11.

.

И именно в этот момент, когда на руках у соперника вроде бы нет ни единого, даже самого паршивого, козыря, Пилат внезапно и необъяснимо капитулирует. В чем дело?

А в том, что 23 не самых глупых представителя еврейской иерархии не хуже Пилата разобрались в сути учения Христа и смекнули, чем грозит дальнейший рост популярности молодого пророка – и храму Моисеевой веры, и им лично. И смекнув, сделали парадоксальный, но, как оказалось, безошибочный ход: арестовали Иисуса и обратились к Пилату с заведомо незаконным требованием – казнить его как политического преступника.

В результате возникает великолепная «вилка»: либо ненавистный конкурент будет ликвидирован руками римлян (со временем его даже можно будет канонизировать как очередного героя, павшего от рук оккупантов); либо прокуратор освободит его, тем самым расписавшись в том, что пресловутый Христос есть римский «агент влияния», и превратит пророка в политический труп.

Есть серьезные основания полагать, что Синедриону второй вариант казался и более желательным, и более вероятным. Напомню, что если бы единственной целью первосвященников было заполучить голову Христа, то им куда проще было бы использовать безотказный вариант религиозного приговора. Во всяком случае, пилатова санкция на казнь «царя Иудейского» явно застала их врасплох, вроде как человека, театрально просящего об отставке – и вдруг действительно ее получающего. Только полной растерянностью можно объяснить паническую просьбу о римском карауле для места захоронения трупа – это в городе, битком набитом храмовой стражей! …Прокуратор понял, что проиграл: дальнейшая борьба за Иисуса потеряла смысл.

Можно было, конечно, просто помиловать галилеянина, поставив на нем как на фигуре политической жирный крест, но это как раз было бы чистой капитуляцией. А вот из смерти популярного пророка еще можно было попытаться извлечь некоторую пользу (ибо польза в данном случае – все, что во вред Синедриону). И вот, демонстративно умыв руки, Пилат – абсолютно никем к тому не принуждаемый! – отдает Иисуса для истязаний солдатам, а затем демонстрирует народу: виноват Синедрион.

Синедрион с этого момента будет виноват во всем, вплоть до желчи, которую римские солдаты подадут Христу вместо наркотического питья (Мф 27:34). Следует признать, что в итоге Пилат выиграл инициативу . Его упорство и изобретательность безусловно, вызывают уважение, но вот чем можно было руководствоваться при его канонизации – для меня, признаюсь, загадка.

12.

А не было ли у Пилата хотя бы теоретической возможности спасти Иисуса, не «засвечивая» его? Да, была – и уж ею-то он не преминул воспользоваться. «На праздник же Пасхи правитель имел обычай отпускать народу одного узника, которого хотели» (Мф 27:15). Действительно, если бы Иисуса выбрала толпа на площади, то прокуратор мог бы освободить его без проблем, ибо здесь никакой «римский след» не просматривался бы. Чудес, однако, не бывает: толпа, разумеется, выбрала Варавву – странно, если бы первосвященники проявили разгильдяйство и не позаботились о должной подготовке «гласа народа». Этот – совершенно естественный – выбор иудеев оказывается, однако, полной неожиданностью для Пилата. Он трижды повторяет свое ходатайство, вступает в бесполезные и унизительные для себя пререкания с толпой – одним словом, совершенно теряет лицо....

Но кто же этот загадочный Афраний, автор неизвестного нам Евангелия?

Ответ мы найдём во второй часtи книги, т.к. первые 140 страниц

являются вступлением к собственно роману - его "подготовительной частью", где рассматривается «исторический фон» евангельских событий.

Детективный сюжет книги описан кратко здесь https://ru.wikipedia.org/wiki/Еван�%...

Мы не будем касаться его, хотя написано настолько блистательно, что оторваться невозможно.
Наша задача- задача Еськова - дать ОТВЕТ ДЖОШУ МАК-ДАУЭЛЛУ , представив материалистическое об’яснение главного Чуда Нового Завета — Воскресения Иисуса.

Вспомним , что автор ставил перед собой

цель :построить такую версию библейских событий, которая была бы полностью внутренне непротиворечива, не требовала предположений о лжи авторов канонических евангелий и Христа, исходя из «презумпции честности», но при этом объясняла бы весь комплекс связанных с распятием Христа событий с чисто материалистических позиций.

Вторая часть — и есть сам роман, в художественной форме излагающий построенную автором версию.

Итак, ответ протестантскому проповеднику Джошу Мак-Дауэллу , автору книги «Доказательства воскресения», пытавшегося доказать действительность чудесного воскресения Христа с рациональных позиций.

Наша задача- задача Еськова - дать ОТВЕТ ДЖОШУ МАК-ДАУЭЛЛУ , представив материалистическое об’яснение главного Чуда Нового Завета — Воскресения Иисуса.

автор ставил перед собой цель :построить такую версию библейских событий, которая была бы полностью внутренне непротиворечива, не требовала предположений о лжи авторов канонических евангелий и Христа, исходя из «презумпции честности», но при этом объясняла бы весь комплекс связанных с распятием Христа событий с чисто материалистических позиций

13.

Голгофа. Первое предупреждение Мак-Дауэллу

Здесь нам придется начать с одного теоретического отступления.

Глубокие, принципиальные расхождения между повествованиями Иоанна, с одной стороны, и евангелистов-Синоптиков – с другой общеизвестны .

В моем восприятии оппозиция Иоанн – Синоптики ничем принципиально не отличается от, например, взаимоотношений волновой и корпускулярной теорий света, которые описывают единый объект разными способами и лишь в паре друг с другом дают о нем адекватное представление. Иоанн угадывает , чего хотел Иисус; что он делал, мы узнаем от Марка; что говорил – от Матфея; что чувствовал – от Луки. Но когда существенны именно конкретные детали событий, ситуация меняется. Некоторые яркие эпизоды, детально описанные Иоанном, полностью отсутствуют в повествованиях Синоптиков и наоборот . Сцена же на Голгофе в этом смысле уникальна: здесь версии Иоанна и Синоптиков выступают «острием против острия», противореча друг другу буквально во всем. А поскольку мои построения основываются на полном доверии к фактам , сообщаемым всеми четырьмя Евангелистами, я попадаю в достаточно сложное положение, очевидного выхода из которого нет.

Расхождения начинаются с характерной «мелочи». Иоанн с уверенностью свидетельствует:

«Неся крест Свой, Он взошел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа» (Ин 19:17).

Синоптики же в один голос утверждают, что крест Спасителя нес некий Симон-Киринеянин, причем сообщают об этом человеке вполне проверяемые биографические данные – «отец Александров и Руфов» (Мф 27:32, Мр 15:21, Лк 23:26). Тут уже не воспаришь к специфике «Слова-Логоса» и не вывернешься казуистикой типа: «оба правы, но каждый по-своему»; надо отвечать честно – кто перепутал?

Широко известный эпизод:

«А около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! ламма савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? "

Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он. И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить. А другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его» (Мф 27:46-49)

Речь здесь идет именно о повествовании Синоптиков :мучительно погибает преданный и покинутый всеми Человек.

В Евангелии от Иоанна этих слов вы, разумеется, не отыщете. Зато найдете, например, цитату из еврейского Священного Писания, которую непринужденно воспроизводят наизусть римские солдаты (Ин 19:24), – а то вдруг окружающие оставят без внимания тот факт, что они не просто разыгрывают в кости одежку казненного, но выполняют древнее пророчество? Есть и возвышенная беседа, которую ведет умирающий в жесточайших муках человек со своими стоящими при кресте матерью и «любимым учеником», сиречь – Иоанном (Ин 19: 26-27).

А ведь у Синоптиков, между прочим, ни Богоматери, ни ученика нет и в помине. Есть лишь повсюду следовавшие за Христом галилейские женщины – две Марии, Магдалина и Иаковлева, и Саломия, да и те стоят вовсе не рядом с крестом, а глядят издали (Мр 15:40; Мф 27:55). Как могло случиться, что все Синоптики дружно не заметили такую «деталь», как стоящие у креста Иоанн и Дева Мария? Честно признаюсь – я не знаю, что тут можно сделать. Разве что принять, с удручающей прямолинейностью, что Спаситель лишь хотел, чтобы у его креста находились мать и любимый ученик…

Я к чему веду? – а вот к чему.

14.

Человек, распятый

между двумя разбойниками в полдень четырнадцатого числа весеннего месяца нисана, – был ли он в действительности тем же самым, что шестью днями ранее въехал в Иерусалим под клики «осанна»? Если отраженный Иоанном

разговор с матерью и учеником действительно имел место – то да.

А вот если на Голгофе не происходило ничего сверх того, что с такой скрупулезностью описано Синоптиками, то извините: на среднем кресте мог висеть кто угодно. Может быть, такой же разбойник, как и два других; может быть – партизан-зелот.

Достаточно лишь допустить, что Римские власти пожелали, в собственных интересах, усилить позиции возглавляемой Иисусом секты, а он вступил с ними в сделку («цель оправдывает средства») – и во всей истории с воскресением практически не останется темных мест. Тогда, кстати, становится понятной роль эпизода с облачением Иисуса в багряницу (красный военный плащ) – после суда, но до бичевания и восхождения на Голгофу (например, Мр 15:17-20). В одежду, снятую с Иисуса, нарядили после бичевания другого человека – того, которому и предстояло занять место на среднем кресте.

Я лично не собираюсь не только отстаивать эту версию, но и всерьез анализировать ее, – ибо это потребовало бы отказа от обязательной для меня (по условиям задачи) «презумпции честности». Но я-то имею право на такой «отвод», а вот Мак-Дауэлл – нет. И уж коль скоро он занимался опровержением гипотезы «Пасхального заговора», в которой концы вообще не сходятся с концами, – рассмотреть в общем-то достаточно очевидную гипотезу «Нераспятого Христа» он был просто обязан.

При этом я вовсе не хочу сказать, что позиция Мак-Дауэлла на этом направлении была бы незащитима. Он, наверное, мог бы сослаться на посетивших место казни первосвященников (Мф 27:41) или на разговор с раскаявшимся разбойником: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк 23:43).

Поборник же гипотезы в свою очередь мог бы возразить: лицо человека на кресте в любом случае было искажено до неузнаваемости; первосвященники наверняка не подходили к кресту вплотную, а ведь голова распятого (если дело происходит не на полотнах классицистов, а в жизни) поникает лицом к земле; организаторы инсценировки наверняка должны были позаботиться об увеличении портретного сходства фигурантов; разговора с разбойником не мог слышать никто, кроме легионеров, а их «свидетельствам» понятно какая цена, etc. Одним словом, тут у обеих сторон найдется широкое поле для маневра.....

Пилат, который , казалось, сделал всё невозможное, чтобы спасти Иисуса,

Вы полагаете что невозможное сделать возможно, как минимум Пилату?

-Пилат, который , казалось, сделал всё невозможное, чтобы спасти Иисуса,
-что невозможное сделал Пилат?Вы полагаете что невозможное сделать возможно, как минимум Пилату?

Интересно, а как Вы сами оцениваете действия Пилата- его уговоры отпустить Иисуса, "умывание рук" перед толпой? ...Это разве ВОЗМОЖНЫЕ действия для префекта, который должен быть на страже интересов римлян , - желать отпустить человека, обвиняемого иудейскими начальниками в "злодействе" -в нарушениях порядка, которые могли привести к мятежу? Не важно, что мог думать , каким ему мог показаться обвиняемый, как он мог предполагать его использовать в дальнейшем. " Если освободишь его, то ты враг кесарю!"- сказано ему перед народом - и правильно сказано. Вспомните встречу Иисуса народом - как ЦАРЯ, как освободителя народа от оккупантов. И Иисус не возражал против этого. Да если бы Пилат отпустил Иисуса - "самопровозглашённого царя Иудейского", - он сам стал бы преступником, предателем Рима. И Пилат не мог не понимать это, но делал ( по версии евангелистов) то, что, кажется невозможным для нормального человека в той ситуaции..

Вы полагаете что..

Кстати, Вы, назвав "сумасшедшим" автора известной книги, не соизволили обосновать свою характеристику, так и не ответив на

Даже если Мак-Дауэллу удастся достаточно убедительно опровергнуть гипотезу «Нераспятого Христа», положение его не станет менее незавидным. Он ведь основывал свою систему доказательств на том, что им изучены (и опровергнуты) все мыслимые материалистические версии – и вдруг сразу такой казус… Небольшая иллюстрация к той банальной истине, что пространство логических возможностей принципиально неисчерпаемо, и с этим ничего не поделаешь.

Иоанн Предтеча

Давайте, внимательно и беспристрастно проанализируем отношения Иоанна – во-первых, с Иисусом, а во-вторых, с властями .

Первая (и последняя) встреча Иисуса с Иоанном произошла на реке Иордан, когда Иисус, в числе прочих, попросил о крещении; «Иоанн же

По версии Иоанна,

Креститель откомандировал в распоряжение Иисуса двоих своих послушников – Андрея и еще одного,kоторые и стали первыми его учениками. В дальнейшем Иисус с образовавшейся вокруг него общиной вернулся в Галилею, где и совершил первые чудеса. Затем он предпринял свое первое пасхальное паломничество в Иерусалим; здесь он впервые разогнал менял из Храма, а также имел ночную беседу с членом Синедриона Никодимом. «После сего пришел Иисус с учениками своими в землю Иудейскую и там жил с ними и крестил. А Иоанн также крестил в Еноне близ Салима ..Ибо Иоанн еще не был заключен в темницу» (Ин 3:22-24); запомним последнюю фразу – она очень важна. Поскольку к Иисусу приходит теперь креститься больше народу, чем к Иоанну, ученики последнего выражают недовольство успехами «конкурента». Иоанн же укоряет их за эту ревность: «Ему должно расти, а мне умаляться» – Ин 3:30). После этого любые упоминания о Крестителе из Евангелия от Иоанна исчезают.

Вернемся теперь к фразе «ибо Иоанн еще не был заключен в темницу». Появившаяся в хронологически позднейшем из четырех Евангелий, она смотрится прямым возражением против версии Синоптиков и попыткой напомнить им – как оно было в действительности.

Ведь

по версии Синоптиков,

Матфей и Лука повествуют далее о так называемом «Посольстве от Иоанна Крестителя»: прослышав о чудесах, творимых Иисусом, пророк посылает к нему двух своих учеников, дабы те выяснили: «Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого? И сказал им Иисус в ответ: "пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: Слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествую" (Мф 11: 3-5). Когда же иоанновы ученики отбыли, Иисус произносит : «Истинно говорю вам: из рожденных женами не вставал больший Иоанна Крестителя...И если хотите принять, он есть Илия, которому должно придти» (Мф 11:11-14).

Эпизод этот, если вдуматься, противоречит всему предшествующему повествованию. Мало того, что Предтеча продолжает свою деятельность параллельно с Агнцем Божиим, уже пришедшим в этот мир. В любом случае, если уж у тебя есть некие основания полагать, что явился Мессия, следует все-таки сходить поглядеть самому, а не посылать инспекцию, составленную из учеников. У Синоптиков, однако, готов ответ на подобный вопрос: Креститель не пришел сам потому лишь, что сидел в это время в тюрьме (Мф 2:11), куда он попал почти сразу же после крещения Иисуса.

А вот Иоанн возражает им: ничего подобного, Креститель оставался на свободе еще очень долгое время и трудился на ниве крещения бок о бок с Иисусом.

Гораздо лучше Синоптиков поняв истинный смысл этого эпизода, Евангелист, похоже, сознательно исключил его из повествования. Ибо из него совершенно ясно, что Предтеча в лучшем случае сомневался: действительно ли Иисус – Тот, кому надлежит «крестить Духом Святым и огнем»; между прочим, о реакции Крестителя на доклад своих посланцев Синоптики умалчивают. А коли так – какова же цена и всему произнесенному Крестителем при их личной встрече («Агнец Божий», «тебе ли от меня креститься»), и данному лично Иоанну знамению в виде голубя?

Если непредвзято проанализировать все произнесенное Иоанном, то неизбежно приходишь к обескураживающему выводу: Предтеча так и не признал – ясно и недвусмысленно – в своем дальнем родственнике (по версии Луки) Того, кто «идучи за ним будет сильнее его». Некоторые высказывания Крестителя об Иисусе (например, «и никто не принимает свидетельства Его» – Ин 3:32) понуждают христианских комментаторов к разъяснениям – дескать, «Евангелист не вполне точно передал мысль пророка»… .....

16.

Христианские комментаторы часто утверждают, будто бы Иоанн сам направлял к Иисусу приходившие к нему толпы народа; это, однако, никак не подтверждается евангельскими текстами. Возможно, кто-то из членов общины Иоанна и ушел к Иисусу (сам Христос впоследствии тоже пережил отход от себя многих учеников – нормальное дело), однако переход этот явно не носил сколь-нибудь массового и организованного характера. Версия евангелиста Иоанна о том, что первых учеников Иисусу «подарил» сам Креститель, как мы помним, дружно опровергается Синоптиками. Характернейшая деталь: после казни Иоанна его ученики специально пришли сообщить об этом Христу (Мф 14:12), но никто из них не присоединился к возглавляемой тем общине!

Стремление Иоанновых учеников оставаться рядом с Учителем, тем более – в тяжелые времена, когда тот попал в темницу, ничего кроме уважения вызвать не может. Однако вот Иоанна не стало; казалось бы, вполне естественно присоединиться к тому, чьим предтечею почитал себя (как нас убеждают Евангелисты) горячо любимый Учитель. Ничего подобного, однако, не происходит. Иоанниты и поныне сохраняют свою обособленность от христиан, существуя в виде одной из иудаистских сект; они имеют свое собственное «Священное Писание», в котором Иоанн Креститель признается Мессией, а Иисус – лжепророком.

Итак, мы наблюдаем весьма знаменательную асимметрию в оценках: Иоанн для христиан – величайший пророк и вообще фигура весьма уважаемая, тогда как Иисус для иоаннитов – лжемессия. При этом нет оснований полагать, будто эти оценки сформировались в каждой из сект вопреки высказываниям их основателей. Поэтому Евангелисты при описании событий столкнулись с трудноразрешимой проблемой. С одной стороны, Иисус Христос – Сын Божий, каждое слово которого есть Истина, – очень высоко оценивал Иоанна Крестителя (чему они были свидетелями); с другой стороны, оный Иоанн, насколько им известно, взаимностью не отвечал и их Учителя не особенно жаловал. Как же сие противоречие разрешить?

А вот как: отобрать среди множества высказываний Иоанна Крестителя (и подлинных, и приписываемых ему молвой) именно те, что могут свидетельствовать о признании пророком божественности Учителя Евангелистов. Отсутствие записанных текстов существенно облегчало эту задачу. Многие из приписываемых Иоанну высказываний, скорее всего, родились в среде самих же последователей Иисуса. Поциркулировав в народных массах (и обрастя попутно новыми «подробностями»), эти рассказы спустя некоторое время возвращались к Евангелистам, записывавшим их как некие «независимые свидетельства».

17.

Воскрешение Лазаря

А теперь обратимся к событию, непосредственно предшествовавшему Страстной неделе и, в определенном смысле, послужившему завязкой трагедии; речь идет о воскрешении Лазаря. Именно после этого случая первосвященники сочли, что популярность нового пророка и чудотворца достигла опасной для них черты и пора принимать серьезные меры. И именно в этот момент судьба, как по заказу, посылает им неоценимый подарок – перебежчика Иуду;…

Среди чудес, совершенных Христом, воскрешение Лазаря действительно стоит особняком. Неортодоксальные комментаторы Евангелия вполне справедливо отмечали, что почти все исцеления, совершенные Христом, касались психических или психосоматических расстройств. Это были различные типы параличей и слепоты, эпилепсия, летаргический сон (случай с дочерью Иаира); в случае с прокаженными речь в действительности могла идти о тяжелой запущенной экземе. Возможность излечения такого рода расстройств при помощи внушения, что называется, «медицинский факт». О выдающихся же способностях Иисуса к внушению ясно свидетельствует и другая группа чудес, таких, как насыщение народа пятью хлебами и двумя рыбами, превращение воды в вино или хождение по водам, легко трактуемые как случаи массового гипноза. Воскрешение же Лазаря – человека, умершего за несколько дней до того, погребенного и вроде бы уже начавшего разлагаться, – никаким материалистическим объяснениям не поддается.

..некие квазиматериалистические гипотезы можно измыслить и здесь. Случаи «оживания» людей, длительное время находившихся в состоянии «мнимой смерти» (когда у человека уровень метаболизма падает до неразличимого, и при этом отсутствуют такие проявления жизнедеятельности, как сердцебиение), известны ныне достаточно широко. Прежде всего это индийские йоги, которые, по собственной воле погружаясь в такое состояние, а затем выходя из него, способны несколько часов проводить под водой или более суток – под слоем земли. Во-вторых, это более интересные (с точки зрения нашего случая) зомби,которых временно вводит в такое состояние колдун, демонстрирующий их затем соплеменникам в качестве «оживленных» силой его магии мертвецов. В последнее время физиологи значительно приблизились к пониманию механизмов «мнимой смерти»; так, например, было установлено, что функции «отключаемого» сердца берет на себя воротная система печени, обладающая собственным сократительным автоматизмом.

Dопустить выступление Спасителя в амплуа водуистского колдуна можно, лишь отказавшись от обязательной для меня «презумпции честности». Во-вторых, не забудем о том, что чрезвычайно сложная и требующая вековых традиций техника погружения человека в «состояние зомби», по-видимому, просто не была известна древним евреям. Более того: не существует никаких намеков на то, что этой техникой владели хотя бы их соседи – халдейские маги или жрецы Финикии и Египта, – у которых в принципе мог бы обучиться и Иисус. Между тем, трудно допустить, чтобы такая впечатляющая практика не нашла должного отражения в обширной исторической литературе, посвященной этому региону.Говоря о воскрешении Лазаря, упомянем прежде всего о том, что оно фигурирует только в Евангелии от Иоанна; все три евангелиста-Синоптика хранят по поводу этого события полное молчание.

возможны два объяснения этих расхождений.

1. Появившийся лишь в хронологически наиболее позднем из четырех Евангелий эпизод с воскрешением Лазаря попросту не имел под собой никакой реальной основы. Мы воздерживаемся от принятия такого объяснения в силу «презумпции честности».

2. Молчание Синоптиков объясняется тем, что они, в отличие от Иоанна, были уверены: с этим воскрешением – дело нечисто, и незачем лишний раз о нем напоминать.

В этой связи кажется уместным привести версию такого комментатора Нового Завета, как Ренан.

Он полагал, что воскрешение Лазаря – это «интрига сестер вифанских, Марии и Марфы. Возмущенные дурным приемом, оказанным в Иерусалиме обожаемому ими Христу, сестры попытались устроить такое происшествие, которое поколебало бы скепсис недоверчивых иудеян. Таковым могло бы стать воскрешение человека, небезызвестного в Иерусалиме. Когда Иисус пребывал за Иорданом, Лазарь серьезно занемог. Перепуганные сестры послали за Иисусом, однако прежде чем тот появился в Вифании, брат уже пошел на поправку. Тогда сестрам пришла в голову блестящая идея – бледного, еще не оправившегося Лазаря обвили погребального пеленами и перенесли в склеп». После того, как отведенный к гробнице Иисус пожелал взглянуть на друга, закрывающий вход камень был отвален, Лазарь вышел наружу и все уверовали в «чудо».

Знал ли об этом Христос? Ренан полагает, что он просто не в силах был обуздать жажду чудес, обуревавшую его сторонников. Апостолов же это очевидное жульничество, пусть и совершенное с благой целью, искренне возмутило (вспомните одно из обозначений вифанского семейства в синоптических Евангелиях – «дом прокаженного»), однако выносить сор из избы сторонников Христа они посчитали невозможным.

18.

Иуда

Итак, Иуда из городка Кариота. Единственный иудеянин среди двенадцати галилеян. Отношения между этими палестинскими народностями не отличались особой теплотой; именно этим часто объясняют тот не слишком восторженный прием, что был оказан галилеянину Иисусу в Иудее и ее столице – Иерусалиме («…И ты не из Галилеи ли? рассмотри, и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк» – Ин 7:52). Это обстоятельство, однако, не помешало Иуде, еще и присоединившемуся к Христу достаточно поздно, среди последних, войти в число двенадцати Избранных и даже стать казначеем. Одно это ясно свидетельствует о том доверии и авторитете, которыми он пользовался в общине.

Не зря каноническая версия «предательства за тридцать сребреников» многим казалась неубедительной, и они искали поступку Иуды иных объяснений; в этом смысле он, несомненно, самый популярный из евангельских персонажей. Версии тут высказывались самые разнообразные:

жгучая обида на «обманщика»-Христа, чье царство, как вдруг выяснилось, будет не от мира сего;

желание удостовериться – сумеет ли человек, претендующий на роль Мессии, спасти хотя бы самого себя;

стремление ускорить таким способом наступление царства Божьего на Земле (вариант: спровоцировать народное восстание).

.....

«Тридцать сребреников» как мотив предательства, однако, не выдерживают критики и по самым прагматическим соображениям; что значила эта ничтожная сумма по сравнению с возможностями казначея Апостолов? Если уж движущей силой поступков Иуды была алчность, то ему следовало спокойно и неограниченно долго приворовывать из доверенного ему денежного ящика общины. Т

А действительно, приворовывал ли Иуда? Иоанн пишет об этом с полной уверенностью (Ин 12:6); странно, однако, что ни один из евангелистов-Синоптиков ни словом не упомянул о такой красочной детали, весьма оживляющей образ предателя. Можно предположить, что за некоторое время до трагедии между Иисусом и Иудой произошел некий напряженный разговор по денежным вопросам. Это, однако, не было уличение Иуды в недостаче: в противном случае Петр и другие Апостолы не упустили бы в своих повествованиях этот эпизод как малосущественный. Запомним это.

Следует отметить, что текст Нового Завета содержит одно прямое указание на то, что Христос предвидел предательство Иуды задолго до своего последнего похода в Иерусалим. Речь идет об интерпретации Иоанном высказывания Учителя, произнесенного после Беседы о Хлебе жизни и последовавшего за ней дезертирства многих его сподвижников. «Иисус сказал двенадцати: не хотите ли и вы отойти? Симон Петр отвечал Ему: Господи! к кому нам идти? […] Иисус отвечал им: не двенадцать ли вас набрал Я? но один из вас Диавол. Это говорил он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи одним из двенадцати» (Ин 6:67-71).

Все однако не так уж просто и однозначно, как кажется Иоанну.

Начать с того, что из этого текста, вообще-то говоря, не следует, что Иисус имел в виду именно Иуду – это пусть и ретроспективно логичные, но все-таки домыслы. При этом, если допустить, что интерпретация Иоанна верна, возникает серьезный теологический казус: в Священное Писание оказывается впрямую введена вполне языческая идея фатальной предопределенности человеческих поступков, что вроде бы абсолютно несовместимо со всей философией христианства.

19.

Арест

Наиболее загадочна сцена ареста Христа в Гефсиманском саду. Zдесь количество несообразностей (если придерживаться канонической версии)

становится особенно большим . Итак, сформулируем вопросы.

1. Арест Христа в любой момент можно было осуществить днем на улицах Иерусалима; количество его сторонников было весьма невелико, и воспрепятствовать храмовой страже они, конечно, не могли. Напомню, что с арестом несравненно более популярного Иоанна Крестителя никаких особых проблем у властей не возникло. Иными словами: что именно выигрывали иудейские власти, неимоверно усложняя процедуру ареста и перенося его на глубокую ночь, в глухое уединенное место?

2. Поведение Иуды при аресте кажется абсолютно иррациональным. Его задачей было привести на место (действительно неизвестное никому в Иерусалиме) группу захвата, с чем он успешно справился. После этого любой нормальный предатель постарался бы отойти поглубже в тень . Kакая была надобность в публичном, театральном опознании Христа? За дни, что тот проповедовал в Иерусалиме, его, без сомнения, в лучшем виде «срисовали» сотрудники иудейской тайной полиции, без участия которых арест, конечно же, не обошелся. И – в этой связи: зачем Иуде понадобилось изображать из себя командира группы захвата («Об Иуде, бывшем вождем тех, что взяли Иисуса» – Деян 1:16), каковым он в действительности, конечно же, не был? Ведь если даже первосвященники дружно сошли с ума и поставили во главе отряда перебежчика (предатель, как известно, остается предателем, кого бы он ни предавал), то уж участвовавшие в операции римляне никогда в жизни не позволили бы командовать собой какому-то еврейскому бандиту, только что продавшему своего главаря.

3. В этой связи вообще стоит обратить внимание на состав группы захвата – он весьма странен с любой точки зрения.

Во-первых, в нее, как уже было отмечено, входят не только евреи, но и римские воины, которые инициаторам ареста – первосвященникам – впрямую не подчинены. Чтобы привлечь легионеров к участию в операции, необходимо как минимум поставить в известность прокуратора, а это означает потерю драгоценного времени на неизбежные согласования – и чего ради? Это могло бы быть оправдано, ожидай Каиафа серьезного вооруженного сопротивления; такой риск, однако, был ничтожно мал – по сравнению с вполне реальной возможностью того, что встревоженная секта просто растворится в ночи, – и ищи потом ветра в поле.

Во-вторых, римлянами, которых никак не больше двух-трех десятков, командует «тысяченачальник» (военный трибун). Участие в операции офицера такого ранга (на наши деньги – полковника) ясно говорит о том, что Пилат со всей серьезностью отнесся к «просьбе об оказании помощи». Отчего же на следующее утро он изображаet по отношению к арестанту благожелательный нейтралитет?

4. Совершенно непонятно, почему группа захвата не приняла никаких мер к задержанию Апостолов. Ведь в момент ареста Христа как-никак имело место прямое вооруженное сопротивление. Тем не менее, отрубленное Петром ухо первосвященнического раба Малха (Ин 18:10) оставляют безо всяких последствий и беспрепятственно дают Апостолам исчезнуть.

Заканчивая цитирование книги Кирилла Еськова" Евангелие от Афрания" , замечу , что впереди - ещё более половины этого увлекательного путешествия в мир "альтернативной истории"...Напомню, что книга является своеобразным ответом протестантскому проповеднику Джошу Макдауэллу, автору нескольких популярных книг о Христе. В наиболее известной из них https://azbyka.ru/otechnik/konfessii/neosporimye-svidetelstva/#a_

Макдауэлл опровергает основные доводы , выдвигаемые материалистами-скептиками как аргументы против догмы о Воскресении Христа. Причём обосновать свои "доказательства" автор пытается , "играя на чужом поле",собственноручно десакрализовав евангельский текст и доказывая действительность чудесного воскресения Христа с рациональных позиций, чтобы "научно обосновать веру в Иисуса Христа – Сына Божьего"

Перебрав основные возражения материалистов против Воскресения и "опровергнув" их, Макдауэлл приходит к однозначному заключению о Воскресении Иисуса Христа как ИСТОРИЧЕСКОМ ФАКТЕ.

Агностик Еськов не вступает в спор с Макдауэллом по околобогословским вопросам , он строит свою версию, приняв за основу четыре канонических Евангелия как исторические источники, исходя из "презумпции честности"евангелистов и персонажей ев-лий.

Он приводит ЕЩЁ ОДНУ, СВОЮ версию событий, вполне реалистическую и внутrенне непротиворечивую , доказывая этим, что подход Макдауэлла к "доказательству" Воскресения, основанный на анализе ограниченного числа материалистич. версии, - в принципе неверен.

Со многими выводами Еськова можно не согласиться, напр., с его оценкой действий Пилата. На мой взгляд, вполне вероятно, что этот жестокий, далёкий от сентиментальности человек мог даже вопреки своему желанию, проникнуться необыкновенным обаянием Христа и искренне желать спасти Его..Не могу согласиться с упрощённой трактовкой образа Иуды..

Но некоторые замечания относительно явных противоречий евангелистов мне представляются очень основательными. Например, как можно обьяснить расхождения в описании одного из самых важных эпизодов:

В описании Матфея

« около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? "

Речь здесь идет о том, как мучительно погибает преданный и покинутый всеми Человек...

В Евангелии от Иоанна этих слов -нет. Но зато описана возвышенная беседа, которую ведет умирающий в жесточайших муках человек со своими стоящими при кресте матерью и «любимым учеником»,Иоанном (Ин 19: 26-27).

В описании Синоптиков нет ни Богоматери, ни ученика .Есть лишь повсюду следовавшие за Христом галилейские женщины –

две Марии, Магдалина и Иаковлева, и Саломия, да и те стоят вовсе не

рядом с крестом, а глядят издали (Мр 15:40; Мф 27:55).

Как могло случиться, что все Синоптики дружно не заметили такую «деталь», как стоящие у креста

Иоанн и Дева Мария?

И снова -

Ни один евангельский рассказ не возбуждал столько споров среди толкователей, как повествование Иоанна о воскрешении Лазаря

Я считаю, что интерпретация этого рассказа Еськовым -одно из слабых мест книги и хотел бы остановиться на нём более детально. В принципе интерпретации как таковой и нет. Автор просто приводит версию Ренана, который считал это "чудо" - "интригой сестёр Вифанских" с целью поколебать растущий скепсис иудеев, недоверчивых к чудесам Иисуса.

Эту версию Ренана критиковал ещё

его современник,другой знаменитый скептик , Д.Штраус: "Лучше уж совсем отбросить этот обрывок нелепого

происшествия, который в качестве мнимоисторической основы евангельского рассказа( Ренана) обращает Иисуса

в какого-то безумца, а самого евангелиста -- в брехуна;

лучше откровенно сознаться, что в данном случае мы имеем дело с поэмой евангелиста , из которой мы ничего не узнаем о действительном Иисусе, которая лишь нам показывает, как отражалось в уме христианина то представление о божественной природе Христа -- Иисуса, которое уже начинало слагаться у иудео-христиан и, главным образом, культивировалось в кругу христиан-паулинистов."

Штраус предлагает новый принцип объяснения: евангельские повествования -- не обман или недомыслие, а результат спонтанного мифотворчества, которое выводило сверхъестественные моменты жизни Иисуса из ветхозаветных посылок, прежде всего мессианских пророчеств

Обратимся к евангельскому рассказу.

....Когда посланные от сестер Лазаря сказали Иисусу, что тот, кого Он любит, болен,Иисус ответил им, что эта болезнь не к смерти, а к славе Божией.

Иисус объясняет, почему он медлил пойти к умирающему Лазарю, он говорит: "Радуюсь за вас, что меня не было там, дабы вы уверовали" (11:15), то есть Иисус радуется, что раньше не пошел спасать от смерти друга Лазаря, потому что теперь ему придется уже не исцелять больного, а воскрешать умершего, а это укрепит в учениках веру гораздо сильнее, чем исцеление больного

Когда же Марфа вышла Ему навстречу и объявила Ему, что брат ее умер, то Он сказал ей: воскреснет брат твой, ибо Я есмь воскресение и жизнь... Веришь ли сему? (Мн. 11, 23, 25–26). Теперь же, напоминая Марфе прежде сказанное, Он спросил: не сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию?(Ин. 11, 40)

Вот как описывает это чудо Б.Гладков

"Oн возвел очи к небу и громко сказал: Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня . Апостолам же, ближе стоявшим к Нему, Он должен был показать, что сотворит сейчас необычайное чудо хотя и божественной властью, но лично Ему принадлежащей, так как Он в Отце и Отец в Нем. Поэтому, продолжая Свою молитву, вероятно, таким голосом, какой мог быть услышан только окружавшими Его Апостолами и сестрами Лазаря, Он сказал: Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал сие для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня.Потом, подойдя ближе ко входу в пещеру, Он громким голосом позвал Лазаря: Лазарь! иди вон(Ин. 11, 43)

И на глазах многолюдной толпы свершилось непостижимое умом человеческим чудо: встал из гроба не мнимоумерший, а человек, труп которого уже разлагался и издавал смрад; встал, обвитый погребальными пеленами с обвязанной платком головой; встал, вышел из пещеры и остановился у входа в нее, так как погребальные пелены стесняли его движения; и в таком виде предстал изумленной толпе. Развяжите его, – сказал Христос, – пусть идет.Чудо это произвело потрясающее впечатление на народ. многие из Иудеев уверовали в Него"

Иисус хочет, чтобы все присутствующие при чуде воскрешения знали, что это чудо есть результат Его молитвы к Отцу и через

Чудесное воскрешение Лазаря Иисусом должно было служить гарантией для будущего воскрешения всех мертвых Христом и сверх того прологом собственного воскресения Иисуса.Т.о. рассказ о Лазаре является сознательным и искусным развитием догматической темы.

--------------------------------

Почему синоптики умолчали о столь выдающемся и доказательном происшествии, как воскрешение из мертвых Лазаря?

Если бы в действительности произошло такое чудо, как оживление смердящего трупа, осуществлённое в присутствии многих свидетелей, о нём синхронно бы сообщили синоптики, но они про этот уникальный случай почему-то "забыли".Именно это "забвение" и считают доказательством подделки, исходя из значения и масштабы события.

Молчание синоптиков относительно воскрешения Лазаря вызывало недоумение даже у А. Лопухина:

"Многие продолжают доказывать, что этот рассказ не отвечает исторической действительности, что он составлен писателем 4-го

Евангелия на основании помещенных в синоптических Евангелиях рассказов о воскрешении дочери Иаира (Мф.9:18 и сл.) и о воскрешении сына вдовы Наинской (Лк.7:11 и сл.)

Некоторые полагают, что этот факт свидетельствует, что никто из синоптиков-евангелистов не был ни апостолом, ни очевидцем фактов жизни Иисуса, ибо апостол или свидетель-очевидец не мог бы не знать и не рассказать истории воскрешения Лазаря. Но если никто из синоптиков-евангелистов не был очевидцем, если все они пересказывали старые легенды, то о воскрешении Лазаря они могли действительно не знать. Если предположить, что это сказание автор четвертого евангелия сам сочинил во втором веке нашей эры, то станет понятным, почему о нем не ведали и не сообщали старейшие евангелисты.

Под термином «воскресение» может пониматься не только оживление после «биологической смерти», но также и другие виды оживления:

• Клонирование человека по ДНК умершего человека
• оживление после клинической смерти;
• оживление после летаргического сна;
• выход из комы;
• оживление после потери сознания.

До XX века из-за недостаточного развития медицинских знаний под «воскресением из мёртвых» мог пониматься любой из вышеописанных случаев.В частности, «воскресение Евтиха» могло быть потерей сознания, вызванной падением с третьего этажа, и последующим приходом в себя.

В средствах массовой информации иногда появляются сообщения о случаях, когда человек, чья смерть была констатирована врачом, впоследствии самопроизвольно или после каких-либо внешних воздействий приходил в сознание^[141][142], однако все они объясняются ошибочной констатацией смерти.(ц)

Библия утверждает что вместе с Иисусом в Иерусалиме воскресло множество праведников, которые явились множеству людей.

Такого грандиозного события никогда не было, поэтому сей факт должен был хоть как-то и кем-то зафиксирован, но - тишина.

Даже в самой Библии об этом мельком, как будто это обычное явление - по Иерусалиму массово начали бродить воскресшие праведники и являться множеству людей,

чего кстати Иисус почему-то не сделал( почему ?).

Но нет ни одного письменного свидетельства за пределами Библии в подтверждение этого факта,

Воскреснуть могли только иудейские праведники, но и в иудейской литературе нет ни одного подтверждения этого факта...

Почему Иисус не явился ни родной матери, ни Пилату, ни одному из известных священников..? Этот вопрос задавал

ещё античный автор Порфирий :

"Чего ради Иисус после страстей своих и, как вы говорите, воскресения своего не явился Пилату.., или Ироду, царю иудейскому, или первосвященнику иудейскому, или сразу многим достойным доверия лицам, особенно римскому сенату и народу, чтобы они прониклись удивлением перед его деяниями и не стали общим приговором осуждать на смерть его последователей за нечестивостьА между тем он является Марии Магдалине, ...которая была некогда одержима семью демонами, .., и нескольким другим не очень приметным людям;

а ведь Матфей говорит, что Иисус предвещал иудейскому первосвященнику, говоря: "Отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных". Если б он явился людям значительным, то через них все уверовали бы, и ни один судья не стал бы наказывать их, как измышляющих диковинные сказки; а ведь ни богу, ни разумному человеку не должно быть приятно, чтобы многие из-за него подвергались наихудшим наказаниям..."(ц)

Т.о. в случае с воскресением Иисуса у нас нет подтверждения противоположной стороны- иудейских священников, римлян, вообще скептиков в широком смысле слова. Все евангелисты-сторонники Христа и апостолов

и в этом случае они не являются альтернативными друг другу источниками информации.

НЕСОСТОЯВШАЯСЯ ВСТРЕЧА,которая могла бы несколько прояснить ситуацию.

При прочтении сообщений Нового Завета о Воскресении Иисуса можно отметить поразительную деталь: ни один автор (ни евангелисты, ни апостол Павел) не сообщает о том, что воскресший Иисус явился своей матери!
С точки зрения общечеловеческой логики , это совершенно немыслимо.
Можно, конечно, привести такой контраргумент, что Иисус проповедовал об отречении от семейных ценностей во имя высшей духовной цели, поэтому не счел нужным и в этой ситуации общаться с членами своей семьи.
Однако, в рамках православного или католич. богословия такой факт будет очень трудно объяснить, учитывая, какую роль в этих конфессиях играет культ Девы Марии.
Судя по текстам Евангелий, Мария не имела такой веры в Иисуса, какая была у апостолов. И она-то как раз не имела особых оснований ожидать его воскресения после казни. Следовательно, если бы Новый Завет описал встречу воскресшего Иисуса с Марией (и она сразу бы узнала его), то появился бы свидетель, гораздо менее предубежденный, чем апостолы.
Кроме того, мать вряд ли могла бы ошибиться и спутать родного сына с «имитатором», садовником или случайным прохожим. И тогда сильные подозрения скептиков, что ученики принимали за воскресшего Иисуса других людей, были бы заметно слабее.

Кончина апостола Иоанна Богослова:

"В монархианском прологе к Евангелию от Иоанна, написанном в IV или начале V века сообщалось, что Иоанн Богослов после молитвы спустился в выкопанную могилу и велел засыпать его землей^[11]. Согласно житию, ученики с плачем целовали апостола, но, не решившись ослушаться, исполнили его повеление. Они закрыли его лицо платом и закопали могилу.

Узнав об этом, остальные ученики пришли к месту его погребения, но, раскопав могилу, ничего в ней не нашли^[8]. Гробница Иоанна Богослова находится в городе Сельчук в 2,5 километрах от Эфеса.

По преданию, каждый год из могилы апостола Иоанна 8-го мая выступал тонкий прах, который верующие собирали и исцелялись от болезней. Поэтому Православная церковь празднует память Иоанна Богослова также 8 мая^[8]." (c)

Оказывается, исчезать из могилы - это обычное дело......

Непонятно, откуда брался всеисцеляющий прах из могилы Иоанна, ввиду отсутствия в гробу тела.

Но вернемся еще раз к ученику Иисуса Иоанну:

«Годы жизни Апостола Иоанна можно вычислить приблизительно. По церковной традиции во время распятия Христа ему было 16 лет и умер он в 100-м году, оставшись единственным живым апостолом, видевшим Иисуса Христа во время Его земной жизни. То есть приблизительно: 17—100 гг. н. э.» (c)

Получается, что Иоанну на момент начала служения Иисуса было 12-13 лет?

Свежо предание, а верится с трудом(c)

История Стефана , или «Бог, ставший плотью»

Стефан — тот, кто был забит камнями до смерти за свое богохульство, — был первым из последователей Иисуса, убитым после Голгофы. Первым, но не последним. По иронии судьбы, первый человек, который принял мученическую смерть за то, что назвал Иисуса «Христом», даже не был знаком с самим Иисусом. Стефан не был его учеником. Он никогда

не встречался с Ним, никогда не ходил вместе с Иисусом и не беседовал с ним. Он не был частью той восторженной толпы, которая встречала Иисуса в Иерусалиме как законного правителя. Он не принимал участия в беспорядках, устроенных в Храме. Он не был рядом с Иисусом, когда того брали под стражу и обвиняли в подстрекательстве к мятежу. Он не видел, как Иисус умирал.

Он вообще ничего не слышал об Иисусе до распятия на Голгофе. Иудей Стефан, говоривший по-гречески и живший в одной из восточных провинций за пределами Святой Земли, пришел в Иерусалим как паломник вместе с тысячами других иудеев, таких же как и он сам. Возможно, он как раз отдавал свою жертву храмовым служителям, когда увидел группу галилейских крестьян и рыбаков, прохаживавшихся по двору язычников и проповедовавших о простом человеке из Назарета, которого они сами называли мессией.

Само по себе, такое зрелище не было чем-то необычным для Иерусалима, . Каждый сектант, фанатик, зелот, мессия или самопровозглашенный пророк в конце концов приходил в Иерусалим, чтобы проповедовать или предостерегать, говорить о Божьем благоволении или предупреждать о гневе Господа. Pраздники были идеальным временем, чтобы привлечь внимание как можно большей аудитории.

Поэтому, когда Стефан поначалу, скорее всего, даже не обратил на них особого вниманияНаверное, он заинтересовался ими только тогда, когда услышал, что они следуют за

он заинтересовался ими только тогда, когда услышал, что они следуют за мессией, который был уже убит (и не просто убит — распят на кресте!).
несмотря на неоспоримый факт смерти Иисуса — а эта смерть по определению лишала его права считаться освободителем Израиля, — эти люди продолжали называть его мессией.

Что действительно могло привлечь внимание Стефана, так это решительное утверждение этих иудеев о том, что в отличие от прочих преступников, казненных римлянами, тело их мессии не осталось висеть на кресте на радость хищным птицам, кружившим над Голгофой (Стефан сам видел их, когда входил в Иерусалим). Нет, тело этого особенного крестьянина — Иисуса из Назарета — было снято с креста и помещено в нарядную гробницу, которая подошла бы кому-нибудь из самых богатых людей в Иудее. Еще более удивительным было то, что его последователи утверждали, будто через три дня после помещения тела в гробницу их мессия вернулся к жизни. Бог воскресил его, освободил от оков смерти. Главный оратор этой группы, рыбак из Капернаума по имени Симон Петр, клялся, что он видел воскресение собственными глазами, как и многие другие.

Äто было не то воскресение, которого ожидали в конце времен фарисеи и которое отрицали саддукеи.. Это воскресение не имело никакого отношения к возрождению «Дома Израилева» и «сухим костям», в которые Господь вдохнет новую жизнь, говоря словами пророка Иезекииля (Иез. 37).

Речь шла о конкретном человеке, умершем и пролежавшем в скале несколько дней, а затем вдруг восставшем и вышедшем из гробницы, но не как бесплотный дух, а как существо из плоти и крови.

Ничего подобного тому, о чем говорили эти последователи Иисуса, люди того времени не знали. Греки верили в бессмертие души, но не тела. . Некоторые люди — Юлий Цезарь, Октавиан Август — становились богами после смерти. Но мысль о том, что человек может умереть и затем вновь воскреснуть во плоти для вечной жизни, чрезвычайно редко встречалась в античности и не существовала в иудаизме.

И тем не менее, последователи Иисуса утверждали, что тот не только восстал из мертвых, но воскресение подтвердило его статус мессии. Это было беспрецедентное заявление в иудейской истории: вера в умирающего и воскресающего мессию не существовала в иудаизме. Во всем Ветхом Завете нет ни единого упоминания или пророчества о мессии, содержащего хотя бы намек на его бесславный конец, не говоря уже о телесном воскресении. Пророк Исайя говорит о страдающем рабе, который будет «изъязвлен за грехи наши и мучим за беззакония наши» (Ис. 52. 13–53. 12). Но пророк нигде не называет этого раба мессией и не утверждает, что тот восстанет из мертвых. Возможно, через десятилетия после смерти Иисуса христиане будут интерпретировать эти слова по-другому, чтобы неудача их мессии, не сумевшего оправдать возлагавшиеся на него ожидания, получила смысл. Но у современников Иисуса не было представлений о мессии, который страдает и умирает. Они ждали мессию, который победит и будет жить.

То, что предлагали последователи Иисуса, было необычайно смелым переосмыслением не только мессианских пророчеств, но и вообще всех иудейских представлений о природе и роли мессии.

Стефан не был специалистом по священным текстам. Он не жил в Иерусалиме. И поэтому он был идеальным адресатом для новых и совершенно нетрадиционных идей о мессии, распространяемых повсюду этими неграмотными и восторженными людьми

Стефан примкнул к движению последователей Иисуса вскоре после казни на Голгофе. Подобно многим новообращенным иудеям из диаспоры, он оставил свой родной город, продал имущество, отдал все средства общине и нашел пристанище в Иерусалиме, в тени храмовых стен. Хотя он недолго пробыл членом новой общины — вероятно, всего год или два, — насильственная смерть навсегда вписала его имя в анналы христианской истории.