, что идет под словом «попса» или «масс-культура», из-под его пера не выходило никогда. Это все равно что, если бы Матисс делал майки для идущих по улицам людей. Это одна линия – Матисс, Джакометти. Это он вносил в нашу жизнь. Это было прекрасно. Лучшие женщины его любили. И в этом смысле он был мужским образцом. Его список не дон-жуанский, а рыцарский список. И высок, и бесконечен".

Андрей Вознесенский о Микаэле Таривердиеве