Эпоха прихода коммунистов к власти Российской империи и создание СССР основано на крови, впрочем как и дальнейшее развитие империи осуществлялось за счёт диктатуры власти. То есть это было по сути и действию абсолютно авторитарное государство, которое не допускало инакомыслия, сомнения и какой-либо оппозиции. Была ведена жёсткая пропаганда цензура или любой протест или несогласие, мгновенно подавлялось жёсткими мерами. Но надо понимать что подобные вещи происходили не только в СССР, подобное творилось во всём мире: и в Европе, и в США, и в Азии. Это была такая эпоха, переломная. Когда мир через индустриализацию, мощнейшее развитие науки, электрификацию - ломал сам себя через хребет. Ломал все свои основы, за счёт которых этот мир существовал до этого. Старое ломали, а как жить по новому - не знали. Поэтому и брали теории развития Карла Маркса, Энгельса.. пытались создавать идеальный новый мир. Тогда никто ещё не знал, получится это или нет... но люди верили.

Советская цензура запрещала огромное количество литературы и авторов. Эти книги изымались из продаж, из общественных и частных библиотек. После чего эти книги подвергались уничтожению - что-то сжигалось, что-то просто перемалывали, перерабатывали.... и это было не только в СССР, но и в США и в других странах. Но не было, как было в нацисткой Германии... когда книги сжигали демонстративно на площадях! Именно как символ, как акт суда над книгой и его автором.

— А ну, — сказала мама,

—

разорви эту книгу, клади в

печку и разжигай.

Книг у нас было много, мама собирала их и постоянно

покупала новые. И вот она стала пересматривать их, сто­пу за стопой

и отправлять в печь. Книги горят долго и

упрямо, их надо ворошить кочергой. Была теплая погода, и

вскоре от раскаленной печки стало жарко, пришлось

открыть окна

—

и все равно душно.

Довольно много из наших книг я уже прочел, подобно

этому самому «Размножению» Золя, но еще больше не успел.

Особенно жаль было великолепно иллюстрированных,

переплетенных годовых комплектов «Иностранной ли­тературы»

с 1890 по 1910 год, напечатанную при царе «Рус­скую историю в картинах»,

не говоря уж о книгах Горького.

—

Это вредительские книги, — объяснила мать.