из статьи : О ЯЗЫКЕ , АССИМИЛЯЦИИ и др. причинах эммиграции

На первый взгляд, именно в Казахстане, хотя бы в силу того, что там относительно компактно проживала наиболее крупная немецкая община бывшего СССР, как раз и существовали условия для создания и развития некоего немецкого «национального очага», способного сберечь немецкую национальную идентичность.

Порванная «этнодемографическая ткань»

Несмотря на страшные удары, нанесенные советской властью по основам хозяйственно-экономического и культурного уклада жизни немцев и, прежде всего, его сельской части, «этнодемографическая ткань» немецкого населения даже в местах высылки оставалась относительно целостной.

Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что депортированным удалось в относительно короткие сроки создать в Казахстане чрезвычайно продуктивную, возможно даже, самую продуктивную в стране сеть сельских хозяйств. Ведь из знаменитых казахстанских колхозов-миллионеров едва ли не половина были немецкими.

Это говорило о том, что знаменитое немецкое трудолюбие, прославленная немецкая аккуратность и умение образцово вести хозяйство никуда не исчезли и способны передаваться, так сказать, на «генетическом» уровне, постоянно репродуцируя ту самую «этнодемографическую ткань».

Достаточно быстро (и это в условиях советского коллективного «хозяйствования»!) удавалось воспроизвести даже такую составляющую этой «ткани», как привычно зажиточное немецкое житье – по советским, конечно, меркам: каменные сельские дома с удобствами, «Жигули» почти у каждой семьи и тому подобное.

И, тем не менее, сороковые-пятидесятые годы XX века с их кардинальными изменениями в качественном составе немецкого населения Казахстана, прежде всего, существенным изменением демографической структуры «немецкого села», имели мощные последствия для дальнейшего состояния «этнодемографической ткани».

Переломный характер этих изменений в наиболее отчетливой форме проявился уже в щестидесятые-восьмидесятые годы, когда стали быстро нарастать ассимиляционные тенденции.

Дело в том, что в результате депортации немцев в некоторых областях Казахстана сложилась особая не только демографическая и социальная, но и языковая ситуация, которая, как оказалось впоследствии, способна влиять на «самочувствие» этноса отнюдь не меньше, чем, скажем, экономические условия жизни.

А ведь немцы, напомню, довольно быстро стали одной из самых экономически благополучных категорий населения Казахстана.

Так вот, после Второй мировой войны в Казахстане возникли многонациональные села со значительной долей немецкого населения, которое, в свою очередь, неоднородно по своему происхождению.

Так, например, в ходе исследования, проведенного лингвистом Л.Найдич в 1989 году в райцентре Мартук Актюбинской области, у проживавших там немцев были обнаружены следующие диалекты:

швабский из района вблизи Бердянска (то есть диалект потомков вюртембергских сепаратистов, родина которых - долина реки Неккар и ее притоков),

смешанные швабско-франкские диалекты из Крыма, из Одесской области,

два типа нижненемецких говоров меннонитов.

Часто в одной и той же семье наблюдался своеобразный мультилингвизм, причем, если носители верхненемецких говоров сравнительно хорошо понимали друг друга, нижненемецкие говоры столь значительно отличаются от других, что взаимопонимание оказывалось невозможным.

«Общим языком» в таком случае служит либо русский, либо диалектно окрашенный литературный немецкий.

При этом многие носители диалекта, особенно нижненемецкого («меннонитского»), испытывали большие затруднения в обучении немецкому литературному языку.

Наблюдались случаи, когда люди младшего и среднего поколения, владея немецким диалектом и употребляя его в повседневной речи, не имели никакого представления о немецком литературном - ситуация, безусловно, вызванная многолетними политическими гонениями, страхом признать свое немецкое происхождение, отсутствием в течение нескольких десятилетий стимулов и возможностей для обучения.

Немецкие диалекты на территории Казахстана часто сохранялись как «домашний» язык.

Наряду с этим старшее поколение часто неплохо владело литературным немецким языком, благодаря обучению до войны в школах, в немецких техникумах и на спецфакультетах вузов, существовавших на Волге и в других местах компактного проживания немцев.

Однако, хотя немецкий язык как родной преподавался в ряде школ Казахстана (в отдельных школах такое преподавание велось уже в шестидесятые годы, в 1968-1972 годах двадцать пять процентов немецких школьников в Казахстане учили немецкий язык как родной), молодежь и среднее поколение часто не владели им. Что касается русского языка, то им владели уже практически все немцы, проживавшие в Казахстане. Шестьдесят четыре процента немцев использовали его дома. Он являлся и средством межнационального общения.

Однако постепенная утрата родного языка значительной частью немецкого населения Казахстана (по данным исследований девяностых годов, четыре из пяти казахстанских немцев не знали немецкого) стимулировала отнюдь не ассимиляцию, как можно было бы предположить, а наоборот, явилась главной причиной массового отъезда немцев в Германию.

Психологической основой желания уехать стала, выражаясь научно, утрата позитивной этнической идентичности и невозможность выстроить новую сбалансированную и непротиворечивую идентичность, адекватную новой социальной реальности.

По данным социологов, из тридцати немцев-респондентов на вопрос, можно ли считать человека немцем по национальности, если он не знает немецкого языка, лишь восемь отвечали отрицательно.

Большая часть респондентов (66,6 процента) считала, что незнание родного языка не препятствует признанию немца немцем.

Таким образом, знание родного языка утратило роль необходимого условия для этнической самоидентификации.

При этом психологический настрой на массовый отъезд – это поиск выхода из кризиса этнической идентичности, а вернее, отказ от перспективы этнокультурной адаптации на предложенных условиях (ассимиляции или маргинализации), то есть наличие стойкого национального самосознания. «Не мы, так наши внуки или правнуки пусть вернутся к своей национальности. Что мы за немцы, если не знаем своего языка!» - такие слова говорили немецкие репатрианты, объясняя свой отъезд в фатерланд.

Естественно, причиной не просто массового, а прямо-таки лавинообразного отъезда немцев из Казахстана был не только кризис этнической идентичности.

Немалую роль сыграли и причины, общие для всех миграционных волн, – политическая и экономическая нестабильность после распада СССР, огромная эмиграционная привлекательность благополучной Германии для постсоветского человека любой национальности и, наконец, этноцентризм «титульной нации», особенно ярко проявлявшийся на первых этапах становления казахстанского государства.

Дискриминационные проявления, рождавшие ощущение отсутствия социальных перспектив, да и просто опасения за собственную безопасность, били по немцам с такой же силой, как и по представителям других «некоренных» национальностей. В частности, в отношении проблем освоения казахского языка, ставшего теперь государственным, немцы мало чем отличались от других категорий русскоязычного населения, к которому они, безусловно, принадлежат вне зависимости от того, знают они немецкий или нет.

Казахстанская тусовка: Несвидомая тусовка