╚Идиллия╩
Джонни был славный малый. Да и Диана была далека от снобизма и мизантропических настроений. Джонни был уже взошедшей рок-звездой, а Диана была скромной учительницей иврита. При этом даже громкая фамилия местного олигарха, которую она бессовестно носила, не имея, впрочем, никакой к нему кровной связи, не спасала ее от мизерного оклада.
Джонни, будучи болен погоней за модой, носил рваные джинсы и цепи, в то время как Дианочка одевала пространные льняные юбки с плотными топами цвета бордо. Джонни брал с собой свитера в турне по Центральной Африке, а Диана запиралась на чердаке, чтобы спокойно выпить вина. Джон специально летал в Амстердам, чтобы добить косячок, начатый в Копенгагене, а Диана делала густой макияж, чтобы спокойно купить в аптеке димедрола. Джон был ╚легким╩ наркоманом, а Диана √ латентной алкоголичкой. Они виделись только по одному разу в месяц √ в супружеской постели √ ибо он постоянно гастролировал. Тем не менее, они любили друг друга. Особенно √ раз в месяц. Обычно, он, как признанный всеми гений, смотрел на Дианочку свысока, а она, плюя на его высокомерие, лежала под ним и молча листала Достоевского.
Джон любил и гордился своей фигурой ╚а-ля Брюс Уиллис╩, а Дианочка все время что-то ела, чтобы похудеть. Он не был красавцем, но в нем было заложено килограмма полтора ╚изюма╩ (ибо столько женщин находили в нем свою изюминку, что впору было составлять конкуренцию узбекам, торгуя на рынке сухофруктами), что, впрочем, не мешало Дианочке его √ изюма √ не находить. У Джонни были тысячи поклонниц, тогда как за Дианой несмело ухаживал лишь престарелый школьный сторож. Несмотря на это, она считала себя бесподобной. По крайней мере, ей это часто снилось. Джонни часто называл её ╚мышонок╩, и только иногда переходил на ╚крысу╩.
Вечерами, усевшись в кресле напротив телевизора, Диана смотрела концерты Джонни и писала семейный роман под названием ╚Мой муж, я и моя собака╩. Спустя некоторое время она вычеркнула из названия ╚мой муж╩, а смерть милого ризеншнауцера по кличке Тайсон, почему-то не заставила отказаться начинающего литератора от словосочетания ╚моя собака╩.
Она, приближенная вплотную к искусству женщина, любила ╚Мону Лизу╩ Да Винчи, а - он временами (тоже, впрочем, раз в месяц) лизать Маньку из соседнего подъезда. Их права были равны, хотя порой выходило так, что чьи-то права оказывались ровнее.
Иногда он снисходительно говорил ей комплименты, на что Дианочка непременно отвечала тем же (не менее страстно и нежно), ибо чаще всего это происходило по телефону, и они не видели выражения лиц друг друга. Это представлялось им безграничной блажью.
И уже было наплевать на то, что он был звездой, и на то, что за ней ухлестывал ╚старый пердун Степаныч╩, и на разногласия в вопросах высокого искусства, низкого секса и средних потребностей, и на перепутанные главы в её романе, и на анонимные звонки зализанной донельзя Маньки, и на лживые дежурные комплименты┘ В общем, им всегда хотелось быть вместе. Это было нечто неземное.
Потому то я и пишу об этом... Ведь где еще, кроме как в дурной голове максималиста, отыщешь такую прекрасную пару.