Я не чувствую, где ты┘ наверное, здесь┘ начать
разговор не в силах, прошу лишь тссс┘ не шептаться √
верь, любимая, если помедленнее молчать,
полагаю, что будет возможность поцеловаться.
Я не чувствую, где ты┘ наверное, возле┘ миг
озабочен ненужной, но вряд ли случайной фразой.
Только это не фраза √ потрясший пространство крик,
повторяемый стенами. Оба раскрытых глаза
все не чувствуют, где ты┘ наверное, где-то┘ ты,
вероятно, не знаешь, зачем и откуда явлен
силуэт человека, который твои черты
в перегревшемся кубе не может сыскать, и явно,

нет, не чувствует, где ты┘ наверное, рядом┘ он √
это больше пейзаж, чем деталь натюрморта. Помнишь,
я всегда говорил, что король, потерявший трон,
все равно есть король, но которому Бог не в помощь?
Так вот знай: я был прав┘ я не чувствую, где ты┘ быть
может, есть еще в мире, а, впрочем, не слишком важно┘
Ибо самое главное в том, что меня знобить
ни за что не устанет, и больше ладоням влажным
не почувствовать, где ты┘ возможно, поблизости┘ ад
страшен смертным не карой со смятых страниц Корана,
а прощанием с жизнью, и горечью, что назад
западающих клавиш юродивого органа
никогда не вернуть┘ я не чувствую, где ты┘ мысль
устремляется к области памяти черно-белой,
на экране которой зима, и конечно, мы с
отвратительной серостью взглядов. Всей болью тела
я не чувствую, где ты┘ не чувствую, где ты┘я
замечаю, как время, не знающее пощады,
между нами выводит немое тире┘ хотя,
я могу ошибаться. Ужели моя отрада √
сторожить пустоту, и не чувствовать, где ты┘ век
обрастает секундами, легкие дышат грустью.
За окном чьи-то ноги, спеша, уплотняют снег,
и прислушиваясь к учащающемуся хрусту
я не чувствую губ┘ тех, назвавшихся вдруг тобой,
в духоте кабинета, где имя уже навечно
сохранило свой слепок. Вымаливая покой,
в неприличный осенний час я пытаюсь лечь, но
ни черта не выходит. Не чувствуя, где ты, мир
незаметно тускнеет, но я на смертельном фоне,
даже если мне скажут, что лопнули струны лир,
напоследок исполню одну из своих симфоний.
*****
Я ревную любимую к зеркалу в ее ванной,
опрозраченных штор не хватает, чтоб скрыть ненужный
разошедшийся ливень, привычный скорей не нам, но
облупившимся стенам, залысинам междулужий,
парашютам зонтов, их намокшей структуре кружев,
и всему остальному. На мягкой груди дивана
я ревную любимую к мылу в ее руках,
к полотенцу отцветшему, к шелку дезабилье,
к нистекающим каплям, к воздуху, что запах
ее вкусом в выстиранном белье,
к мутным шарикам дареного колье,
и всему, что в ее удваивается глазах┘
Я ревную любимую к пестрому одеялу,
за возможность укрыть ее, чувствовать ее телом,
застревать между ног, вздрагивающих и усталых
от прошедшей зимы. Ревность, возможно, в целом,
неоправданна, но, тем не менее, оробело,
поперхнувшись пространством, в простуженном кубе зала,
Я ревную любимую┘ Любимая, наша лента
лишена эпилога┘ любимая, нынче нас
перепутали с нами, с полотнами кватроченто,
с переливами нежных красок в словце "экстаз"┘
Проще - нас отменили┘дышать бы тобой сейчас┘,
но меня недостаточно, чтобы считаться чем-то┘
*****
Грань между ╚очень╩ и ╚слишком╩ не на волос, но почти.
Мысли плетутся в орнамент, и скоро начнет светать;
всюду лишь мятые письма с постскриптумами ╚прочти╩,
так и не высланных адресом √ некому высылать.
Мутной морфиновой горечью √ шлангами голубых
вздутых вен √ циркулирует выцветшая тоска.
Хочется спать, затерявшись в рассеяности простых,
ненавязчивых снов, в чьих беспамятствах неблизка
твердость тщеты, но, позволив сегодня себе не спать,
я наблюдаю горбатый восход в густоте цветов,
чтоб быть уверенным в том, что уже не смогу не встать,
и не плестись за тобой многоточиями следов┘

*****
┘время почти вплотную подходит к ночи,
слышно, как в дальней комнате сыплется штукатурка,
извлекая из тишины то шорох, то нечто очень,
напоминающее его; бронзовая шкатулка
тяжелит антресоль, на которой помимо оной √
пустота, точно в летнем истертом небе;
я лежу на диване эдаким эмбрионом,
наблюдая, как сумерки жадно глотают мебель,
исцарапанную случившимся ╚до╩. По мере
удаления стрелки в неясную область ╚завтра╩,
засыпает пространство. В привычной своей манере,
замечаю, как всюду √ во всех четырех √ ландшафты
наливаются мрака густеющей тушью. Нас,
уверяю, не существует на тех частотах
бытия, где черт знает сколько счастливых глаз
заменили остывшее солнце. От позолоты
твоих мягких ладоней останется ╚ах╩. Тяни
каждый луч на себя √ выплескиваемого Всевышним
не хватает на всех √ кто-то должен лежать в тени,
и не бойся казаться богиней: тебя не слышно┘
(Алматы, зима √ 01.02 √ 2001 )
*****
Я простыл. Ты - в Германии. Снова не до письма:
стыдно ровно настолько, насколько неровен снег.
Эпидемия гриппа. Безденежье. И зима,
подмененная тем, чем за дверью продолжен век.
Ощущение сырости: в горле, в носу, в себе,
исключает улыбку, беззубость сопливых кровель
намекает на март, и сорвись я на Кок-тюбе,
наблюдал бы за городом, стоя с домами вровень.
Отдаление не убивает в деталях ценность,
потому, как, само по себе, отдаление суть деталь
сумасшедшего утра, привычно густая таль -
отдаление от зимы. Помни, несовершенность
наших дней не в отсутствии перемен,
а в неясности их. Пустота по - поверь - большому
счету √ излишество: воздуха, эха, стен,
жестов, слов, и т.п. Редко, когда такому
человеку, как я, удается поймать удачу,
стать счастливцем, согреться ладонью Ники,
впрочем, важно ли это √ езжай я вчера на дачу,
то сморкаться бы мне с веранды на куст клубники,
но до дачи √ полдня. Пью шестую бутылку пива,
ем, не морщась, лимон, измеряю температуру
батареи, стекла, подоконника, рамы, стула,
пары кресел, дивана, и фото, где ты красива.
Скоро лето. Я болен. Я жду тебя этим летом √
в одаренности всем без разбору дарить тепло
проку нет √ и со взглядом анахорета
никого не тревожу. Язык, нисскользящий по
вертикали любимой, уверен, что лишь дыра
обладает взаимностью, той, что порой без слов
объясняется стоном. Простынь я позавчера,
то сегодня, пожалуй, лежал бы почти здоров.
Не вини за спокойствие, лежа в сухой постели┘
Равнодушие √ тоже чувство, и вряд ли кто застрахован
от не-нежности и не-любви. Нынче под полночь снова
я признаюсь тебе в любви в душном плену борделя,
мысленно представляя, что август уже возник,
ты приехала, и, до корней перекрасив волос,
что-то шепчешь с немецким акцентом, лик
твой немного бледен, немного печален голос┘
Но оранжевый свет даст мне знать, что на самом деле
это март, а не август. Шалава, одевшись живо,
хрипло скажет ╚до встречи╩, умри я на той неделе
под вечерним трамваем √ нос бы не заложило┘

*****
Ночь не ведает большей опасности, чем рассвет
и горбатая линия. Сну уже не прийти,
и поэтому, видимо, проще ответить ⌠нет■
на отцовское ⌠спи■ в пол-шестого без десяти.
Пройденное √ ничто, но, уверен, ты не права,
размышляя о том, что несказанные слова
так и будут несказанными, что гобой
отыграл уже марш похоронный, и наш с тобой
век недолог, и пробовать вздохами объяснить,
что же, собственно, так подтолкнуло больную нить
на потерю надежды на вечность √ тщета и вздор┘
К сожаленью последний пронзительный разговор
я запомню┘ вернее, уже┘ только в том ли суть?
Мы случились внезапно, и также уходим слепо,
но, хорошая, если немыслимо притянуть
чьи-то бледные губы, обычно целуют в небо┘

(Алматы, весна √ 31.05 √ 2001)
****
Под шевелюрами дерев
стою, растроганный, печальный,
не двигаясь, оцепенев
от их ладоней неслучайных.
Им, так красивым, на ветру
качаться, кичась кройкой платьев,
и отдрожав всю ночь, к утру
теплу распахивать объятья.
И город больше не встревожен √
оттрепетав едва, оттаяв ,
гортанной майскою октавой
он вновь скоропостижно ожил!
Весна, я вряд ли избегу
неверности моей сыновней √
простуженный чужой любовью,
свою, весна, не сберегу.
Но, полно! Ты смела всю грязь,
так взбудоражив юный город,
что оторопь берет, и дорог
тот день, в котором, не стыдясь,
твоей, весь в снах, просил руки,
и в пряной сутолоке улиц
забормотали и проснулись
рассеянные арыки!
Им, полоумным, невдомек
чему несдержанная стая,
в слепящих блестках отражаясь,
так рада, что, не помня ног,
крылами раздвигает свод!
Весна, верни мне мои лица,
чтоб скрыться от тоски, и от
возможности с тобой проститься!

(Алматы, весна √ 07.05- 2001)
*****
┘и с неба уронило темноту,
плюя в зрачки незрячестью. Чернила
возникшей ночи льются и по ту,
и эту сторону стекла. Не в силах
предостеречь, ночь замирает в рамах
прожженных окон. Щупаю в проклятой
тиши твою щеку. Кардиограмма
далеких гор, истлевшая в закате
исчезла напрочь. Ну же оживи
сто тысяч глаз ослепших фонарей √
мне если умирать, то поскорей
бы влить в себя всю крепь твоей любви.

(Алматы, зима √ 01.02 - 2001)
*****
Бледный мастер подобий,
я, испробовав яд
⌠филий■, ⌠тропий■ и ⌠фобий■,
тишиною объят:
лишь пустые ладони
двух подсвечников во
мраке ночи, и кроме
темноты √ ничего.
И тоскою невнятной,
за минуту до сна,
эта вечность на вряд ли
будет завершена.
В обвалившейся коме
ни черта не найдешь √
лишь гудков в телефоне
непременную дрожь,
от которой не плача,
но кусая губу,
жаждут переиначить,
в перегибах, судьбу.
Вспоминаю субботу,
вкус аллеи из лип,
в чьей широкой аорте,
я, не в меру шутлив,
улыбался, согретый,
в сторонившихся нас
летних сумерках цвета
твоих значимых глаз.
И во рту упечали
мне тебя не начать┘
Сколько мы промолчали?
Сколько будем молчать?
Не хочу ни молиться,
ни к косому лучу,
навязавшись, проситься:
ничего не хочу √
либо Бог шизофреник,
либо точно √ ослеп,
коль молебен √ до фени,
а излитое √ блеф┘
И грехами опутан,
признаю: и вино,
и стада проституток √
суррогаты лишь, но
даже если со нравом
ковырять до крови,
между ног у шалавы √
школа первой любви.

Я √ в тисках и уколах,
не дающих дышать √
недостаточно молод,
чтобы не поспешать
оказаться на пике.
Знаешь, я не боюсь,
что когда-нибудь в крике
всех печалей лишусь:
кто и вправду не тленья
ради Богом рожден,
тот плевать на паденья
правом не обделен.
Будет кровью упитан
серебрящийся меч,
и живущих пиитов
от него не сберечь.
Лишь при боли и порчах
убеждаешься в том,
что ругаясь и корчась,
мы, скорее, живем,
чем от жизни до смерти
сокращаем пути,
в чьих пустых круговертях
мне тебя не найти.
Что ж┘ пляши √ без царапин
невозможны побед
отягченные капли┘
Без любимых поэт √
меньше эгоистичен.
От прохладной души
поклонись Беатриче,
и ступай, попляши┘
(Алматы, лето 2001)
*****
Накорми меня ложью с руки √ дрожью розовых пальцев,
чтобы слух, не догнавший пустую вибрацию звука,
различил тебя в сонме подобных невинных скитальцев┘
Ах, как ночь большеглаза! Внимай ворожбе перестука
охмелевших сердец, не хватающих вечность за пятки.
Мне не надо безмолвия, если оно не о светлом:
я хочу оказаться не здесь, в суете беспорядка,
а в какой-нибудь области чувств, не изъеденной ветром.
Накорми меня ложью √ в прогорклости правды досадной
не сыскать утешенья √ я знаю насколько безгрешен
и сухой поцелуй, наследивший на шее прохладной,
и губы фиолетовой привкус незрелой черешни┘
В свой двадцатый январь я слежу, как моргают созвездья,
не в прослойках тумана, но где-то значительно выше,
и из грусти красив, из минутной боязни любезен,
я пытаюсь молчать, но вокруг не становится тише.
Накорми меня ложью┘ В неона густой оболочке
мы найдем еще место √ его не должно не остаться┘
Погляди, с этой выси ты √ будто угасшая точка,
перестань, не беспамятствуй┘нам ли пристало прощаться?
******
Я не знаю кому и за что я сейчас подарен,
не успев появиться на свет, умирают планы.
От вчерашних костров любви потянуло гарью √
остается лишь теплым пеплом посыпать раны.
Я вплетаю гортанью руладу в полночный шелест
опадающих пятен. Желудок тревожит голод.
Мои бледные пальцы, разжавшись, почти согрелись
от секундного взгляда спички на сонный город.
Желтоватыми струями месяц целует темя √
остальные источники света опять незрячи;
запахнись в темноту, остальное покажет время:
в этом рваном пространстве глаза ничего не значат.
Где-то рядом зима, ненавязчиво пахнет хвоей,
зарываясь под щебень, закончился переулок √
из слезящихся карих зрачков, умножаясь вдвое,
парниковым эффектом Венеры глядит окурок.
Бестолковым прохожим какую-то смерть пророча,
я не знаю кому и за что я сюда ниспослан.
К амальгаме кровати приникши щекою ночью,
я не помню себя среди всех в непонятном ⌠после■.
Я не знаю на что я теперь без тебя способен.
В геометрии рамы ландшафт перегружен небом:
чей-то профиль в окне напротив трясет в ознобе┘
Ухожу от сует┘ но не вздумай срываться следом┘
*****
Я снова здесь. Ты спишь. Ты умерла.
Скрипучий наст. Плывущие рулады.
Вокруг декабрь √ весь город добела
окрашен холодом. У стынущей ограды
твоей могилы я опять один,
и с дерзостью мороз щекочет шею┘
Я слишком пьян, но я не сожалею
о крепости невыдержанных вин.
Опять один. Вчера я тоже пил,
ласкал впотьмах беременную шлюху
в тисках минета машинального, курил,
и что-то истиха пришептывал на ухо.
Я пил за нас, за то, что больше ты
Уже не промолчишь мне ╚мой хороший╩.
Повсюду полумесяцы, кресты,
надгробья, занесенные порошей┘
Опять один. Я думаю, что мы,
нет, я уверен, завтра невозможны┘
Меня тошнит от блеклости зимы,
и ненависти к небу. Слишком сложно
понять себя... О, Боже, как давно
я где-то был... Как все пестро и броско!
Пространство памяти опять засорено
присутствием далеких отголосков...
Плевать на храм - шершавый аналой
отныне чист, молитвенник утерян.
И скучным надписям, исполненным иглой
дурной любви я вряд ли буду верен.
Иду домой, заснеженный ландшафт
Пьет жгучий проливень, начавшийся нелепо┘
И, знаешь, некому прикрикнуть ╚Где твой шарф?
На улице, казалось бы не лето!╩
Я не приду - грядущих перемен
не объяснить словами из тетради √
я ничего не в силах дать взамен
тяжелому молчанию, и ради ≈
опять!? - тебя я не приду. Финал
не терпит предрешений и упреков,
и тут мое "о, если бы я знал!"
по меньшей мере, незачем. В пороках √

вся блажь людская. Звуки не о нас,
а мне, поверь, исхлипываться нечем √
пытаюсь плакать┘ вздрагивают плечи..,
но вновь ничто не катится из глаз.
Я не приду. Фрагменты наших встреч,
возможно, будут сниться. Временами,
мне кажется, я не смогу сберечь
несуществующее. Между нами -
небытие. Не жди - я не вернусь,
не наслежу у насыпи с твоими
инициалами: я, видишь ли, боюсь
на гладком мраморе читать родное имя...
Квадрат окна. Печать метаморфоз
на лбу пространства. В качестве подарка
на Новый год - блюющий дед Мороз,
с десяток птиц на небе, и под аркой
сидящий бомж, прохожих матеря,
перебирающий цветастые отрепья
из сумки в сумку: знать, до февраля
он жить еще намерен. В меру крепок
и жидок воздух. Ропщут небеса,
неровный горизонт исполосован
тугими струнами. Аллеи парка, сад,
проспекты вымерли, а я пытаюсь снова
найти людей. Почти случилась ночь.
Осины скрючены. Из ливневой завесы
не вырвать гор. Единственный источ-
-ник света тускло падает на кресло.
В конверте стекол сохнут мотыльки...
Сегодня год, как ты ушла в иные
и странные миры: мы далеки,
а вместо глаз твоих зеленоватых ныне √
квадрат окна. Ловлю губами дождь,
ему с лица не смыть налет печали.
Под жуткий плеск, под хлюпанье подошв,
кого-то ждут, волнуются, встречают...
Квадрат окна. Рассвет настал скорей,
чем ожидалось. Направляюсь к ванной,
чтоб сонно стоя, как обычно, в ней,
напротив зеркала застыть фата-морганой.
Опять один. Я больше не приду.
Квадрат окна вмещает только то, что
извечно вне. Моей тоскливой почтой
послужит скоропись в полуночном бреду.
*****
Отрекаюсь от всех
непридуманных мною побед,
от прохладных утех
под ногами оставленных лет.
От игольчатой мглы
отрекаюсь √ в тени пирамид
мы ничтожно малы,
чтобы вновь воскресить этот миг┘
Если переверну
все, что нужно, любимая, верь,
я, возможно, вернусь
сквозь нескладицы и круговерть┘
Отрекаюсь от нег,
от убийственных ласк полутьмы,
если это побег,
я хочу добежать до зимы,
где в сиянии льда,
возвращая секунды годам,
я приду и тогда
ты прижмешь мои пальцы к губам,
и прерывистый смех
набежит серебристой волной┘
Отрекаюсь от всех,
отрекись, если можешь, со мной┘
От безумных людей
распухают мозоли души,
отрекайся скорей √
мы вдвоем и без них хороши!
Я уже пережег
порыжелые черновики┘
Отрекайся, дружок,
оскорбленным ночам вопреки!
Мы вплетем в нашу тишь
моих песен гортанную медь┘
Отрекайся, малыш √
это все, что нам нужно суметь!
Что ж┘ не хочешь? Иди┘
Мне пора, не держи мою кисть┘
Не могу┘ не гляди┘
заклинаю тебя, отрекись!
Позволяю сейчас
успокоиться карандашу┘
Отрекаюсь от нас,
отпусти мои плечи, прошу!
Без таких передряг
мне √ поэту √немыслима жизнь,
ты молись в сентябрях,
и держись┘ непременно, держись!
Этот сумрак картав,
и не в силах его перебить,
отрекаюсь от прав,
позволяющих снова любить┘
И ладони скребя
всей неправдой пропитанных плах,
я запомню тебя √
я тобою навечно пропах!
Отрешившись от слез √
пусть опять неуклюж и смешон √
я печаль перенес,
и уже от себя отрешен┘
Отрекаюсь от всех
непридуманных мною побед,
от прохладных утех
под ногами оставленных лет.
От игольчатой мглы
отрекаюсь √ в тени пирамид
мы ничтожно малы,
чтобы вновь воскресить этот миг┘
*****
28 октября 2001 года
Этой осенью все откровенно и воздух так липок
в зараженном пространстве охрипших гобоев и скрипок;
перебитым смычком оробелую суть настигая,
поиграй мне еще┘ поиграй мне еще, дорогая!
И теряясь, прозрачная, в сонме расплывшихся пятен,
не срывай мне парик √ я кому-то еще непонятен┘
Не срывай мне парик √ я кому-то еще ненавистен
за убогую правду никем не приемлемых истин┘,
от которых не жить, но дышать и любить нестерпимей┘
Поиграй мне еще┘ воспаленней и неповторимей┘,
потому, как часы торопливы предательски┘ знаешь,
этой осенью все ╚напоследок╩, и ты уезжаешь┘
Дорогая, звони, расстояния пересекая -
в беспокойные сны никого, кроме нас не впуская,
я теряюсь и жду: невеселья, гудков, многоточья┘
Дорогая, пиши┘ я запомнил заплаканный почерк┘
И колючей судьбой, и густым октябрем изувечен,
я, увы, никому и никак ни на что не отвечу┘
Не отвечу, увы, никому и никак, дорогая┘
в эту псиную осень привычно тебя окликая,
мне уже не найтись √ успокоенным и полупьяным:
человек за бортом √ не иначе, как часть океана┘
Дорогая, живи, вспоминая о промельках счастья┘
Слишком страшно ╚быть сильным╩, но вдвое страшнее прощаться┘
Ты пиши, дорогая: не нервно, не грустно, не кратко,
об изменчивых днях полюбившей меня эмигрантки,
чтоб в сиреневой тьме я дышал чистотой твоих писем.
Дорогая, пиши, я от чуткости нашей зависим┘
Но когда-нибудь я не смогу ей сыскать продолженья,
ибо каждая смерть назревает с момента рожденья,
да и ты, ускользнув в дымку слабых зрачков перламутра,
оскорбишь мою ночь, не приснившись однажды под утро,
и опять пустота, обнаружив поэта склоненным
над волною метафор, обнимет его удивленно┘
*****
Предисловие к осени
Я смотрю на сентябрь взглядом пытающегося чихнуть,
то есть, отбрасывая детали, оттенки, запахи, мишуру,
ибо мне так приятнее. Выдохнуть, чтоб вдохнуть
интересней, чем спать, не желая зевнуть к утру.
И меня не прельщает способность сидеть без дела,
согревая потертыми джинсами спины пустых скамеек
в оголившихся парках, рощах или аллеях,
потому, что окрест - не август, и,вроде бы как, стемнело.
Я иду по проспекту, скользя по пространству взглядом
молодого аллергика - отбрасывая детали -
где-то носятся шины, и мы, оставаясь рядом,
ничего не меняем... Мы все уже променяли...

04.09.2001
Постскриптум-2
...ты теснишь мне предполночь, в которую все неразумно:
только запах тебя в розовеющих легочных тканях -
бесконечность все ближе, а ощупь - нелепа, и шумно
я топчу твою броскую тень. В этих суженных гранях
это лучшее средство от горечи снящихся клавиш
тех изнеженных ребер, с их тихим, но четким бемолем,
и стремлением к сексу, в котором, увы, не исправишь
пустоты и бесчувствия (впрочем, я где-то доволен).
Нам уже не возникнуть, а скользкие стены в уборной
слишком давят на память - пора возвратиться на кухню,
по привычке налить на двоих, и усевшись покорно
под квадратом окна, наблюдать, как стремительно тухнет
рябь фонарных зрачков... Мне, похоже, опять не удастся
обнаружить твой адрес по старым и выцветшим картам...
Ну да ладно с ним... с адресом... видимо, проще остаться
тем же "маленьким -правда, споткнувшимся- бонапартом"...
30.08.2001

Талантливо!

браво !
образы-чувства-бусинки , сложенные в стихи , перебираю, словно четки....

неутомимый сочинитель...
забил вс╦ качество количеством своим...
как в туалете освежитель...
порой покой необходим...
...не здоровые имеют нужду во враче, но больные...

├ Ч╦рный Доктор ├

Cтрадая вечными запорами-
Запором мыслей и фантазии,
Проводят жизнь свою за спорами,
Копаясь в грязном унитазе.
И зашлакованной слюною
Обрызгав стены и ботинки,
Рассматривают с наслажденьем
Порнографические картинки.

вы так серь╦зны и строги...
но в день святого Валентина...
пускай я сволочь и скотина...
забудь о том что мы враги...
и подари улыбку мне...
быть может я тогда растаю...
и вновь...как раньше запылаю...
не умереть бы в том огне...)))
...не здоровые имеют нужду во враче, но больные...

├ Ч╦рный Доктор ├

Я на Ваши провокации не ведусь.
Нет уж, увольте, благодарствую. Не люблю фальшивых улыбочек.

не принимайте вс╦ всерь╦з...
проль╦те много в жизни сл╦з...
...не здоровые имеют нужду во враче, но больные...

├ Ч╦рный Доктор ├

Читая Ваши стихи, непроизвольно начинаешь напевать про себя мелодию, которая, кажется, вплетена в каждый из Ваших стихов.

Что разбито, не склеить, не вспомнить, что было вначале,
Не вернуть, не вернуться...не лучше ли остановиться?
И раздать по частям слишком тяжкую ношу печали
Посторонним...и полностью освободиться.
Что потеряно, вряд ли отыщешь, узнаешь едва ли-
Растворилось, пропало , сроднилось с хамелеоном.
Ну а если свернуть с бесконечно - пустой магистрали
И устроить привал под деревом жизни зеленым?
Что ушло не совсем и что прячется за многоточьем,
Запереть, отогнать, уничтожить, казалось бы, сложно,
Из одной малой точки огромным становится ночью-
Не сбежать от него и уйти от себя невозможно------
Раздави, растопчи, не оставив на память осколка,
Каждый день ковырять им не стоит зажившую рану.
Не ропщи на судьбу и забудь то, что в прошлом, поскольку
Все пройдет...Твое сердце болеть перестанет!

Класс!
Почему-то строчки пелись. И музыка в между ушами звучала...
(-: