Он же по поводу протестов во Франции и т.д.
"Теперь по поводу гласа народа. Да, там вышло довольно много людей в Париже, там 1,5 миллиона человек. Но я хочу обратить внимание на то, что большинство депутатов двухпалатного французского парламента, когда они голосовали, они голосовали не от своего имени, а от имени своих избирателей. В отличие от некоторых стран (тыкать пальцем не будем) во Франции депутаты избираются с определенной программой. И если то, за что они голосуют, не поддерживается их избирателями, они очень недолго остаются депутатами.
Правящая партия Социалистическая во главе с Олландом пришла к власти, завоевала большинство голосов во Франции, обещав узаконив однополые браки. То есть я позволю себе заметить, что в таком случае абсолютное большинство французов это поддерживают. 1,5 миллиона – это много, но во Франции больше 1,5 миллионов людей. Поэтому глас народа как раз во Франции был точно услышан.
А сильное сопротивление понятно. Я говорю, это революция. Это революция. Революция вызывает сильное сопротивление, это так, это не будем этому удивляться."
"Для революции в сообществе гомосексуалистов, насколько я понимаю, было вот что. Значит, первое. Эпидемия СПИДа, которая прежде всего развернулась в этих сообщества, поставила перед ними сложную проблему. Умер партнер, ни похоронить его, ни получить наследство, условно говоря, ничего не могли.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Чистая бюрократия, на самом деле.
Л.МЛЕЧИН: Совершенно верно. И тут возникла мысль, что, конечно, они должны быть связаны браком. Это первое. Второе. Неожиданным образом они нашли поддержку у некоей консервативной части общества, объяснив им «Да, вы правы, когда говорите о неупорядоченности отношений. Но что может быть крепче, чем семья? И мы хотим создать семью». И они нашли поддержку.
И третье, самое важное – возможность рождения детей не в семье. Вот, они просто заказывают себе ребенка, и таким образом создают...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И его усыновляют.
Л.МЛЕЧИН: Да, усыновляют или удочеряют. Появились возможности для создания таких семей. И вот на наших глазах. Даже мы не заметили этого. На самом деле, эта революция происходит повсюду. Мы оказались в противофазе по разным причинам. Одна из главных – это страстное желание определенной части истеблишмента на чем-то отличиться. Поскольку отличиться на создании законов, которые двинули бы Россию вперед в экономике, в социальных отношениях не способны, а здесь можно развернуться, потому что запрет – это дело простое и легкое, находит всегда отклик, потому что, действительно, это кажется многим очень странным (гомосексуальные пары) и так далее.
С моей точки зрения я вообще потрясен вниманием к этому. Я, вот, знаете, из-за того, что возникло такое мнение, я стал читать хотя бы в иностранных журналах, что происходит. Я, если честно, в своей жизни не встречаю поклонников однополой любви. Я не очень понимаю вообще, почему на этом внимание наших слушателей так сфокусировано. Я не вижу проблемы и предмета обсуждения, не могу понять, что с людьми произошло...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, но некоторые депутаты нам упорно навязывают это.
Л.МЛЕЧИН: Вот! Я не могу понять, в каких обществах они вращаются, в каком кругу они находятся, что их это так заботит? Но я повторяю, я не вижу этих людей, я не знаю. Вообще не понимаю, почему мы должны этим заниматься? Что, в России других бед и проблем нету, что ли?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это, наверное, вопрос, все-таки, к людям, которые придумывают какие-то странные законы.
Л.МЛЕЧИН: Ну так я и говорю, что они придумывают. Но я не знаю, где они вращаются, в каком сообществе.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо. А, вот, с другой стороны, люди, которые хотят проводить гей-парады.
Л.МЛЕЧИН: Пусть проводят. Знаете, я, в принципе, вообще считаю, что любое проявление активности, если оно не является антиконституционным, то есть выйти на улицу, набить кому-то морду или разбить стекла или пройти с лозунгом «Всех повесим», не надо. А если люди чего-то хотят, ну, пусть ходят. Ну, что за проблема? Вообще люди чего-то хотят...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если люди в состоянии ходить, пусть ходят.
Л.МЛЕЧИН: Если они хотят чего-то добиться, они хотят кого-то увлечь, ну, пусть ходят. Почему? Ну, что тут такого? Ну, мне это... Ну, поверьте, мне совершенно все равно. Пусть ходят.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так. Вы еще вступитесь сейчас за 31-ю статью Конституции про свободу собраний и прочее-прочее.
Л.МЛЕЧИН: Конечно. Я вообще считаю, что, конечно, свобода собраний и... Даже очень важно, чтобы были люди, которые отстаивали свои идеи. Как только исчезнут эти люди, общество вообще остановится и жить перестанет. Но в науку... Кто двигает науку? Те, кто не согласны с основным сообществом. Мы бы в космос бы не полетели... "
http://www.echo.msk.ru/programs/personalno/1072432-echo/