Немного дурацкое слово "изменять". "Но я другому отдана, я буду век ему верна". После измены следует вина, ну и поехали. Родине нельзя изменить. Она внутри нас. С нами. Где мы. Потому что это наши мысли, чувства, воспоминания. Вот я ездил в Москву после годового отсутствия. Поначалу я там вообще чурался, люди совсем другие, неулыбчивые, хмурые, короче - все другое. Через несколько дней обвыкся, встретился со старыми друзьями, сходил по любимым уголкам. Да, я люблю Москву, я там родился и прожил большую часть жизни. Но я от нее отвык. Когда я вернулся в Германию, я опять несколько дней привыкал, и было грустно, потому что я опять уехал из родительского дома, из детства и бесшабашной юности - в зрелость, с ее проблемами, мыслями, печалью. Это не только то, что моя юность прошла там, что я ребенком жил в этом доме, куда сейчас могу приехать только на чуть-чуть. Для меня Германия - это теплый осенний день, шорох листвы под ногами, желтое неяркое солнце, отражающееся в воде зарастающего пруда, правильно постриженный кустарник, белые лавочки на красном гравии. Германия - это моя зрелость. Москва - молодость. И я не могу изменить Родине, потому что это моя жизнь, и я не могу изменить своей жизни. Она все равно со мной. Во мне. Даже если, как вполне может быть, она изменится настолько, что перестанет будить во мне воспоминания, умрут или уедут оставщиеся еще там близкие люди, и этот кусок земли станет мне навсегда чужим. Даже если так, и Россия, Москва, и Германия навсегда останутся во мне. Пока я буду жив. Пока буду способен чувствовать лучи осеннего солнца на щеке и дуновение ветерка с Рейна. Я чувствую - следовательно существую. И помню.