И не говорите. Сейчас волосы дыбом встают, когда вспоминаешь свои отчаянные поступки.

Ну ведь сколько вы видели горя и несчастных случаев...

вы тоже отчаянная были?

Расскажите!

Я такая трусиха....

Всё, клянусь, последняя пожарная история. ))
Лето, жара, сушь стоит. Земля аж звенит, давно неполитая дождём. Едем на вездеходе по старому профилю. По дороге бродят глухари, выводок уже взрослый, штук шесть-восемь, камешки клюют. С двух ружей четыре ствола полыхнули, три птицы остались лежать. Подобрали, отъехали километров двадцать до пункта триангуляции. Там палатку ставят мужики, а я с теодолитом полез наверх по лестнице деревянного сигнала- вышки. Он высотой метров тридцать. Устанавливаю инструмент на столике, начинаю готовиться. И вижу клубы дыма, примерно в том месте, где по глухарям стреляли. Я вниз колобком спускаюсь, мужикам сообщаю, спрашиваю, какие пыжи были в патронах? Неуверенно так отвечают, мол, войлочные. Врут! Наверняка, из газеты. Блин, достаточно искры, чтоб сухая трава запалилась.
Пока мы мараковали, над лесом появился АН-2 из Лесавиа, следящий за пожарной обстановкой. Покружил и смылся. Ночь я переживал, а утром решил ехать туда, пытаться тушить. Но прилетел снова самолёт, и посыпались на парашютах пожарные. Я до вечера просидел на вышке, вглядываясь и отмечая, что дым редеет, а потом и вовсе пропал. Быстро и профессионально ребята справились. Так я и не понял, мы подожгли или, как было модно тогда списывать на природу, от сухой грозы воспламенилось.

Он высотой метров тридцать. Устанавливаю инструмент на столике, начинаю готовиться. И вижу клубы дыма, примерно в том месте, где по глухарям стреляли. Я вниз колобком

Ты хочешь чтобы я инфаркт получила?!

Была,ох, была.

Но рассказывать хорошо не умею, а плохо стесняюсь.

Наверно, дух авантюризма еще не вышел из меня, так как решилась встать на горные лыжи и научиться водить машину и получила права в 52 года.

На двух-местом самолете, пилот - сын моего мужа, из все семьи летаю только я. Остальные боятся.

Hut ab!!!

Осуществила мою неосуществимую Мечту

Всегда мечтала об этом

Завидую Белой завистью!👍❤🌷

Почему? Нормальная высота, должен возвышаться над деревьями. Кстати, самый высокий сигнал в моей жизни был самый первый- 45 метров.
Название на всю жизнь запомнил, хоть прошло, ни много, ни мало, 40 лет: Верх Тельпок( забавно звучит)- в тайге между реками Кеть и Чулым.

расскажи как умеешь

Главное это содержание!

Я вырос на Чулыме, запах его до сих пор помню.

Ничего себе!!! Молодец! Прям уважаю-уважаю!
Моя попытка освоить горные лыжи была единственной. Зато жена говорит, когда на душе хреново, вспоминает мой рассказ про ту попытку и хохочет.

Не в Ачинске, случаем?

Александр, прости, не узнал тебя. Ты ж под другим (другими) ником был...)))

Там в автоподписи уточнение, но я повторюсь, Назарово, 40км от Ачинска по дороге и 473 по Чулыму Так мне дядюшка рассказывал, сам я те километры не измерял.

Рано я зарёкся о пожарах не писать... У меня в запасе, как минимум, ещё три истории.
Так что, не обессудьте и ругайте не сильно.

База сейсмопартии стояла в тайге, метрах в трёхстах от берега реки Обь и

километрах в двадцати от села Локосово. На Новый год все ребята из

топоотряда собрались у нас в вагончике, чтобы отметить праздник.

Начальство разьехалось по домам, оставив дежурным, смотрящим за

порядком, начальника топоотряда Д. Днём народ наводил марафет,

баньку протопили, мылись, стирались. Ребята, кто приехал на работу на личных машинах и жил недалеко(по северным меркам)

,отпросились и по зимнику тоже уехали домой. Д. умудрился

нажраться задолго до боя курантов, ходил по базе и выпрашивал звиздюлей.

Я его путём ещё не знал, хотя у нас уже были стычки за эти пару месяцев с

ним из-за его дурацкого планирования работ. Опыта руководства у него не

было, но гонора хоть отбавляй. А мне Д. мелко мстил за споры и

пререкания: лишил электронного тахеометра, и я с простым теодолитом тупо

держал створ, а геодезические измерения выполнял коллега, совершенно не

умеющий работать с инструментом. В результате брак, который приходилось

переделывать. Итак, расселись мы за столом, балаболим, выпиваем, а

Д., пуская пьяные слюни, молотит всякую чушь. Не выдержав, один из

парней маханул начальнику по физии, и тот, уткнувшись мордой в пол,

захрапел. Я предложил:
- Давайте-ка утащим этого кадра к нему в вагончик. А то ещё уделает нам тут спьяну всё.
Мы взяли Д. за ноги-руки и унесли его в балок, положили на кровать. Внутри

холодина, аж пар идёт. Растопили печку, потеплело, Д. начал распрямляться, укрыли

его ещё, для верности, одеялом и ушли дальше праздновать. Под

пиканье радио сдвинули стаканы с водкой, поздравились, закусываем.

Вдруг, замигала-заморгала лампочка, стало слышно, как с перебоем работает

дизель, а потом совсем заглох, и свет потух.
- Что за ерунда? Механик- гад нажрался, наверное.
И тут окно осветило зарево. Выглянули: горит вагончик, а отовсюду к нему

сбегаются люди. Первая мысль, что горит балок, где жил Д.- мы же печку

растопили, мало ли что- без присмотра. Мы бросились наружу, на ходу

хватая кто тазики, кто вёдра, кто лопаты. Швыряем снег в огонь, с

огнетушителей струи бьют, но всё бесполезно: балки сгорают в считанные

минуты. Раздался истошный вопль нашей поварихи Раи:
- Мужики! Что ж вы стоите: там же человек внутри. Делайте что-нибудь!
Сквозь пламя угадывался силуэт мужчины. Он сидел на полу, навалившись спиной

на кровать, и горел... Подступиться просто было невозможно из-за жара и

мощного пламени. К тому же, начали рваться баки бензопил, которые стояли

в балке. Чтобы огонь не перекинулся на соседние вагончики, стали

забрасывать их снегом. Он шипел, тая на раскалённых стенах. Скоро всё

закончилось. Тлели головёшки, тряпки. Рыдала повариха, мы мрачно

смотрели сквозь дым на останки погибшего человека.
- Кто там мог быть?- гадали. В вагончике жили вальщики леса- три брата из Башкирии и

Сашка- молодой мужик лет тридцати из Белоруссии, розовощёкий крепыш и

весельчак по прозвищу Бульбаш. Братья уехали домой, а Сашку я видел вечером: он

устроил постирушку в бане. Поговорили с ним о том, о сём, поздравили

друг друга с наступающим Новым годом. А потом он, видно, развесил бельё

над печкой, сам крепко выпил в одиночестве, уснул. Тряпка упала на

печку, загорелась, а от неё пламя пошло гулять по балку. Сашка,

возможно, задыхаясь, сполз с койки, и так и остался сидеть. А когда

огонь повредил проводку, замкнуло, и во всём лагере вырубило свет.

Таковы были позднее выводы пожарной комиссии. Позвонили по телефону

начальнику, и тот в новогоднюю ночь гнал машину километров триста к нам.

Всё, что осталось от Бульбаша, сложили в ящик, убрали в холодный склад.

Вызвали ответственного Д., но тот до сих пор не протрезвел. С заплывшим

глазом и опухшей мордой вызывал лишь отвращение. Чувствовалось, что начальник еле сдерживается, чтобы не

добавить ему ещё по морде. Он, сжав зубы, мрачно цедил:
- Ты обязан был всю ночь обходить вагончики и проверять людей...
Потом появились пожарники, милиция, какие-то комиссии. Что-то промеряли,

опрашивали всех, подсовывали протоколы на подпись. Виновным был признан

сам Сашка, естественно. Его тело, вернее, то, что от него осталось,

загрузили в Газель, чтобы увезти в Белоруссию. Сопровождающим с

водителем поехал литовец Ромас с намерением, после того, как передаст

Сашу родственникам, заехать домой. Он жил в Калининградской области.

Скинулись, набрали определённую сумму, и конверт с деньгами поручили

отдать родителям Сашки.
Вечером меня вызвал начальник и сказал, чтобы я принимал топоотряд.
- Решай сам, что делать с этим Д. Я бы его выгнал к чёртовой матери!
- Куда он поедет, дома семья. Давайте его вычислителем оставим.
Впоследствие я пожалел о своём поступке. Д. саботировал работу, как мог. Умудрялся

доставать водку через водителя. Пару раз, не сдержавшись, отвесил ему

оплеуху. Но, всё же, худо-бедно доработали с ним до конца сезона.
На следующий год на другой сейсмоплощади мой вагончик, перешедший мне по

наследству от Д., стоял предпоследним в ряду. А в крайнем жил наш зам.по

хоз.части Юрий Андреевич- мужчина за шестьдесят лет- с женой

Валентиной. Она работала у нас на складе взрывчатки, который находился

метрах в трёхстах от лагеря. Каждое утро Валентина шла туда и выдавала

взрывчатку буровикам. Когда Андреич уезжал в Сургут, мы ей помогали,

рубили дрова, приносили воду. Просыпаюсь рано утром,

растапливаю печку, ставлю чайник. Всё неспеша, задания с вечера

распределил, забот нет. Потеплело в вагончике, я лишь в спортивных

штанах, по пояс голый и тапочках на босу ногу. За окном темно и мороз

тридцатиградусный. Вдруг замигала лампочка и потухла. Меня ,как ледяной

водой, окатило- рефлекс с того года выработался- замыкание, значит,

пожар. Выглядываю в окно и вижу, что к балку Андреича люди бегут с

огнетушителями. Вездеходчик Юра палкой провода сбивает. Хватаю со стола

фонарик и несусь туда тоже.
- Где Валя?
- Не знаю!- Юра отвечает.- Внутрь не зайти!
- А, чёрт!!!- Я кинулся в балок, светя фонариком сквозь дым и слыша крики на улице.
Горела деревянная обшивка стен, занялось постельное бельё, полыхали какие-то

занавески. Дымина стоит, ничего не видно. Задыхаясь,

ощупал пол, кровать, понял, что нет никого внутри, разворачиваюсь,

чтобы выбежать наружу, и получаю струёй из огнетушителя в грудь и лицо.

Едва успел глаза рукой прикрыть. Ребята с нескольких огнетушителей

загасили пламя, пожар потух. Откашливаемся, отплёвываемся снаружи и

видим, как, переваливаясь утицей, спешит-бежит от склада взрывчатки Валентина.
- Ой, мамочки, что тут случилось? Пожар? Юра вернётся- убьёт меня!
- Ладно, не кричи, всё обошлось.
Оказалось, что она, поленившись растопить печку, включила два мощных электрических

обогревателя и ушла на склад. Проводка, естественно, не выдержала,

коротнула. Когда приехал Андреич, вся база долго слушала, что он думает про свою жену.
- Бл...дь! Я сам ответственный за противопожарное состояние, и у меня же балок горит. А через два дня комиссия

приезжает.
Срочно отправили машину в Сургут за стройматериалами,

сняли с работы бригаду мужиков мастеровитых, и они, отодрав сгоревшую

вагонку, обшили внутри всё по- новой. Но запах гари, по-моему, оставался

до конца полевого сезона. Когда комиссия благополучно уехала, ко мне в

гости пришёл Андреич. Выставил на стол литровую бутылку водки и пиво:
- Слышал, ты в огонь кинулся бабу мою спасать?
- Какой там спасать, Андреич. Просто проверить надо было, что внутри никого нет.
- Давай-ка выпьем с тобой, чтобы такое не повторялось больше.
Но, к несчастью, балки горели, горят и будут гореть. Виной, чаще, пьянка и

нарушение техники безопасности- развешивают одежду возле печки, бросают

бычки непотушенные. На следующее лето из-за непотушенной сигареты пьяным

сгорел в соседней партии молодой мужик вместе с вагончиком.

Я в стройотряде на севере Свердловской области летом работала на строительстве газовой станции. У нас вагончики были, как бочки. При мне два сгорели в разное время. Моментом, как факел.

Пустые, никого в этот момент не было. Но зрелище, да, страшное, дым едкий. Кругом бочки и лес. К счастью, огонь не перекинулся.

Это точно, в считанные минуты сгорают.🙄

Вот теперь крайняя пожарная история)):

Полевой сезон закончился, все рабочие и геодезисты разъехались по домам, a я, на свою беду, задержался, ходил, охотился. Пришло сообщение- необходимо получить координаты, отметки нескольких точек на объекте. А на дворе ноябрь- на севере настоящая зима.
Собрались вчетвером- начальник партии Иван , два водителя-Толя Карманов (Карман), Миша Орлов (Орёлик) и я. Наша техника была вся в ремонте, обратились к пожарникам, выпросили у них ГАЗ-71- крашеный красной краской. Они нас предупредили беречь вездеход- мол, он даже в фильме снимался- "Костёр белой ночи"- про страшный пожар на севере в 70-х годах.
У знакомого охотника по прозвищу Будулай взяли лыжи замечательные- широкие, подбитые по низу камусом. Тот тоже нас предупредил поаккуратнее с ними быть. Мы клятвенно пообещали вернуть всем вещи и технику в целости и сохранности и уехали в тайгу. Морозы стояли за тридцатник. Ночевали по зимовьям, а водилы ночью по очереди прогревали двигатель, укутав мотор кошмой и брезентом. Как-то вечером, уже в темноте , остановились на льду ручья метрах за двести от избушки, которая стояла на берегу р.Нижняя Тунгуска. В реке вода солоноватая, так что парни стали заливать во флягу воду из проруби в ручье, а я, шагнув, буквально, пару метров в сторону, провалился в полынью по грудь.
Рванул к зимовью, прибежал туда уже в ледяном скафандре. Пока пытался растопить печку, подъехали мужики, всё сделали, меня раздели ,растёрли. Сварили поесть и легли спать. Спали, обычно не раздеваясь, но я на этот раз остался лишь в спортивных штанах, остальная одежда сушилась.

Разбудили нас выстрелы и гул пламени за окном. Выскочили, а наш вездеход полыхает ярким пламенем. Мужики были босиком- в носках, я успел накинуть валенки на босую ногу, но по пояс голый. Схватили, что под руку попалось: мне-таз, Иван и Орёл с вёдрами, а Карман ничего лучшего не нашёл, кроме чайника. Снега было много, зачерпывали и лихорадочно швыряли в пламя. Я, вспомнив, что внутри остался чемодан, в котором были журналы наблюдений, аэроснимки с наколами, тетради вычислений- то есть, вся работа партии за сезон, бросился в салон вездехода, прямо в огонь. Карман успел поймать меня за штаны и отбросил в сторону:
- Дурак!Жить надоело?

Самое страшное, что нас ждало- взрыв баков, их четыре у ГАЗ-71 (но, к счастью, за день до этого мы залили их полными из бочки. Кто не знает, взрываются скорее неполные баки, вернее, пары бензина в них.) и взрыв моего рюкзака, в котором, кроме пушнины- соболей, ондатры, белок, лежали две полные банки с порохом.
В тот вечер мы ничего не вытащили из вездехода, поэтому в салоне осталось всё оружие- пистолет ТТ Ивана, мой кавалерийский карабин, ружьё и мелкашка, всевозможные патроны, которые рвались от жарa, а осколки гильз летали в воздухе, как шрапнель.
Как долго длилась наша борьба, неизвестно, но мы победили, засыпав снегом вездеход. На снегу дымились какие-то тряпки, красный цвет вездехода исчез, став каким-то ржаво-обугленным. Я сидел на чурке, обхватив голову руками, Иван набросил на меня телогрейку и тоже молчал. Мы с ним осознавали, что работа всей партии- огромного коллектива- псу под хвост.

Тут подходит Орёлик и говорит:
- Саня, ну-ка проверь чемодан, может, обошлось?
Ещё не веря, подбегаю и вижу обгорелый чемодан без верхней крышки. Мишка-молодец, узрел его сквозь пламя, выхватил. Тетради вычислений пострадали, но это- ерунда, главное- журналы и снимки, которые лежали плотной пачкой и лишь пожелтели сверху, а вычислить координаты и высоты можно снова.
А Карман с другой стороны выдернул мой рюкзак, который, как и чемодан, лежал сбоку. Одна банка с порохом стала уже жёлтой сбоку от огня, но не успела взорваться.
Всё оружие, радиостанция, геодезические инструменты- теодолит, светодальномер, нивелир, рейки, штативы сгорели и оплавились. Ну, и наши личные вещи в рюкзаках тоже приказали долго жить.
Стали разбираться, в чём же причина пожара. Оказывается, ночью кто-то из ребят чересчур прогрел вездеход, трубы раскалились, на них попал край брезента, а ветерок с реки расжёг эту искру, и огонь постепенно перешёл в салон, там разбушевался, а когда стали рваться патроны, мы и проснулись.
Загрузились мы и поехали на базу. Карман не смог вести машину- у него обгорели руки, так как всякий раз приходилось выбивать снег в огонь из узкого горлышка чайника, обжигаясь о борт кузова вездехода. В селе укутали вездеход брезентом, подогнали к стене пожарной части, поблагодарили их и смылись (позже пришлось долго поить их начальство и задабривать всякими экспедишными дефицитами).
Потом пошли к Будулаю- он жил по соседству с базой. Поставили у порога лыжи (они обгорели точно в соответствии с законом подлости- только загнутые носы к тому времени, когда мы их заметили в огне и выдернули).
Заходим, здороваемся, бутылку спирта на стол, благодарим за лыжи, но он сразу обратил внимание на наши бегающие глазёнки.
- Всё нормально с ними?
- Ну, не совсем...
Он вышел на улицу, оттуда слышим:
- Ну, тво-ою ма-аму...

Быстренько налили ему в стакан и уже в дверях подаём, как тяжелобольному, лекарство.
Тот маханул, не глядя, закусил:
- Ну, вы же обещали, мужики.

Рассказали ему всю историю, Карман показал свои обожжённые руки, а мы брови, бороды, усы и ресницы, ставшие пепельными и укороченными после пожара. Ещё посидели, достали другую бутылку, и он махнул рукой:
- Хрен с ними, лыжами, главное- сами живые.

Весной мы ему привезли новые широкие охотничьи лыжи, получили на себя на складе, потом списали.

Надеюсь, что ваша мама это не читает и не читала. Бедное материнское сердце, оно бы это не вынесло

Нет, конечно, родители не в курсе были про условия работы.Сохранилось одно моё письмо с Таймыра им. Мне ещё 20 лет не было. Восторженное ,с множеством вранья, что всё хорошо. Ни слова про трудности.😀