В "ленинской" комнате солдат пишет гуашью какой-то транспарант.

Расхаживающий за его спиной прапорщик внимательно наблюдает за его работой.

В очередной раз, проходя мимо, посмотрев на командирские часы, он подходит к солдату и, по отечески так похлопывая его по плечу, чуть ли не шёпотом выдаёт:

— Всё рисуешь? Ну, рисуй, рисуй, Паганини!

з.ы.

Капрал разведывательного взвода, бронекавалерийского полка легких танков сухопутных войск США Джошуа Килмор, соскочил с подножки хаммера и, подняв на обтянутый полевой камуфляжной тканью шлем огромные противопесчанные очки, с недоумением стал разглядывать человека в старой вылинявшей, но несомненно военной форме неизвестного государства, который остановился прямо перед колонной и с любопытством смотрел на взвод Килмора, вЫсыпавший из бронетранспортёров.

В руке у светловолосого был продавленный жестяной чайник, за плечами старое, как показалось Джошуа, кремневое ружьё. Было непонятно, что делает этот человек в пустыне, в 150-ти километрах от Басры, как он тут оказался и почему до сих пор жив. Зрелище было настолько неправдоподобным, что капрал не знал, чего и подумать.

В это время задорные ребята Килмора обступили странного человека, а самый настырный, весёлый и неугомонный рядовой Хилбот (чёрный парнишка из Бруклина, сбежавший в армию, дабы не попасть в тюрьму за кражу сумки у какой-то старой перечницы), потянул руку к оружию незнакомца...

Впоследствии капрал Килмор, единственный уцелевший в чудовищной бойне, заикаясь рассказывал, что светлоглазый воин пустыни, положивший весь разведывательный взвод бронекавалерийского полка, перед тем как начать стрелять, произнёс странную фразу:

— Вот тебе и Юрьев день, разлюбезная Катерина Матвеевна...