Вот описывается обед крестоносцев. Вроде бы правдоподобно. Но это художественное произведение. http://www.remarka.nm.ru
А чем питались люди в Средние века?
"Глава седьмая (бис)
В течение получаса гости, не спеша, собирались в трапезной и рассаживались за большим прямоугольным столом, накрытым полотняной скатертью, края которой, расшитые сдержанными, геометрически строгими узорами, свисали почти до пола. Три десятка свечей на массивных бронзовых подсвечниках освещали большие, расписанные глазурью, блюда c яствами: жареной рыбой, копчеными угрями, тушеными гусями и перепелами, пареным имбирем, капустой, солеными грибами, разнообразными овощами и фруктами. Разноцветные бокалы из венецианского стекла поблескивали всеми цветами радуги, а напитки v ягодные морсы, свежеприготовленные соки, квасные настойки из погребов v пока дожидались на столе своей очереди в изящных, но строгих стеклянных кувшинах. Отсутствие пива и вина сразу привлекло внимание многих присутствующих и вызвало легкое разочарование.
Некоторые из гостей, сидя за столом, вполголоса беседовали друг с другом, другие молча ждали начала трапезы, нетерпеливо озираясь по сторонам, v в атмосфере насыщенных гастрономических ароматов аппетит разыгрывался постепенно. Епископ же во главе стола ждал терпеливо, и, когда все места были, наконец, заняты, прочел молитву. Минутная тишина сменилась негромкими голосами, шуршанием кожаных одежд, стуком керамических тарелок и кружек, бульканьем напитков, свойственным застолью легким гулом, среди которого можно было при желании различить хруст раскусываемых перепелиных косточек, отрыжку, кашель поперхнувшихся-
Гогенлоэ, как и полагалось Великому магистру, занимал место напротив епископа и имел возможность видеть лица всех присутствовавших. Слева и справа от его находились люди, в руках которых была судьба Братства, судьба завоеваний и его собственная судьба. Гогенлоэ исподлобья бросал взгляды на священников, ландмейстеров и комтуров, пытаясь понять или угадать, что движет этими людьми, отмалчивающимися во время дискуссии. Способны ли они осознать ответственность момента? Способны ли понять и принять его доводы, а затем и найти единственно верное решение? Правильно ли он, Великий магистр, сделал, вынося свои сомнения на суд этих людей? Ведь судьбу Братства должны определять лучшие умы и папа римский! Лучшие ли умы у этих разговаривающих с набитым ртом, чавкающих и икающих от плохо прожеванной пищи братьев с сальными губами и грязными руками?
Вот Фейхтванген склонился к Заку и что-то тихо говорит ему. Возможно, высказывает сожаление, что на столе нет пива, а может быть, предлагает себя в Великие магистры- Рижский епископ, довольно улыбаясь и энергично размахивая руками, что-то рассказывает комтуру Раганиты. Отец Вольрад из Самбии угрюмо переводит какой-то презрительный или брезгливый взгляд с одного и потчующихся на другого, по-прежнему за весь день не проронив ни слова. Комтур Эльбинга Лихтенхайн, судя по всему, самым голодным из присутствующих: энергично опустошает блюда одно за другим, не обращая ни на кого внимания. С середины стола доносится чей-то все более громкий смех v многих трапеза расслабила и сблизила друг с другом-
Свечи догорали довольно быстро, а это означало, что пора заканчивать трапезу и возвращаться в зал для аудиенций. Гогенлоэ не терпелось достичь развязки событий, дойти до какого-то однозначного для себя решения. Но епископ не торопил гостей и, закончив обед сам, задумчиво смотрел куда-то поверх голов, откинувшись на спинку своего кресла. Наконец, Гогенлоэ не удержался.
- Святой отец, - обратился он к епископу. - Позволь поблагодарить тебя за заботу и предложить братьям вернуться к нашему разговору.
- Спасибо Господу за ниспосланное к нашему столу. v Епископ воздел руки в молитве, прошептал несколько молитвенных слов и тяжело поднялся со своего места. Остальные немедленно покинули скамьи и потянулись друг за другом по гулкому коридору.
Впереди Великого магистра маячила тщедушная и немного сгорбленная фигура епископа Иоганна из Мариенбурга, который пытался догнать энергичного Конрада Зака, а когда догнал, - придержал за локоть, заставил почти остановиться и что-то энергично втолковывал ему, уткнувшись своим длинным носом прямо в ухо собеседнику. Гогенлоэ медленно прошел мимо, надеясь услышать хотя бы пару слов, но все тщетно: именно на эти несколько мгновений разговор прекратился. Волна обиды и ощущения полного одиночества снова охватила магистра. Он ускорил шаги, быстро занял свое место в зале и с вызовом, как ему казалось, оглядел капитул. Он сидел, расправив плечи, с прямой спиной и высоко поднятой головой. Это внутренне придавало ему уверенности в себе.
- Братья! v Инициативу снова взял на себя хозяин, епископ Гертвиг. v Позволю себе напомнить вам, что мы прервали наш разговор на крайне важном вопросе. Мы говорили о том, что наш Орден, по мнению брата Великого магистра, ждет весьма печальное будущее, а его настоящее совсем не такое благополучное, как может показаться непосвященному. Надеюсь, что остальные члены капитула тоже имеют, что сказать.
В дальнем конце зала, у самого входа, встал и сделал пару шагов вперед крепкого телосложения воин лет тридцати, в кожаном камзоле - обычных рыцарских одеждах.
- Дозволь, святой отец, внести свою скромную лепту и обратиться к присутствующим здесь братьям с простым словом от имени небольшого комтурства, удаленного от столиц и великих сражений.
Великому магистру никогда раньше не доводилось сталкиваться с этим рыцарем, он не знал его имени, не знал комтурство Балга, которое он представлял. Такая неизвестность всегда порождала в нем чувство досады, которое, впрочем, быстро угасало под благоприятным впечатлением от мужественного облика рыцаря и уверенного в себе человека.
- Слушал я доводы брата Великого магистра, доводы других братьев и ничего не понял. Мы ломаем копья и не можем найти согласия там, где нет и не может быть разных мнений. Орден имеет земли и города. Орден должен их защищать. Орден должен их приращивать. Орден имеет на своих землях христиан, и именно Орден должен защищать христиан на своих землях. Орден должен защищать христиан на любых землях! Пруссия, Ливония, Самбия, Помезания и все остальные соседние территории обращены в христианство. Значит, место Ордена здесь. Навсегда! И каждый брат, каждый рыцарь должен быть на страже этих завоеваний до тех пор, пока хотя бы один язычник посягает на жизнь христиан, на их земли, крепости, города и деревни.
- Но твои слова, брат, лишь подтверждают, что Орден ушел от той изначальной миссии, которая ему была определена. v Громко заметил Великий магистр. На это воин пожал плечами и занял свое место у входа. v Орден сейчас делает все для того, чтобы обособиться от немецкого императора, - продолжал магистр, - от папы римского, от наших собратьев-рыцарей из других орденов. Орден противопоставляет себя всем остальным! Практически всему миру, в том числе и христианскому, а не только языческому! Создавая государство в землях Прусских, Братство подготавливает свою собственную кончину! По своей природе, по своему Уставу, по сложившимся законам и дарованным привилегиям Братство может лишь служить немецкой империи и вере христианской. Служить v вот предназначение Ордена! А служить можно только сильному. Служить империи, оборонять интересы веры христианской v это одно. А строить новое государство, управлять им v это совсем другое! Там, где появляется что-то иное, кроме служения, там появляется корысть, властолюбие, жажда власти, влияния и наживы. Или Братство, или государство v таков должен быть выбор! Братство не может быть властью, не может быть государством. Братство умрет, растворится в новом государстве! А я не хочу смерти Ордена!
По залу время от времени прокатывался плотный, но приглушенный гул голосов. Члены капитула реагировали на реплики, обменивались между собой замечаниями, но включиться в дискуссию решился лишь один новый участник. Это был Готфрид фон Рогге v магистр Ливонского ордена из Риги, к которому Гогенлоэ ездил месяцем раньше, чтобы помирить его с рижским архиепископом. Ливонский орден в свое время благосклонно воспринял свое воссоединение с Тевтонским орденом, в отличие от рижского епископата, который усматривал в таком объединении только ослабление своего собственного влияния.
- Братья! - Готфрид фон Рогге стоял, горделиво скрестив руки на груди и высоко задрав подбородок, отчего его бородка колыхалась вверх-вниз при каждом слове. v Мне довелось вместе с братом Готфридом фон Гогенлоэ несколько дней вести крайне трудные переговоры с представителями епископата, магистрата и бюргерства Риги. Должен сказать, что я воин, и мне трудно владеть словом так же, как я владею мечом. Но не могу не сказать, что мне более близки слова Великого магистра, чем остальных. И те слова, которые он говорил сегодня, и те, которые он говорил в Риге. Я считаю, что Братство стоит если не перед пропастью, то перед серьезной опасностью. Подтверждением тому служит судьба Ливонского ордена, который когда-то был таким же независимым, сильным и влиятельным. Но почти все потерял. И продолжает существовать лишь благодаря братьям Тевтонского ордена. Но с кем будет объединяться Братство Тевтонское?
Гул в зале вынес ╚на поверхность╩ чью-то громкую реплику:
- Мы достаточно сильны! Нам незачем объединяться!
- Да, сейчас еще сильны. v Продолжал Готфрид фон Рогге. v Но что будет через несколько лет? Посмотрите, что происходит у клириков в наших землях: епископаты не понимают, зачем их укрупняют и противятся этому. Они хотят сами быть властью каждый на своем месте. Диктуют свои условия магистратам и гильдиям. Поднимают постоянные распри, вмешиваются в торговые дела, не дают землю под строительство рыцарских крепостей, без которых не может быть и речи о безопасности. Папские указы и декреты практически не исполняются и не признаются, потому что никто не понимает, что происходит на папском престоле. Авторитет папы настолько упал, что служки в костелах позволяют себе нелестные отзывы. Из Риги архиепископ уехал по указанию папы. Уже целый год рижская кафедра пуста, и папа римский не в состоянии решить этого вопроса- Я говорю лишь о тех проблемах, о которых знаю не со слов, а лично. Думаю, похожие проблемы есть у каждого магистра, ландмейстера и комтура. На объединенных в единое государство землях такие проблемы помножатся многократно! Более того, появятся новые, совершенно аналогичные тем распрям, которые мы сейчас наблюдаем в епископствах.-
- Епископства v это единственный авторитет, которому верят все: от прихожан до императоров! v В голосе отца Гертвига начали слышаться жесткие металлические нотки, которые появлялись у спокойного и уравновешенного епископа лишь в минуты настоящего волнения. v И не нам судить о том, что происходит на высочайшем престоле в Риме.
В очередной раз не удержался и вышел в центр зала Конрад Зак.
- Великий магистр. Год назад ты назначал меня ландмейстером земель Прусских и благословлял на дела великие во благо христиан. В моем понимании, благом для христиан будет сильное и богатое государство христианское от моря Соленого до великого Рима! Государство, в котором рыцари Братства нашего будут созидателями ценностей духовных и защитниками ценностей материальных. К этому стремились Великие магистры - твои предшественники! И они не видели противоречия в том, что немецкие рыцари, подданные немецкого императора, подданные христианской церкви стремятся создать сильное христианское государство, расширить границы своих владений, заселить новые земли простым немецким людом! "