Прости, забыл я, брат, про притчу,

Что ворон ворону глаз не клюёт.

Народ верно выдумал ту басню,

В которой сам теперь живёт.

Идёт трудяга по планете,

Бык символ рабского труда.

Где всё меняется на свете,

Вот только жизнь та никогда.

Заштукатурена, вот только,

Под вид прекрасного ручья.

Что по судьбе несёт нам как воды,

Разврат для счастья, бедлам для бытия.

Поёт погода песнь разлуки,

Сжимая и тревожа мысль.

Так просто нам вот ради скуки,

Чтоб замечали и ценили жизнь.

Лист облетел, где сказка жизни,

Что нам диктуют небеса?

А слышаться одни лишь бредни,

Всегда вот с раннего утра.

Когда мы что - то будем строить,

Жизнь украшать свою вокруг.

Уж рвётся вечный её полог,

Ушёл во тьму мой верный друг.

Лишь только смерти чёрные крылья,

Под тучи маскируют вид.

Да протираются все стулья,

Удобно, чтоб приземлялся зад.

День в объятиях у Солнца,

В тех блуждениях облаков.

Красоту собрал до донца,

Серебро снежинок внёс.

Падали, искрясь снежинки,

Как чужие в нашем быту.

Исчезали, как былинки,

Спрятав первозданную красоту.

День прощания и встречи

Как - то буднично прошёл.

Никаких в нём всплеск эмоций,

Вот он был и взял, ушёл.

Это значит, что не ждали

В гости мы пока его.

И совсем здесь не скучали,

Боль затмила нам лицо.

Всё смешалось в нашем мире,

Сдвиг во всём тревожит глаз.

Что нам ждать сидя в квартире,

Где какой откроют лаз?

Как ты всё не назови,

Всё рано вся грязь наружу

Выплывает изнутри,

Портя жизненную посуду.

Не дадут видать спокойно

Всем дожить нам на веку.

Питер внёс указ достойно:

Стариков прижать в быту.

Совесть свою давно всю растеряли,

Если людей здесь заперли в лесу.

Что мы с Отцом вам просто обещали,

Теперь отдали в руки подлецу.

Вас гнобят все те, кто только может

На свой тот низкий и затёртый ум.

Значит, мало вас здесь это гложет,

Раз не осталося хороших дум.

Зачем давить на старость сапогами,

С того вот грязного московского двора.

И так мы стали с вами почти уже врагами

С той сворой, что вокруг у подлеца.

Не трогайте стариков, проживших жизни,

Они рассудят сами, что к чему.

Путь их далёк от вашей этой тризны

И скажу вам вот это почему.

Они идут протоптанной тропою,

Которой их вели здесь разный зброд.

С душой открытой, чистою меж вами,

Их не возьмёт вам посланный ковид.

Они заблудшие на этом поле жизни,

Но не забывшие Всевышнего Отца.

Их только увели в другие степи церкви,

Повесив потрет в стенах того вот подлеца.

Виновного в Иисуса тогда смерти,

Что перекрасившись грехов здесь грязный вид.

И открывает к тризне наши дверцы

Лохматый, чёрствый, наглый индивид.

Казна страны - кошель для этой власти,

А остальным из под полы.

Когда же кончатся напасти

И отдохнём мы от сатаны?

Всю жизнь чего – то строим, пашем

И вдруг всё это не нужно.

Какой – то член из бывшей власти

Забрал всё это под чело.

Ох, хороша, ты- мать Россия,

Но большинству ты всё же родня.

Как не любил тебя здесь я сильно,

Сейчас ты и для меня родня своя.

Всё ниже ставишь нас согнувшись,

Сынов, детей твоих и стариков.

Однажды будешь, вот проснувшись,

Стонать в ораве подлецов.

Что разбегутся, словно крысы,

Почуяв боль твоей беды.

А мы здесь будем ,словно мыши,

Таскать опять её мешки.

Я сплёл для вас венок любви,

Из тех цветов своих желаний.
Собрав букет моей мечты,
Душой, узнавшей боль страданий.
А вы, как статуи свободы,
Что вырубили из скалы.
Вас не волнуют любви воды,
И волны страсти не нужны.
Она так быстро, искромётно,
В вас пролетает вспышкой лет.
Стрелой мечты, в душе навечно,
Оставив тот букет побед.
А мне тащить, взвалив на плечи,
Всю боль пронзающей стрелы.
Что не залечат даже годы,
Оставшиеся на душе рубцы.
Отдали всё побед тех знамя,
Развалины видны мечты.
И тащим воз того мы семя,
Что в гости к нам когда - то пришли.
С своим навозом, тех процентов,
Закрыв нам нашу с вами жизнь.
На ту не свойственную ценность,
Что без труда взлетает в высь.
И обесценивает свойства всего народного труда,
Где появляется та бедность.
Лишь пыль тех денег ценится одна.
Что вот накачивают не откуда,
Из тех процентов в жизнь ту к нам.
Нас превращая всех в верблюдов,
Той пустотой сиявших ран.

Вот и пришёл зимы предвестник,

Засыпал выровнил поля.

Порядки сна, её наместник,

Прогнав вот осень со двора.

Нахохлившись сосед под крышей,

Комочком сереньким сидит.

Что стало с этой чёрной сушей,

Не ожидал так он говорит.

Пришла она с обильным снегом,

Что сыпал целый день у нас.

Теперь вдвоём мы вот с соседом,

Показывать будем лопатой класс.

Так хорошо, свежо и чисто,

Следов картина вся видна.

Где кот играл вот с серой мышкой,

Куда ушёл кто на покой.

Зима предвестница разлуки,

Закрыла спрятав все корма.

Сейчас во деду от той скуки,

Лопата снежная нужна.

Вот только серость всё клубится,

Закрыв голубые просторы над землёй.

Да человек вот суетится,

С новой проблемой подаренной судьбой.рекрасно, значит так всегда

Волной морской ласкаешь слух уставший,
Прибоем шума, будоража страсть.
Возможно ли душе о нежности мечтавшей,
В объятье эти не упасть.
Раскинуть руки и свободно,
Пить, наслаждаясь и любя.
Нет, это просто не возможно,
То сказка здесь про дурака.
Люблю я плеск и шум прибоя,
Как приближение мечты.
И шепот нежный я с тобою.
В даль убегающей волны.

Зачем любовь меня сгубила,

Сломала всю мою судьбу.

И на помойку опустила,

И вот по ней сейчас бреду.

О жизнь моя ты так жестоко,

Зачем со мною обошлась.

Что б я в тебе так одиноко,

Гулять, по родине стыдясь.

Стыдясь берёз и той тропинке,

И соловья в родном лесу.

Когда- то он мне как на снимке,

Здесь подарил свою мечту.

Простите лес, поля большие,

И вы родные, что в земле.

Что бедолага ваш любимый,

Влачит, ту ношу по стране.

Летает смерть расправив крылья,

Здесь вот как дома у себя.

А бедолага скарб уныния,

Тащит здесь голову с склоня.

А пустота по рубкой леса,

Звенит той песней топора.

И нет в России уже места,

Где песнь и радость бы была.

Шестой конец звезду сломавший,

Воскрес, как демон из песку.

А секс с деньгами поселивщись,

Всё гнёт страны моей судьбу.

Отец Всевышний дай мне силы,

Хребет сломать ему в ответ.

Пока ещё здесь кто - то живы,

Там в той грязи и плесени ищет свет.

За чем ты делаешь часть людей богатыми,
Забыл что Иисус сказал порой.
Что откажутся от тебя все они сразу же
И пойдёт всё той же чередой.
Иисус с Всевышним имел связь прямую,
Не дал ему Отец здесь больше с нами колесить.
Тебя ж измажут, как горшок впустую
И не дадут чтобы молчал здесь жить.
Так что одумайся пока ещё возможно,
Всех уровняй в просторах бытия.
И правь вот только немножко осторожно,
До той поры пока не возьмёт тебя земля.
Ни кто не сможет ими больше править,
Они поймут лишь сделай им на встречу шаг.
И всё замрёт, как ты того желаешь
И мир у твоих окажется здесь ног.
Тот ураган промчится очень скоро,
Так что давай ты лучше поспеши.
Пока ещё не стало очень поздно,
Ты мой с Отцом наказ подумай и прими.

Трепачи с большой и малой буквы,

Собирающие с полок чужие мысли.

Хайло открыли, дали только повод,

С своею грязью на экран вот вышли.

Кисель соловьиный над родиной бросив,

С тем плоским, зажатым никчемным умом.

Где нету ни капли здоровой той мысли,

Лишь тенью у власти лежит сапогом.

Отбросы из жизни, поклонники иуды,

Гвоздя не вбившие в развитие нашей страны.

Лишь треплет язык помелом здесь покуда,

Для власти здесь нужен помоечный визг.

Кто дал вам то право в помойку экрана,

Нам превращать телевизора вид.

Вы упыри здесь на шее народа,

Вам ли кричать, оскорбляя правдивую мысль.

Лучше живите в помойке спокойно

И не выплёскивайте своё я из неё.

Жалко что грязи даются свобода,

Нам показать своё в ней лицо.

Настало время, Отец всё видит,

Нам проверять свой иммунитет.

Тот кто его сейчас проверит,

Спокойны в жизнь дальше пойдёт.

Вновь расправляет ковид крылья,

Летит по Матушке земле.

То с востока, теперь с юга перья,

Бросает нам вот их везде.

Мы будоражим наше время,

А плесень алчи поднимает паруса.

Ей денег с нас всегда всё мало,

Ещё урвать хочет пока идёт волна.

Пускает слух что привитые болеют легче,

То чушь полнейшая, как всегда.

А не привитые здесь все на месте,

Живут и празднуют года.

Даже врачи против обязательных прививок,

Не надо трогать здоровый Божественный иммунитет.

Жизнь сама решит кому здесь сколько сливок,

Она ведёт здесь свой учёт.

Сегодня золото рассвета

И голубая глубина.

Как всё прекрасно видеть это,

Особенно когда со сна.

Откроешь полусонные очи,

А радость к вам глядит в окно.

И забываешь сказки ночи,

Вбираешь радости тепло.

Привет, собратья, с добрым утром,

Сверкает счастье за окном.

И ясно так приходят чувства,

Подаренные этим лучом.

Бежит разбросив крылья время,

А плесень жизни убралась.

Какое счастье, что в беремя

Мне можно здесь его поймать.

И развернув уставшие плечи,

Пойти спокойно погулять.

В этой красоте душа искрится

На встречу Солнечным лучам.

А я хочу так веселиться,

Смущаюсь только вот годам.

Кричу я здравствуй, Матерь жизни,

Прими мою любовь к тебе.

Светлее становятся вот мысли,

И так легко во мне душе.

Центробанк нашёл способ, как отобрать у пенсионеров из пенсии процент,

Где с нас берут и так уж много, а они там под себя всё гребут.

Процент на всё, что нам начисляют: на воду, воздух, землю и тепло,

Кто, как тот иудский аппетит обуздаете, чтоб было нам всем здесь хорошо.

Это его работа с нашими деньгами, с карточек куда надо переводить,

Но чтоб это оплачивали пенсионеры, за это надо вот судить.

Дают три процента на остаток, а было раньше у нас восемь.

Притом проценты на кредиты, зашкаливают каждый ум,

И банк лишь знает только хапать, хотя на деньгах страны сидит.

Обирает весь народ, что б меж собой были довольны,

Как жизнь на это всё глядит, чтобы мечты их были скромны.

Крохобор в хранилище наших денег, иуда в логове мечты,

Вот этот рай в чертогах ада, ковиду брошены мосты.

Вы там в верхах здесь хуже зверя, когда надо спокойствие блюсти,

Отец Бог не придумал ещё такого слова, как вот за это вас назвать.

Пришёл ковид, вы как взбесились, стали искать, кто его изобрёл,

Теперь другой страшней про…ли, ищите вот с кем пришёл.

А надо быть спокойным, чтобы он прошёл, а вы что здесь творите,

Нервируя лишь свой народ, но хоть детей вот пощадите.

После Ивана Грозного мы такого не ждали,

Что тупость будет правит на верхах, да это то, что сами мы искали.

Что ж селяви, а не наоборот, ковид на нервах с вашею вакциной,

Страшнее не было пока, но будет с этой вашей силой

Только спокойствие, спокойствие господа.

В любовь, то облако обмана,

Готов я каждый день идти.

И в сердце, для того тумана,

Я оставляю все ключи.

Кому ж, не как тебе прекрасной

Терзать меня хоть иногда.

Очей гламурных, очень страстных,

Похожих так на небеса.

Вот только страсть, твоя подруга,

Я с ней пока что не в ладах.

Всё ходит кошечкой по кругу,

Мелькая призрачно в глазах.

Пушисты лапки, спрятав когти

Крадутся нежно, как мечта.

Но на душе узоров строчки

Ещё колышет мне волна.

По этим волнам нашей жизни,

В той поволоке наших дней

Бурлят так судорожно мысли,

Где не хватает так идей.

Чтоб что - то строить на плацдарме,

Где нет плывущих облаков,

А просто жизнь в буграх подвластных,

Во взгляда этих подлецов.

Как бросить им мечту под ноги,

Тоску пылающих надежд.

Они ведут себя, как боги,

Грязь пряча в чистоте одежд.

Вестимо знает то Отец,

О чём церковь здесь вещает.

Не видя тех ушедших лет,

В том языке, что никто не понимает.

Тот омертвел язык попов,

А храм Отца живым быть должен.

Хватит плодить нам подлецов,

Кто только к деньгам здесь подвижен.

Отца всевышняя рука

С презрением смотрит в эти струги.

Где жизнь одна лишь жить должна,

А смерти отданы подпруги.

Мы всё смешали кисло с пресным ,

Аминь за здравие поют.

Всё отдают попам телесным,

Что люди к Богу вот несут.

Отец и смерть явления противоположные,

В руке Отца вся жизнь вокруг.

А смерти отданы салазки,

Да крест, создание её рук.

И мир костей, и боль людская,

Что тоже творение её мук.

Отца не видим, а смерть знаем,

Ей столько храмов возвели.

Вот и гуляет здесь родная,

Как ангел наш здесь воплоти.

Что мы ищем, ждём, то видим,

Так уж устроен наш здесь мир.

Но он всегда для нас свободен,

Мы выбираем в чём живём.

Наверно, церкви нового Иисуса не хватает,

Кого прибить снова вот к кресту.

Так это идиотов ублаждает,

Чтобы нам в жизнь внести эту новизну.

Наш мир такой, как и тогда,

Всё рвётся к новым переменам.

Лишь грязь плодим одну всегда,

Что надо прикрыть новым обманом.

Спасибо, наш Отец Всевышний,

За мир, за день, за Солнца луч.

Что теплотой нас всех здесь греет,

За неба синеву вокруг.

За то, что всё берём, так просто,

Как дети своего Отца.

Любовь несём лишь не в то место,

Не там вот, славим мы Творца.

Прости, Отец, меня за это,

Что мысль несу я в тенето.

Где нет ни мысли, ни сюжета,

Стихи ложатся в пустоту.

Ушёл тот век исканий мысли, жизни,

Исчез в том хаосе идей.

Закрыла тина его плесени

Под крышей алчи и вещей.

Теперь идеи все в богатстве,

В стяжательстве и мзде везде.

Забыт тот мир мечтавший о братстве,

Открыты двери здесь нужде.

Не устали?.

По дорогам мира и страны

Ходит мысль, зажатая без права.

Но ведь мы здесь вроде не глупцы,

Что вот лжи даём всегда вот слово.

Что трепещет, будоражит нас,

Кто мы здесь,зачем опять такие.

Положили вот на всех нас сглаз,

Или тем дурманом опоили?

Нам уже в глаза пихают ложь,

Ни чего вообще не подтверждая.

Значит им нужна она, ну что ж,

Правду ту от нас скрывая

Значит мы нужны такие ей,

Падшие, покорные, тупые.

Снизил наш Отец ковида пыл,

Но та глупость здесь не исправима.

Ковиду нужна теплота,

А не власти этой здесь скользкие прививки.

Гуляю смело здесь пока весна

Не вставит новые поправки.

То выплывает тот отставший хвост,

А голова ушла на запад.

Что ж, надо съездить,дать ей новую кровь,

Вернуть назад, создав ту снова пропасть.

Поздравляю всех со старым новым годом,

Дни с первого до 14 считать подарком новогодним.

Земля сменила свой наклон свой к Солнцу во вселенной,

Отцу за это наш поклон, с той радостью покорной.

Чтоб выровнять часы земли,здесь в сфере нашей жизни,

Мы эти дни должны перенести, как устаревшие мысли.

И будет Сочлененный поток, опять идти как прежде,

А мы здесь жить не тратя жизни.

Кто здесь земли тот путь возьмёт, все будут в нём счастливы,

Иначе вот ни как нельзя, нам отставать от жизни.

А суматоха та пройдёт,ведь так решил Всевышний,

Кричим весна в те дни зимы, дать лету ту свободу.

А осень тоже ущемив тем двух недельным сроком,

Мы отдаём зиме в наём, так просто без оброков.

А то те умные умы не знают, как быть с годом,

Добавить вроде бы нельзя и х.. с ним здесь с народом.