Хотя директива Ежова об арестах «германских подданных» датируется 25 июля 1937 года, собственно немецкая операция, проводившаяся по образцу польской, началась уже после выхода приказа № 00485. Сначала репрессиям подвергались традиционные «подозрительные» контингенты: политэмигранты, перебежчики, бывшие военнопленные, получатели писем и посылок из Германии, посетители германских консульств, участники эмигрантского и культурно-национального движения и т.д. С исчерпанием картотек по этим категориям работники НКВД начали арестовывать людей из-за их немецкой национальности или по подозрению в принадлежности к таковой^[18]. Арестованным рисковал оказаться любой, у кого, по мнению чекистов, была немецкая фамилия^[19]. Следователи НКВД Украины заявили на допросе следующее: «Была установка Успенского о том, чтобы выбить базу у польской и немецкой разведок, [...] надо арестовывать поляков и немцев независимо от того, достаточно ли на них материалов для ареста. На этом основании при составлении справок на аресты поляков и немцев доминирующую роль играла их национальность»