А давно мы не играли!
"Итак, вы русский? Я впервые
встречаю русского..." Живые,
слегка навыкате, глаза
меня разглядывают: "К чаю
лимон вы любите, я знаю;
у вас бывают образа
и самовары, знаю тоже!"
Она мила: по нежной коже
румянец Англии разлит.
Смеется, быстро говорит:
"Наш город скучен, между нами,-
но речка - прелесть!.. Вы гребец?"
Крупна, с покатыми плечами,
большие руки без колец.
...
Дома,- один другого краше,-
чью старость розовую наши
велосипеды веселят;
ворота колледжей, где в нише
епископ каменный, а выше -
как солнце, черный циферблат;
фонтаны, гулкие прохлады,
и переулки, и ограды
в чугунных розах и шипах,
через которые впотьмах
перелезать совсем не просто;
кабак - и тут же антиквар,
и рядом с плитами погоста
живой на площади базар.
....
Не шло ей имя Виолета,
(вернее: Вийолет, но это
едва ли мы произнесем).
С фиалкой не было в ней сходства,-
напротив: ярко, до уродства,
глаза блестели, и на всем
подолгу, радостно и важно
взор останавливался влажный,
и странно ширились зрачки...
Но речи, быстры и легки,
не соответствовали взору,-
и доверять не знал я сам
чему - пустому разговору
или значительным глазам...
циферблат)
Чёрная стрелка проходит циферблат,
Быстро, как белка, колёсики спешат,
Скачут минуты среди забот и дел,
Идут, идут, идут, идут,
И месяц пролетел.
Месяц с луною заводят хоровод,
Цепью одною проходит целый год,
Сердце хлопочет, боится опоздать,
И хочет, хочет, хочет, хочет
Счастье угадать.
цепь
Превратила все в шутку сначала
Поняла принялась укорять
Головою красивой качала
Стала слезы платком вытирать
И зубами дразня хохотала
Неожиданно все позабыв
Вдруг припомнила все зарыдала
Десять шпилек на стол уронив
Подурнела пошла оглянулась
Воротилась чего-то ждала
Проклинала спиной повернулась
И должно быть на веки ушла
Что ж пора приниматься за дело
За извечное дело своё
Неужели и жизнь отшумела
Отшумела как платье твоё
Шпильки
Писала по памяти.. наверняка,с ошибками.. звиняйти)
Словно в бунинских лучших стихах, ты, рыдая, роняла
из волос — что там? — шпильки, хотела уйти навсегда.
И пластинка играла, играла, играла, играла,
и заело пластинку, и мне показалось тогда,
что и время, возможно, должно соскочить со спирали,
и, наверно, размолвка должна продолжаться века.
Но запела пластинка, и губы мои задрожали,
словно в лучших стихах Огарева: прости дурака.
размолвка
Еще и филин не кричал в густом пролесочке
А я задернула все занавесочки
Перебрала постель, отдвинула засов
Ну что ж ты не идешь, моя любовь?
Перебрала постель, отдвинула засов
Ну что ж ты не идешь, моя любовь?
А за окном стеною лес, ночь нелюдимая
Надела платьице твое любимое
Накрыла стол горой, нарисовала бровь
Ну что ж ты не идешь, моя любовь?
Накрыла стол горой, нарисовала бровь
Ну что ж ты не идешь, моя любовь?
Забыл как стежку протоптал ногами босыми
Как губы целовал, игрался с косами
Или разлучница заворожила кровь
Ну что ж ты не идешь, моя любовь?
Или разлучница заворожила кровь
Ну что ж ты не идешь, моя любовь?
Моя любовь...
Моя любовь...
Моя любовь...)
Любовь моя, тревожная любовь,
прошу тебя,
уйди,
не прекословь!
Неужто я тебе других нужней –
ведь люди есть разумней и нежней.
Уйди, любовь. Ты мне не по плечу.
ты слишком тяжела,
а я хочу
легко шагать,
без груза,
без тебя,
не мучась, не ревнуя, не любя.
- Я не могу уйти, не обессудь.
Я суть твоя.
Ты понимаешь?
Суть.
Я – воздух твой,
я твой насущный хлеб.
Не будь меня, ты был бы глух и слеп,
ты был бы камнем, деревом, травой,
ты был бы всем,
но не самим собой.
Покинет женщина тебя –
я остаюсь.
Друзья тебя покинут –
остаюсь.
Я гордая.
И все же остаюсь.
- Ну что ж.
Я слабый спорщик.
Я сдаюсь.
глух и слеп
Есть у меня шестёрка слуг,
Проворных, удалых,
И всё, что вижу я вокруг, -
Всё знаю я от них.
Они по знаку моему
Являются в нужде.
Кто, Что, Когда и Где.
Я по морям и по лесам
Гоняю верных слуг.
Потом работаю я сам,
А им даю досуг.
Я по утрам, когда встаю,
Всегда берусь за труд,
А им свободу я даю -
Пускай едят и пьют.
Но у меня есть милый друг,
Особа юных лет.
Ей служат сотни тысяч слуг -
И всем покоя нет.
Она гоняет, как собак,
В ненастье, дождь и
тьму
Пять тысяч Где, семь тысяч Как,
Сто тысяч Почему!
милый друг
С той поры, как мы увиделись с тобой,
В сердце радость и надежду я ношу.
По-другому и живу я и дышу
С той поры, как мы увиделись с тобой.
Милый друг, наконец-то мы вместе.
Ты плыви, наша лодка, плыви.
Сердцу хочется ласковой песни
И хорошей, большой любви.
Точно звёзды, светят ясные глаза,
Отражается в них вечер золотой.
Над прозрачною и тёплою водой,
Точно звёзды, светят ясные глаза.
Милый друг, наконец-то мы вместе.
Ты плыви, наша лодка, плыви.
Сердцу хочется ласковой песни
И хорошей, большой любви.
Не могу я наглядеться на тебя,
Как мы жили друг без друга -- не пойму.
Не пойму я, отчего и почему,
Не могу я наглядеться на тебя.
Милый
друг, наконец-то мы вместе.
Ты плыви, наша лодка, плыви.
Сердцу хочется ласковой песни
И хорошей, большой любви.
наглядеться
Иногда о любви забываю,
Но про все забываю любя.
Без тебя не живу, не бываю,
Даже если живу без тебя.
Гляжусь в тебя, как в зеркало,
До головокружения,
И вижу в нем любовь мою,
И думаю о ней.
Давай не видеть мелкого
В зеркальном отражении,
Любовь бывает долгою,
А жизнь еще длинней.
отражение)
Он обнаружил в зеркале лицо, которое
само в известном смысле
есть зеркало.
Любое выраженье
лица --лишь отражение того,
что происходит с человеком в жизни.
А происходит разное:
сомненья,
растерянность, надежды, гневный смех --
как странно видеть, что одни и те же
черты способны выразить весьма
различные по сути ощущенья.
Еще страннее, что в конце концов
на смену гневу, горечи, надеждам
и удивлению приходит маска
спокойствия --такое ощущенье,
как будто зеркало от всех своих
обязанностей хочет отказаться
и стать простым стеклом, и пропускать
и свет и мрак без всяческих препятствий.
препятствие
Она породистой была.
А он дворняга с подзабора
Ее хозяйка берегла
Для породистого приплода.
Препятствий много создала
От подзаборных дабы
Защититься.
Но вот в прекрасный день Она
Дворнягу встретила случайно
Приплод дворняжий принесла.
Хозяйка с горя запила.
Хозяйка.