Писать доводилось, считай что, все. За исключением анонимок.
"...все, на что я способен - писать. Только писать о ней. Больше
ничего. И любить я ее могу по-настоящему, наверное, лишь в
написанном мною. И этой любви никак не найдется места в
реальности. Даже не так: эта любовь все время во мне - но всегда
слишком неземная и безжизненная, чтобы случиться взаправду и
вовне.
   Чтобы любить, необходимо суметь хотя бы на миг потерять себя и
рассудок и разум... Разве этих слов теперь не достаточно для того,
чтобы понять о самом себе все?
   Потерять себя - быть может, единственная настоящая
недостижимость в этой жизни. Даже если это необходимо, чтобы
найти другого.
   И потому все, на что я способен, - писать о ней. И она глядит на
меня отовсюду, куда только забредал в пространстве строк. Она живет
там - и не знает об этом. То есть, конечно, она знает о себе книжной,
но не может даже догадываться о том, что живы они обе...
   Простите меня. Мне уже не дойти ни до одной из вас."

----
La vita e come una via di fugo: piu lunga vai, piu cara e la liberta