Ничья все никак не может понять, что жителям Сибири и Краснодарского края абсолютно пофиг, что они выглядят в глазах украинцев москалями. Потому что у них своя жизнь и свой смысл в употреблении слов и словосочетаний в их великом и могучем русском языке.

Наоборот, это Елена никак не понимает, что слово "МОСКАЛЬ" это не самоназвание москвичей.

И не то слово, каким их называют жители Росси за 101ым километром.

Кстати, небольшой опрос был проведен среди студентов уральских.

Там в СУЩЕСТВЕННОМ меньшинстве оказались именно те, кто думает, что "москаль" это москвич.

А вы меня уверяли, что я от жизни отстала 😀

В то же время «москаль» мог встраиваться в стандартную парадигму «свой — чужой», теряя большую часть какой-либо этнической соотнесённости и выражая более «не из наших краёв, а из каких-то других». Интересным примером такого рода является посёлок Любинский в Омской области, который к концу XIX века состоял из трёх соседних деревень: Любино-Москали, Любино-Малороссы и Любино-Старожилы. В первой жили переселенцы-русские, во второй — украинцы, в третьей — старожильческое население, идущее ещё от поселенцев изначального острога XVIII века. При этом «москали» в Любино-Москали шли от волны переселенцев из Воронежской губернии: то есть ни к противопоставлению москвичей — не москвичей, ни русских — не русских наименование не относилось^[13].
Маломасштабный опрос, проведённый среди студентов младших курсов Уральского федерального университета в мае 2014 года, в разгар украинского кризиса, показал, что слово воспринимается большинством носителей языка как актуальный неофициальный этноним с некоторой негативной нагрузкой, — подобно «хохлу» и «жиду» и в отличие от практически вышедшего из активного употребления в России «кацапа» (см. кацап в Викисловаре).

В представлении существенного меньшинства участников опроса «москаль» остаётся этнохоронимом, образованным от слова «Москва», и потому обозначающим москвича, также с отрицательной оценкой^[3].