доброго!

с некоторых пор я увлекаюсь такими переводами - уже много напробовал...

вот подумал, может быть тут кому небезинтересно будет...

для пробы:

оригиналы: Мария Плет

DU GEHST ZU WEIT

„Du hackst auf mich herum, Schatz, wie ein Specht.
Krieg dich jetzt wieder ein, du gehst zu weit.
Lass uns in Ruhe sprechen, ohne Streit.“
„In Ruhe? Nein, dann hast du wieder recht!“:

- ты долбишь мя как дятел, дорогой,
перебираешь снова - раза в два...
обсудим в тишине, кончай с пургой!
- ну, нет! чтоб ты опять была права?!

FEINE UNTERSCHIEDE

„Meine Frau ist toll – ein Engel eben!“
„Glueckspilz! Meine Frau ist noch am Leben.“

- супруга - ангел у меня
- бывает!
счастливчик ты!... моя - пока живая

VERRAETERISCHE GEDANKEN

„Kannst du auch Gedanken lesen?“
„Schon...“
„Meine auch?! Ich bitte um Pardon.“

- можешь мысли ты читать?
- о, да!
- и мои?! прости меня тогда!

Мария Плет

AERGER PUR

Mich stets zu aergern liegt mir wirklich fern.
Die andren nerv ich aber furchtbar gern.

себя я никогда не злю,
а вот других позлить люблю

Liebe kennt ja alle Sprachen,

Всё же как она умна !

Schweigend, singend,

Denkend, fliegend,

С ней общение без конца.

Keine Grenzen, voller Limit,

Куда смотришь - красота .....

Мария Плет

Mich aergern? Der Gedanke ist mir fremd.

Die andern reiz ich lieber ungehemmt.

Mich aergern waere nicht besonders helle.

Um andre nerven bin ich gleich zur Stelle.

Mich reizen lassen sollte ich? Nein, danke!

Die andern aergern? Reizender Gedanke.

Mich reizen lassen sollte ich? Ach was!

Die andern aergern macht mir aber Spass.

Ich soll mich masslos aergern? Quatsch – von wegen!

Die andern nerv ich furchtbar gern dagegen.Mich aufzuregen?

Nein, der neuste Trend:

Ich piesack andre gern – ist mein Talent.

позлиться? мысль такая мне чужда;

позлить других взамен - вот это да!

позлиться нерадивый я, зато

позлить других я завсегда готов!

позлиться предлагаете? не-не!

позлить других? - заманчиво вполне!

позлиться должен я? да вы о чём?

позлить других? - о, тут я увлечён!

мне выйти из себя? с какой бы стати?

а вывести других? - люблю, представьте!

понервничать? да это, брат, немодно:

подкалывать я спец - кого угодно!

Kennen Sie ausgeklügelte Metoden um eine Fremdsprache zu lernen ?

Manche Sprachgenies geben vor, eine Spache in 7 Tagen lernen zu können. Sie kennen dutzende davon.

Friedrich von Logau

Ohne alle Gefährde.

Ein Wucher bringet nicht Gefährde,

Den Wirthe treiben mit der Erde.

нажива не несёт вреда,
которую даёт страда

Мария Плет

AELTER WERDEN

Aelter werden will doch jedermann,
Nur nicht jetzt, erst spaeter, irgendwann.

состариться любой не прочь, а то!
но не сейчас - когда-нибудь потом...

Мария Плет

AELTER WERDEN

Aelter werden will doch jedermann,

Nur nicht jetzt, erst spaeter, irgendwann.

состариться любой не прочь, а то!

но не сейчас - когда-нибудь потом...

состариться не против был бы я,

но попоздней, коль воля бы моя

состариться какой не пожелает,

но - после, позже, ведь пока дела есть

состариться какой не захотит,

но где-нибудь в конце концов пути

состарится готова фрау Плет,

но где-нибудь совсем на склоне лет

Мария Плет

KAFFEE INS BETT

„Moechtest du den Kaffee gleich ins Bett?“
„Bloss nicht, nein! Das findest du wohl nett.
Waesche waschen hinterher? Na klasse!
Kaffee kommt bei mir nur in die Tasse.“

- кофе ты в постельку хочешь, вижу?
- не дай бог! с тобой схлопочешь грыжу...
после кофе - в стирку всё бельё ж,
лучше в чашку мне потом нальёшь!

Мария Плет

BEIM TIERARZT

„Ich brauche Hilfe gegen meine Schmerzen.“

„Ich bin ein Tierarzt, lassen sie das scherzen.“

„Um Sie zu sprechen gibt es einen Grund:

Ich bin im Grunde nur ein armer Hund.“

- мне Ваша помощь, доктор, так нужна!

- шутить решили? я ветеринар!

- я не случайно к Вам ... тут всё несложно -

ведь я по сути просто пёс ничтожный

Friedrich Nietzsche

Das Leben gern zu leben

Musst du darueber stehn!

Drum lerne dich erheben!

Drum lerne – abwaerts sehn!

Den edelsten der Triebe

Veredle mit Bedachtung:

Zu jedem Kilo Liebe

Nimm ein Gran Selbstverachtung!

Bleib nicht auf ebnem Feld,

Steig nicht zu hoch hinaus!

Am schoensten sieht die Welt

Von halber Hoehe aus.

чтоб жизнь вершить со смаком,

взлезть надобно над ней!

учись взлезать, однако -

ведь сверху вниз видней!

влечение, имея,

наращивай с умом:

любовь сливать умея

с к себе же сарказмом

не шарься по низинам,

не рвись на небеси -

долезь до половины

и полный кайф вкуси!

чтоб жизнь вершить со смаком,
взлезть надобно над ней!
учись взлезать, однако -
ведь сверху вниз видней!

Если тебе не нравится дождь-

Попробуй подняться выше облаков.

Восточная мудрость

Чтоб жизнь была прекрасной-

Подняться должен ты,

В душе порыве страстном

Учись смотреть - расти!

От благородной правды

Не убежишь тогда,

Всё самолюбье - с грамма

Нечистого зерна!

Ты избегай комфорта

И слишком в высь не рвись-

Посередине строго

В весах остановись...

Мария Плет DU GEHST ZU WEIT

„Du hackst auf mich herum, Schatz, wie ein Specht.
Krieg dich jetzt wieder ein, du gehst zu weit.
Lass uns in Ruhe sprechen, ohne Streit.“
„In Ruhe? Nein, dann hast du wieder recht!“:

"Как дятел долбишь ты и продолжаешь спор.

Закончи воевать, уйми на время нрав.

Останемся в тиши, поговорим без ссор..."

"В тиши? О нет...- тогда ты будешь снова прав!"

„Rastlose Liebe“,

Johann Wolfgang von Goethe

Dem Schnee, dem Regen,

Dem Wind entgegen,

Im Dampf der Klüfte,

Durch Nebeldüfte,

Immer zu! Immer zu!

Ohne Rast und Ruh!

Lieber durch schlagen,

Als so viel Freuden

Des Lebens ertragen.

Alle das Neigen

Von Herzen zu Herzen,

Ach, wie so eigen

Schaffet das Schmerzen!

Wie – soll ich fliehen?

Wälderwärts ziehen?

Alles vergebens!

Krone des Lebens,

Glück ohne Ruh,

Liebe, bist du!

Сквозь снежные ветры

И дождь пробираюсь,

В дымке ущелий

Сквозь тень испарений

Всегда я ! Всегда я!

Без сна и покоя!

Через страдания

Должен пробиться,

Пусть много радости

Может случиться...

Все увлечения

Сердца от сердца,

Ах, сколько боли

В надежде согреться!

Куда же мне деться?

В дебрях блуждаю,

Напрасно- всё знаю!

Жизнь - принимаю!

Счастье без сна,

Любовь ты моя!

PS:Первоначально строка:

Пусть много радости

была представлена с ошибкой:

Как много радости

Lieber durch Leiden,

möcht' ich mich schlagen,

Als so viel Freuden

Des Lebens ertragen.

Alle das Neigen

Von Herzen zu Herzen,

Ach, wie so eigen

Schaffet das Schmerzen!

Через страдания

Должен пробиться,

Как много радости

Может случиться...

Все увлечения

Сердца от сердца,

Ах, сколько боли

В надежде согреться!

В переводе данного абзаца считаю сделано существенное искажение изначального смысла. Проблема известна - ради формы и ритма утеряно соответствующее и принципиально важное содержаниe. Попробую перевести по содержанию ближе и не утерять целостность с стихотворной формой перевода :

Лучше страдать,

И всё-же дерзать,

Чем выносить

Праздности мира.

Все устремления

Сердцем для сердца !

Ах, какова же корысть,

Мучений причина.

Не получилось вполне соответствующе. Такова судьба стихотворных переводов.

Bleib nicht auf ebnem Feld,
Steig nicht zu hoch hinaus!
Am schoensten sieht die Welt
Von halber Hoehe aus.

Was wird daraus werden ?

- Halb Freund, halber Mass,

Halb Liebe, Hälfte Hass,

Teilweise noch Zweiteilig,

Halb Ja, halb Nein, halb Was ?

Selbstverachtung

Самоотверженность, самоотрешенность.

Joseph von Eichendorff

Zauberblick

Die Burg, die liegt verfallen

In schoener Einsamkeit,

Dort sass ich vor den Hallen

Bei stiller Mittagszeit.

Es ruhten in der Kuehle

Die Rehe auf dem Wall

Und tief in blauer Schwuele

Die sonn'gen Taeler all.

Tief unten hoert ich Glocken

In weiter Ferne gehn,

Ich aber musst erschrocken

Zum alten Erker sehn.

Denn in dem Fensterbogen

Ein' schoene Fraue stand,

Als huetete sie droben

Die Waelder und das Land.

Ihr Haar, wie 'n goldner Mantel,

War tief herabgerollt;

Auf einmal sie sich wandte,

Als ob sie sprechen wollt.

Und als ich schauernd lauschte -

Da war ich aufgewacht,

Und unter mir schon rauschte

So wunderbar die Nacht.

Traeumt ich im Mondesschimmer?

Ich weiss nicht, was mir graut,

Doch das vergess ich nimmer,

Wie sie mich angeschaut!

где лишь руины замка

и посторонних нет,

я в полдень оказался,

мечтая в тишине

олени возлежали

на склоне в холодке

и в мареве дрожали

долины вдалеке

к обедне тут воззвали

и звон поплыл вокруг,

а я среди развалин

ЕЁ увидел вдруг

ОНА явилась взору

стоящей у окна,

как будто над простором

несла дозор ОНА

распущенные косы

как плащ златой на НЕЙ...

а тут ОНА с вопросом

и обратись ко мне!

я от испуга вздрогнул,

проснулся и вскочил...

уже спала природа,

сокрытая в ночи

неужто всё приснилось?

и сам я не пойму,

но взгляд ЕЁ - как мил он

сознанью моему!

Да, была допущена ошибка

вместо:

Как много радости

нужно было писать:

Пусть много радости

Попыталась улучшить Вашу интерпретацию, максимально сохраняя слова и смысл:

Лучше страдания

Через дерзание,

Чем праздности мира

Нести наказание.

Все устремления

Сердцем для сердца!

Ах, корысть, повод для

Муки, известна.

Красиво и романтично!

А размерность и ритм - как течение плавной и спокойной реки...

Мария Плет,

UEBER BLUMEN

Wenn Maenner Frauen grundlos Blumen schenken,

Dann gibt's fuer Frauen Gruende nachzudenken.

как без причины он цветочки всучит,

она причину размышлять получит

Мария Плет

DAS IST JA KRASS!

„'Kuh auf der Weide' heisst das Bild?

Interessant. Wo ist das Gras?“

„Das frass die Kuh“, lacht Fritzchen mild.

„Die Kuh fehlt auch!“

„Das ist ja krass!

Was will man sonst von ihr verlangen?

Sie frass das Gras und ist gegangen!“

- «Корова на лугу» сюжет?

Но где же тут трава?

- Трава? Вся сожрана уже! -

художника слова.

- А где корова?… - Боже мой,

ещё что нужно Вам?!

Ушла бурёнушка домой,

ведь сожрана трава!

Мария Плет

MAENNERLOGIK

Der Vater kauft sich eine Flasche Bier.

„Kauf noch ein Eis, Paps.“

„Sohn, du bist schon vier,

Woher wohl die Ideen wieder stammen?

Ein Eis und Bier – das passt doch nicht zusammen!“

отец берёт бутылочку пивка

- пап, и пломбир!

- ну что за логика?!

ты ж умный и большой уже к тому же:

пломбир и пиво в животе не дружат!

Peter Maiwald

Was ein Kind braucht

Wenn ein Kind geboren ist,

Braucht es eine Wohnung,

Kleider, eine Spielzeugkist,

Bonbons als Belohnung,

Murmeln und eignes Bett,

einen Kindergarten,

Buecher und ein Schaukelbrett,

Tiere aller Arten,

Waelder, Wiesen, eine Stadt,

Sommer, Regen, Winter,

Flieger, Schiffe und ein Rad,

Viele andre Kinder,

Einen Mann, der Arbeit hat,

Eine kluge Mutter,

Laender, wo es Frieden hat,

Und auch Brot und Butter.

Wenn ein Kind nichts davon hat,

Kann's nicht menschlich werden.

Dass ein Kind das alles hat,

Sind wir auf der Erden.

если чадо родилось -

подавай квартиру,

цацек ящик, шмоток воз,

нямки для плезиру,

обязательно кровать,

детский сад - логично?!

кучу книжек, чтобы рвать,

и зверей, и птичек,

город, лес, деревню дай,

лето, дождик, травы,

велик, и в морях суда,

сверстников ораву,

папу, чтоб имел доход,

с головою маму,

чтобы мирный небосвод,

чтоб дорога прямо...

если нет всего того,

не потянет чадо -

чтобы вырастить его,

нас на свете надо!

Мария Плет

ZIEHE DEINE SCHLUESSE

In deine Augen schaut er ploetzlich nur?

Dann feile schleunigst mal an der Figur.

он глянет мельком лишь в твои глаза?

займись фигурой срочно, егоза!

серенада

http:///www.youtube.com/watch?v=oaq-6U7ZJt8

Еле слышные рыданья

Рвутся из груди –

В рощу, где я жду свиданья,

Милая, приди!

Тишины не нарушая,

Льётся лунный свет –

Нам никто не помешает,

Никого здесь нет.

Соловей тебя разбудит,

Слёзной просьбе вняв,

И к тебе взывать он будет

Нежно за меня.

О любви он знает тоже

И о ней поёт –

Значит он растрогать сможет

Сердце и твоё.

Дай увлечь себя порыву,

Дай огню гореть!

Жду тебя нетерпеливо –

Так приди скорей!

Вот молнии удар – и замок промелькнул,
Гром грянул – всадник не справляется с конём,
Он спешился, бьёт в дверь, а ветер плащ рванул,
Но конь взят под уздцы и дрожь стихает в нём.

Вот за решёткой ярче стрелочка окна,
Лязг петель – на порог выходит дворянин...

– Я РЫЦАРЬ КОРОЛЯ – ВАМ ФОРМА ВЕДЬ ВИДНА?!
ИЩУ НОЧЛЕГ... ГОНЦОМ Я ПОСЛАН В ГОРОД Ним.

– РАЗ БУРЯ – ТЫ МОЙ ГОСТЬ! И ЧТО МНЕ ТВОЙ НАРЯД?
ВХОДИ, СОГРЕЙСЯ, Я ТВОИМ КОНЁМ ЗАЙМУСЬ!

Гость входит в тёмный зал, а там в углу горят
Дрова в камине: сполохи, врываясь в тьму,
Играя больше, чем давая ясный свет,
То панцирь гугенота, рвущегося в бой,
То гордой знатной дамы выхватят портрет...

Гость в кресло к очагу упал, едва живой,
Уставился на жар, на угли, на золу...
И в ужасе камин и зал он узнаёт!...

БОСЫЕ НОГИ ПЕРЕДЁРНУЛО В ПЫЛУ!...

И вот уже служанка ужин подаёт,
А дочь хозяина взялась ей помогать
И сын его кувшин вина принёс к столу.
То с гостя глаз он не сведёт, то с очага...

БОСЫЕ НОГИ ПЕРЕДЁРНУЛО В ПЫЛУ!...

ПРОКЛЯТЬЕ! ТОТ ЖЕ ГЕРБ И ТОТ ЖЕ САМЫЙ ЗАЛ!
ТОМУ ТРИ ГОДА... БЫЛ НА ГУГЕНОТОВ ГОН...
ГОРДЯЧКА... "ГРАФ! ГДЕ ГРАФ? ТЫ НАМ ДОЛЖНА СКАЗАТЬ!"
МОЛЧИТ... "ГДЕ ГРАФ?"... МОЛЧИТ... "ДА ГДЕ ЖЕ, ГДЕ ЖЕ ОН?!"

Я ВНЕ СЕБЯ... ГОРДЯЧКА!... НУ ТАК ПОЛУЧИ!
БОСЫЕ НОГИ Я ЕЙ ПРЯМО В ПЛАМЯ ВВЕРГ
"ГДЕ ГРАФ?"... ОНА ЛИШЬ ВЬЁТСЯ... ВЬЁТСЯ И МОЛЧИТ...

НЕУЖТО ТЫ, ВХОДЯ, СОВСЕМ НЕ ВИДЕЛ ГЕРБ?!
ГЛУПЕЦ! И КТО Ж ТЕБЯ СЮДА ЗАЙТИ ТЯНУЛ?
ТЕПЕРЬ... ТЕПЕРЬ ТЕБЯ УДАВИТ ОН НЕБОСЬ...

Заходит граф: ПРОШУ К СТОЛУ! ДА ТЫ ВЗДРЕМНУЛ?!...

И трое в трауре сидят, и с ними гость,
Но из детей никто не вознесёт хвалу –
Они на гостя лишь глядят, не в силах речь...
Он льёт вино в бокал... и дальше по столу...
Вскочил... ГРАФ! НЕТ НИ КАПЛИ СИЛ! МНЕ Б СРОЧНО ЛЕЧЬ...

Слуга берётся гостя проводить в покой,
Гость на пороге взгляд метнул назад:
Там что-то шепчет сын отцу... И за слугой,
Шатаясь, гость идёт наверх и трёт глаза...

Вот в башне комната... Он запирает дверь,
Оружие привычно руку холодит.
Снаружи буря разошлась, как лютый зверь,
То скрип, то шорох слышен, полночь позади.

Совсем слипаются глаза... Под полусон
Он опускается на ложе, бредя вслух:
ГДЕ ГРАФ? она молчит... её хватает он...

БОСЫЕ НОГИ ПЕРЕДЁРНУЛО В ПЫЛУ!...

И вот уж пламя, взмыв, ЕГО теперь теснит...

– ПРОСНИСЬ! УЖ ДЕНЬ ВСТАЁТ! ПРОХОДЯТ СРОКИ ВСЕ...

Граф перед ним стоит (он в комнату проник
Сквозь потайную дверь) седой-седой совсем,
А только накануне яркий был брюнет...

Они бок о бок молча скачут через лес,
Встречая бурелом, но нынче ветра нет
И птицы ранние их окликают с мест.

Белеют мирно в синем небе облака,
Как будто ангелы любуются зарёй,
А там крестьянин в поле принялся пахать,
И пахнет свежестью, и влагой, и землёй...

Косясь на графа, говорит ему гонец:

– ВЫ, СУДАРЬ, МУДРЫЙ И СТЕПЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК,
ИЗВЕСТНО ВАМ: КОРОЛЬ ДИКТУЕТ ВОЛЮ МНЕ...
ПРОЩАЙТЕ! БОЛЬШЕ МЫ НЕ СВИДИМСЯ ВОВЕК!

– ТЫ ГОВОРИШЬ, КОРОЛЬ?!... О, КАК МНЕ ТЯЖЕЛО
ЕМУ ОСОБЕННО СЕГОДНЯ УСЛУЖИТЬ...
ЖЕНУ МОЮ УБИЛ ТЫ ЗВЕРСКИ ТАК И ЗЛО!
НО БОГ СКАЗАЛ: МНЕ В РУКУ МЕСТЬ СВОЮ ВЛОЖИ!

Мария Плет

MIT UND OHNE FRAUEN

„Ganz ohne Frauen geht’s mir furchtbar schlecht.“

„Das ist doch gut, du bist ein toller Hecht!

Ging es dir voellig ohne Frauen gut,

Dann waer es schlecht, so leid es mir auch tut.“

- совсем без баб хреново жутко мне

- так это даже хорошо вполне,

ведь было б хорошо тебе без них,

хреново было б - ты уж извини!

Hermann Hesse

Каждый вечер дай себе ответ:

Прожит день по-божески иль нет?

Был он весел и прошёл делах

Или ковылял, питая страх?

Имена друзей произнеси,

Ненависть тихонько погаси,

Низкого жестоко устыдись

И от тёмных сил отгородись,

До утра заботы все забудь,

Чтоб душа сумела отдохнуть.

А потом, уже в кровати лёжа,

Вспомни, чтО тебе всего дороже:

Маму вспомни, детские года

И почувствуй, что готов тогда

К роднику волшебных снов припасть,

Безмятежно и по-детски спать,

Бодрости с собою принести

И отважно в новый день войти...

Мария Плет

LIEBE MACHT BLIND

Der kleinste Wunsch von ihr ist dir Befehl?

Nicht deine Ehefrau ist dies Juwel.

её намёк - тебе уже приказ?

то не жена твоя, скажу на раз

Heinrich Heine

Липа цвела, распевал соловей,
Солнце сияло улыбкой своей –
Я целовал тебя и обнимал,
И крепко-крепко к груди прижимал!...

Листья летели, вороны ворчали
Солнце несло отпечаток печали –
Словом ПРОЩАЙ, что как лёд, если тронешь,
Мы обменялись в учтивом поклоне!...

Rainer Rilke

я зачитался за полдень давно
и хоть дождём он лёг мне на окно
не слышал шума ветра
ведь была
мне книга тяжела

я всматривался в книжные страницы
как в лица что смурнеют от раздумий
за чтением застряло время втуне...
но осветил вдруг кто-то как зарницей
листы и ВЕЧЕР ВЕЧЕР он черкнул мне
на безнадёжно отрешённых лицах

я не взглянул наружу
но крошатся
цепочки строк
да и слова спешат все
куда-то побыстрее разбежаться...
понятно даже сидя и на стуле
что это ветры облака раздули
и солнышко успело показаться

ночь летняя окутывая сплошь
разрозненное в группы соберёт всё
а кто в пути – не скоро доберётся
и далеко настолько раздаётся
то малое
что происходит всё ж

теперь когда от книги оторвусь
ничто уже особо не встревожит
сравнявшись и в мечтах и наяву
границы потеряв и став похожим

а я полней вплету себя в канву
с вещами взгляды сопоставив ростом
и с массами
что так серьёзны просто –
земля при этом выйдет из пределов
собой охватывая неба остров
и звёздочки домами станут смело

Замечательные стихи!

В продолжение темы...

Hermann Hesse

Beim Schlafengehen

Nun der Tag mich müd' gemacht,
soll mein sehnliches Verlangen
freundlich die gestirnte Nacht
wie ein müdes Kind empfangen.

Hände, lasst von allem Tun,
Stirn, vergiss du alles Denken,
alle meine Sinne nun
wollen sich in Schlummer senken.

Und die Seele unbewacht
will in freien Flügen schweben,
um im Zauberkreis der Nacht
tief and tausendfach zu leben.

---------------------------------------

День закончил долгий путь

С пожеланием вдогонку

Звездной ночью сном уснуть

Безмятежного ребенка.

Руки, отпустите всё,

Мысли- улетайте прочь,

Все сознание мое

Тонет в дреме в эту ночь.

И душа парит свободно

По магическому кругу

В снах глубинных ей просторно

Сотни раз прожить минуту.

Ввечеру иссякла мочь –

Пусть мою неугомонность

Приютит наседка ночь,

Распахнув созвездий лоно!

Отлежатся руки пусть,

Голова пускай подремлет

И разряд обоймы чувств

Пусть покоротит на землю!

А душа пускай умчит

В безвоздушные пределы,

Чтоб насобирать в ночи

То, чего весь день хотела!

Johann W. von Goethe

Кто ночью там скачет, под ветром склонясь?

Отец тО и сын погоняют коня.

Отец обнимает ребёнка тепло,

Его посадив пред собою в седло.

– Сынок, что с тобой? На тебе нет лица!

– Царь эльфов вон там! (теребит сын отца)

Корону я вижу, и в мантии он...

– Сынок, то лишь клочья тумана как сон!

ПОЙДЁМ СО МНОЙ, МИЛЫЙ! НЕ БОЙСЯ, ДРУЖОК,

ТЕБЕ СО МНОЙ БУДЕТ ВЕДЬ ТАК ХОРОШО!

УВИДИШЬ ДИКОВИННОЙ ФОРМЫ ЦВЕТЫ,

ОДЕЖДУ ЗЛАТУЮ ПРИМЕРЯЕШЬ ТЫ!

– Ты разве не слышишь? (отцу молвит сын)

Царь эльфов сулит мне подарки и чин?

– Не бойся сынок! Успокойся, дитя,

То ветер шумит, листья низом метя!

ПОЙДЁМ ЖЕ, МОЙ МИЛЫЙ! ПОЙДЁМ ЖЕ СКОРЕЙ!

ТЕБЯ ЖДЁТ ЗАБОТА МОИХ ДОЧЕРЕЙ –

СТАНЦУЮТ ТЕБЕ И, КОНЕЧНО, СПОЮТ,

И ЖИВО РАЗГОНЯТ КРУЧИНУ ТВОЮ!

– На пустоши, там вот, скорее смотри!

Там дочки царя, видишь ты? Там их три...

– Сынок, я всё вижу, кровинка моя,

Там старые ивы во мраке стоят.

О, КАК Я ХОЧУ ПРИЛАСКАТЬ ТЕБЯ МИЛЫЙ!

НЕ ХОЧЕШЬ ДОБРОМ, Я ИСПОЛЬЗУЮ СИЛУ...

– Смотри же смотри, он хватает меня...

Мне больно! Мне больно!

Пришпорив коня,

(Отец перепуган) он скачет скорей

И вот они на постоялом дворе.

Ребёнка отец к себе всё ещё жмёт,

Но тщетны старанья, ведь сын уже мёртв…

Heinz Erhardt

кто скачет под ветром в кромешную ночь -

отец! - в пол восьмого зимой уж темно...

он обнял сынишку - того припекло:

простыл он - зараза вцепилась зело!

уж три, и четыре, и семь - всё светлей,

отец же всё скачет - ангина всё злей!

и вот приезжает в больницу отец -

сынишка живой, а кобыле ...

Die Lorelei

Heinrich Heine 1823

Ich weiß nicht, was soll es bedeuten,

Daß ich so traurig bin,

Ein Märchen aus uralten Zeiten,

Das kommt mir nicht aus dem Sinn.

Die Luft ist kühl und es dunkelt,

Und ruhig fließt der Rhein;

Der Gipfel des Berges funkelt,

Im Abendsonnenschein.

Die schönste Jungfrau sitzet

Dort oben wunderbar,

Ihr gold'nes Geschmeide blitzet,

Sie kämmt ihr goldenes Haar,

Sie kämmt es mit goldenem Kamme,

Und singt ein Lied dabei;

Das hat eine wundersame,

Gewaltige Melodei.

Den Schiffer im kleinen Schiffe,

Ergreift es mit wildem Weh;

Er schaut nicht die Felsenriffe,

Er schaut nur hinauf in die Höh'.

Ich glaube, die Wellen verschlingen

Am Ende Schiffer und Kahn,

Und das hat mit ihrem Singen,

Die Loreley getan.

Лорелея-лайт

Опять заедает кручина,
С чего бы? А фик его зна…!
Тут мне, как и многим мужчинам,
В мозги лезет хохма одна.

То было под вечер, прохладно,
На Рейне - сиречь в ФРГ,
Там горы как раз, всё бы ладно,
Но светится чот на верхе.

Там дева однако… фигасе!
Сидит, прямо, вся из себя:
Ну, брюлики, золото в массе,
И волосы чешет любя.

И чешет не молча, а песню
Такую при этом поёт:
Ту песню услышит кто если,
Тот втюрится сразу в неё.

А тут и кораблик, конечно,
И рулит рулём рулевой,
Но он прибабахнут, сердешный,
И с задранной вверх головой.

Всё кончится, видимо, скверно…
Хорошего - только мораль:
Коль ты за рулём, благоверный,
То пялиться неча на краль!

Heinrich Heine

К чему бы я так был растерян,

Я, право, никак не пойму...

Быть может, седое поверье

Рассудку вредит моему?

Вечернею веет прохладой

И Рейна не слышно почти,

Вершина прибрежной громады

В закатном сиянье блестит...

То девы прекрасной виденье

Чудесно открылось глазам –

Как золото волосы девы,

Распущена вольно коса

И, гребнем златым расправляя

Неспешно за прядию прядь,

Волшебно поёт Лореляя –

Немыслимо взгляд оторвать!

А путника в лодочке малой

Безумный восторг охватил –

Печально известные скалы

Из памяти он упустил...

Уже поглощает пучина

И лодку, и путника с ней –

Влекла Лореляя кончину

Волшебною песней своей...

Adelbert von Chamisso, Arme Heinrich

http://gutenberg.spiegel.de/buch/761/87

Чей бы это замок, в самом деле,
Средь прекрасной Швабии грустит?
Лестницы и лавочки замшели,
В башнях совы не боятся жить...

Рыцарь Генрих славный и удалый,
Юности отрада и цветок,
Доблести чистейшее зерцало,
Силы меч и нежности поток,
Истины глашатай, веры светоч,
Пострадавшим помощь и приют,
Знамя для друзей... Но как же это?!
Как же рок затмил звезду твою!

Грозно бич в Деснице Божьей взвился,
Избранного тяжко поразил –
Гадкою проказой он покрылся
Растеряв всех тех, кто рядом был.

Хутор одинокий на опушке,
Генрих в нём прибежище нашёл,
Где старик слуга с женой старушкой,
Там бедняге стало хорошо –
Дочка их, которую он в шутку
Маленькой супругой называл,
Скрашивала каждую минутку
Той тоски, что он терпел едва.

Так прошло без малого три года,
Безутешно он себя терзал,
Но старик однажды мимоходом
Генриху участливо сказал:

Сударь, тут отчаяться негоже!
Есть в Салерно или в Монпельё
Эскулапы-мастера и, может,
Видя хворь, излечат и её?!

Бедный Генрих усмехнулся вяло:
Я уж побывал и там, и там,
Только это изменило мало
И никто мне помощи не дал.
Лишь один поведал мне в Салерно,
Как меня возможно излечить,
Но при этом не ослабил плен мой,
А предрёк всю жизнь его влачить.

А старик: Вы ПРЯМО говорите! –
Генрих не заставил долго ждать:
Врач сказал – Вы девушку найдите,
Что решится из-за Вас страдать,
Дав, благоволя без принуждений,
Вырезать ей сердце из груди.
Как найдёте – так настанет время
Вам за исцелением прийти.

Вслед за этим оба замолчали
И образовалась пустота –
Дочку старика не замечали,
Что тихонько всхлипывала там.

Старики легли – и дочка тут же,
Как всегда, легла в ногах у них,
Только сон не шёл и сердце ужас
Рвал, не дав покоя ни на миг:
Думала она о господине,
Слёзы в ноги к старикам текли
Так, что те в испуге пробудились,
Но понять ребёнка не могли.

Попытались выяснить, в чём дело,
Мягко – позже строго – наконец
Дочка скрыть причины не сумела
И призналась: думать горько мне...
Нет ЕГО прекраснее на свете
И за что ЕМУ его беда?!
Старики согласны были с этим:
То, что ОН хороший – это да!
Но на всё на свете Воля Божья –
Судьбы Бог вершит и гнёт пути,
А слезами делу не поможешь,
Так что убиваться прекрати!

Девочку они угомонили,
Но лежала, не смыкая глаз,
До утра и целый день не в силе
Совладать с тоской она была.
Да и ночь покоя не сулила,
Только мысль запала в сердце вдруг –
Эта мысль ребёнка захватила
И спокойней стало ей к утру,
И она повеселела даже,
Перед Богом утвердившись в том,
Что под нож она покорно ляжет,
Но сомненья хлынули потом:
А возьмёт ли Генрих жертву эту?
А поймут ли старики её?...
И опять покоя нет как нету,
И опять из глаз всё льёт да льёт...

Вот отец её проснулся снова
И спросонья на неё ворчит:
Ты ребёнок глупый – право слово!
Только Бог и может излечить...
Дочь на это тихо отвечает:
Господин упомянул о том,
Что ему тотчас же полегчает,
Если будет кто-нибудь готов
Жизнь за тО отдать по доброй воле...
Я готова – умоляю вас:
Не противьтесь – я готова к боли,
Видит Бог... На этом весь и сказ!

Старики оторопели прямо
И отец потерянно сказал:
Ты дитя и как дитя упряма,
Смерти ты не видела в глаза!
Обещаешь то, что не под силу...
Прекрати мечтать про смерть и боль,
Не пугай нас, наш ребёнок милый,
Спи сама и нам поспать позволь!

Присмирела девочка и молча
Пролежала до утра без сна,
Днём грустила горько, ну а ночью
В третий раз расплакалась она.

Тут и мать расплакалась, не сдюжив:
Не своди нас, милая, с ума,
Не лишай надежды так нам нужной,
Нашу жизнь не превращай в кошмар!

Дочь на это кротко отвечала:
Боже, дай мне объяснить суметь!
Не страданий я себе искала,
Не на горе вам пойду на смерть,
Не наивно говорю, ведь было
Время к смерти присмотреться мне
И, как тО живущему под силу,
Представляю смерть и я вполне.
Умирать придётся всем когда-то,
Ждут иные старости в трудах,
А друзьям разгула и разврата
Лучше б не родиться никогда.
Мне счастливый жребий выпадает –
Телом, во спасение души,
Я совсем недолго пострадаю –
Дайте ж мне мой подвиг совершить!
Люди говорят, что я пригожа:
Подрасту – соблазны набегут,
Замуж выходить черёд попозже
Подойдёт – а я ведь не смогу...
Если мужа полюблю я крепко,
Будет Генрих как живой укор,
А не полюблю – и вовсе клеткой
Станет жизнь, любви наперекор...
Я сейчас ЕМУ необходима
И готова к жертве для него:
Рядом он со мною, мой любимый –
Не отриньте счастья моего!
Воздадим же господину вместе
За его большую доброту...
Помогите мне – держитесь с честью
И Господь учтёт нам жертву ту.
Древо славы, миновав преграды,
Крону пусть раскинет как венец,
А в тени его и вам отрадно
Будет жить и помнить обо мне.

Раня сердце, девочкины речи
Поразили силой стариков...
Не смогли они противоречить,
А терзались молча – нелегко
Было согласиться на такое,
Но решились на исходе сил
И в итоге выдавили с болью:
Буде так, как дух тебе явил!

И она, ликуя, поспешила
И к НЕМУ на цыпочках вошла,
На колени тихо опустилась,
Сон больного молча стерегла
До тех пор, пока не разбудили
Страждущего первые лучи:
Милая?! Так рано... Это ты ли?
Боже мой! Да что же ты молчишь?

Как в мольбе ладони вскинув к небу,
Девочка тогда произнесла:
Господин бы уступил без гнева,
Если б просьба у меня была?

На неё, любуясь, отвечал он:
Коль Творца и честь не омрачит –
Да! Такое сразу обещанье
От меня ты можешь получить!

А она: Спасибо, господин мой,
Вот о чём пообещали Вы –
Глядя, как терзает Вас судьбина,
Мы помочь не чаяли, увы,
Но теперь-то исцеленье рядом:
Я по доброй воле отдаю
Сердце, чтоб, в согласии с обрядом,
Этот врач исполнил роль свою...

Долго-долго на неё смотрел он
И блестели слёзы на глазах,
А потом ответил: Первым делом
Ты должна родителям сказать...
Но когда родители явились,
Понял он, как всё предрешено,
Ибо старики его просили
С дочкой, получалось, за одно:
Мы три ночи ей внушать пытались,
Но её исполнил высший дух –
Так прими же, добрый наш страдалец,
Нашу дочь, чтоб снять твою беду!

Осознал, похоже, бедный Генрих
ЧТО другие от него хотят...
Жажда жизни хлынула мгновенно,
Пред собой сомнения метя:
Видел он себя уже здоровым,
О другом не в силах рассудить...
Тих и страшен стал больного голос,
Он сказал: Да будет! – И в груди
Стариков молчавших воцарялась
Непреодолимая печаль,
А ОНА блаженно улыбалась,
Твёрдая в решении как сталь.

Что ж... Итак – в Салерно! И роскошно
Бедный Генрих жертву разодел:
Бархат, соболь, горностай и броши –
Накупил всего, чего хотел,
А она так радовалась мило,
Как невеста на него смотря,
Как монашка, что на всё решилась
Подойдя к ступеням алтаря.

Что ж... Итак – в Салерно! И оставив
Трудное прощанье позади,
Путевым мечтам они предались,
Но она лишь – с радостью в груди.

Как они добрались – к эскулапу
Он отвёл немедленно её.
Удивился тот, взглянув пристрастно
И спросил: Решение своё
Приняла ты волей господина? –
Нет! Сама! – ответила она –
ОТСТУПИСЬ! – на это возразил он –
ОТСТУПИСЬ пока ещё вольна!
Жизнь твоя свежа – в твои-то лета
И о смерти думать?! Убоись!
Ты и близко не представишь это –
Что тебе за пытка предстоит!
Застыдишься – коль дойдёт до дела –
Предо мною груди обнажить.
Я твоё захомутаю тело,
Приготовлю острые ножи
И начну я разрезать живое,
И до сердца самого дойду,
А как дрогнет, не осилив болей,
Твой в страданьях не окрепший дух,
Пожалеешь, что тебя калечат,
Что под нож убийственный легла –
Станет всё напрасно – не излечен
Будет ОН и зря ты умерла,
Ведь спасти тебя никто не сможет,
А минут оставшихся трагизм
Будет ужасающим... И что же?
Ты и вправду хочешь? ОТСТУПИСЬ!

Отвечала девочка с улыбкой:
Вы всё тАк сказали, господин,
И живописали без ошибки,
Что со мной должно произойти.
Одного лишь я боюсь безмерно –
Что у Вас вдруг задрожит рука:
Как-то Вы рассказывали нервно,
Женщину напомнили слегка.
Соберитесь лучше – успокойтесь,
Режьте так, как надо, без прикрас,
Я стерплю – Вы за меня не бойтесь,
Это я скорей боюсь за Вас!

Старый мастер, всё это услышав,
Видя эти детские глаза,
Страшно побледнел и молча вышел
К Генриху, чтоб всё пересказать.

Генрих поспешил ему навстречу,
Призывая: Мастер дорогой,
Ведь меня спасёте Вы?! Излечит
Способ Ваш меня и даст покой?!
Цену жизни только тот изведал,
Кто её в страданиях постиг...

Мастер отвечал ему на это:
Для того, чтоб в жертву принести,
Девочка, действительно, годится
И здоровье к вам вернётся вновь –
Вам осталось лишь распорядиться,
Чтобы пролилась невинной кровь...

Малодушно отстранился Генрих,
Пряча взгляд, и быстро произнёс:
РЕЖЬТЕ... – Мастер повернулся к двери...
Подошёл к ней медленно... Занёс
Над порогом ногу... И украдкой
Оглянулся, будто знака ждал...
Задержался на пороге кратко...
Знака так никто и не подал...

К девочке, что в это время тихо
И в надежде мастера ждала,
Он зашёл и пригласил на выход,
И за ним она легко пошла,
И они прошли по коридору
В комнатку укромную вдвоём,
Где в кругу мензурок и приборов
Красный стол с ремнями ждал её.

Раздевайся! – бросил мастер кратко
И она исполнила приказ,
Не робея и в обход порядка
Посрывав одежду кое как-как,
Чтобы побыстрей ножу подставить
Девичью неласканную грудь,
Взобралась на стол и распласталась,
Дав себя ремнями затянуть.

А когда старик увидел тело,
Что прекрасней не сыскать вовек –
Отшатнулся... Как же не хотел он,
Чтобы умер этот человек!...

Но за нож изогнутый он взялся,
Изучил клинок на остроту,
Не вполне доволен им остался,
К оселку примерил и, плиту
Увлажнив, он стал усердно править
Лезвие – и пальцем проверять:
Смерть не обойти – но был он вправе
Резать мягче, чтоб не мучить зря.

Был меж тем сомненьями тревожим
Генрих, передав бразды врачу,
И твердил всё: Сердце, ты не можешь
Потерпеть ещё совсем чуть-чуть?!
Не толкал ребёнка я на муку –
Девочка сама на смерть пошла...
Может быть, судьба простёрла руку,
Чтоб она так рано умерла?
Жизни радость возвращу себе я,
Мёртвым предоставив их покой...
Смерть невинной... Кто ж не оробеет
Перед смертью праведной такой?!...
Что же ТЫ своей боялся смерти?...
Тихо!... ТИХО!... Горе!... ГОРЕ мне!...
Я ведь жажду жить и в круговерти
Бурной жизни как о жутком сне
Позабыть скорей об этом часе...
И молиться стану я, пока
Не свершится всё незримой властью...
Сердце, перестань же ты скакать!

Руки он заламывал, рыдая,
К Богу обращаясь то и дело –
Сердце, что от всякой лжи страдает,
Примиряться вовсе не хотело:
Грешника прости, о Боже благий,
И прошу: пошли в достатке силы
Выдержать проказу бедолаге,
Не гнушаясь долею постылой,
Но не дай великий грех на плечи
Мне под искушением добавить,
Праведное грубо покалечить,
Девственное мне попрать ногами!

Выскочив, по лестнице скатился,
Добежав до комнатки укромной,
В дверь, изнемогая, Генрих бился,
Голося: О мастер!... ООО!... Открой мне!!!...

Тот ответил только: Погодите!
Генрих: Отвори мне! ОТВОРИ ЖЕ!!!
Тот: Уже не долго – посидите!
Генрих: СТОЙ! Ребёнок должен выжить!

Оселок и нож из рук упали...
Мастер отворил, а Генрих взглядом
Рыскать начал – девочку искал и...
Как увидел – разрыдался градом:
Отпусти её, прошу, немедля –
Пусть меня карает Воля Божья!
И они так быстро, как сумели
От ремней освободили кожу.

Девочка тут как запричитает,
Что ей ЖИТЬ в конце концов досталось:
Это не по чести – я считаю –
Оставалась-то всего лишь малость!...
Неужели господин мой будет
Так страдать и дальше, как и прежде?
Что за нерешительные люди
Вы?! Теперь конец моей надежде...

Полон глубочайшего смиренья,
Бедный Генрих двинулся обратно,
Где насмешки ждали и глумленье...
С ним ребёнок – грустен и заплакан.

Только Тот, Кто сердце проверяет,
Кто обоих испытал так строго,
Вдруг смягчился – гнев сменил, даря им
Милость – ведь не всё ль во Власти Бога?!
И тотчас преобразился Генрих,
И проказы вмиг как не бывало –
Свеж и крепок на родную землю
Под восторги громкие вступал он.

Рыцаря собратья окружили,
Радости своей не унимая.
Старики навстречу поспешили,
Со слезами дочку обнимая.

В замке нынче суета и свечи –
Полон зал и, став пред полукругом,
Генрих обратился к званым с речью,
Дочку стариков держа за руку:

Дорогие родичи и други!
Я обязан девушке вот этой
Исцеленьем – взять её в супруги
Сердце подсказало мне советом.
Так случится, если Вам угодно
Будет – мы Вас просим оба!
Если нет – скажу я принародно:
Холостым останусь я до гроба.

Поддержали их младой и старый,
А из круга выступил священник
И благословил на счастье пару,

Преклонившую пред ним колени.

Stefan Zweig

Теперь, когда одеты снегом крыши,
А вдоль полей безумствуют ветра
И голь ветвей звенящую колышут –
Теперь прижаться б к тОй груди поближе,
Чтоб грусть моя была не так остра...

ГДЕ пальцы те, что нежно лоб мой гладят,
Не оставляя грусти ни следа?
ГДЕ взгляды те, что мир в душе наладят?
ГДЕ губы, что весны подарят радость
Одним лишь тихим и коротким ДА?!...

Вам спасибо за сказанье это!

В ритме повседневной суеты

Генрихи такие, девы- жертвы,

Чтоб не очерстветь сердцам, нужны!..

1.

На голой северной вершине
В уединенье кедр стоит,
Закутан в белоснежный иней
И погружён в мечты свои.

Он грезит о прекрасной пальме,
Которая на юге, там,
На раскалённой круче скальной,
Грустит одна, внемля мечтам.

2.

Мужская особь дерева
Стоит особняком
В одном районе севера
И дремлет под снежком.

Ей мнится особь женская
В районе поюжней –
Особняком весь день стоя,
Она грустит о ней...

3.

На скале могучий вяз,
Он по пояс в снег увяз,
Да ещё и сверху вниз
Свод небес над ним завис,

И под эти вот дела
Вьюга дрёму навела
Так, что зной ему и юг
С пальмой снится среди вьюг...

4.

На скале могучий граб,
Но скалы он всё же раб:
Сверху виснет небосвод,
Валит снег густой и вот

Граб кимарит – срок идёт,
Сон всё тот же – прочь нейдёт:
Пальма… ПАЛЬМА в этом сне
На жаре и на стене!

5.

На скале могучий клён,
Но в скалу он не влюблён –
Он в сугробе утонул
И поэтому заснул...

Снится клёну не скала,
Пальмы снятся – во дела! –
Там, на юге далеко…
Со скалой жить нелегко!

6.

На скале могучий бук –
Не какой-нибудь бамбук!
Только снег его достал,
Вот и засыпать он стал...

Снится буку не скала,
Пальмы снятся – жизнь пошла!
Потеплей скале бы быть –
Пальм тогда не снилось бы!!!

7.

На скале могучий пень…
Как себя ни ерепень,
Раз ты пень – то вот скала:
Спи на ней, коль жизнь свела!

Тихо падает снежок...
Спать и вправду хорошо:
Снятся пальмочки, юга –
Хай беснуется пурга!

Friedrich Rueckert

Шёл человек, как все идут,
И вёл верблюда в поводу,

Но вдруг верблюд остановился,
Шарахнулся, напрягся, взвился,

Невыносимо засопел...
Хозяин отскочить успел

И бросился к колодцу прочь –
Тот на пути лежал точь-в-точь.

Беглец бежит и в страхе слышит –
Верблюд ему в затылок дышит.

Куда? – В колодец! Рухнул вниз,
Но не упал, а лишь повис:

Там кустик ежевики рос,
Где камни тёр порою трос.

Несчастный в терние вцепился
И крупным потом окропился.

Вверх посмотрел – верблюд чумной,
Ревя, склонился над стеной,

Стремясь в колодец сигануть...
Тогда он вниз решил взглянуть,

А там – О БОЖЕ МОЙ! – дракон,
Разинул пасть и жаждет он,

Когда сорвётся наш герой,
Сожрать героя с кожурой.

Меж двух опасностей вися,
Вдруг видит он: беда не вся!

Там, где расселина в стене,
Средь Оного куста корней

Мышь белая на куст глядит,
С ней рядом чёрная сидит

И мыши, друг сменяя друга,
Вонзают прямо в корни зубы.

Они пищали, грызли, рыли,
Подняв вокруг немало пыли,

И комья сыпали земли
Туда, где весь уже в пыли,

Не ставя ничего на кон,
Паденья жертвы ждал дракон.

Как-будто головой на плахе,
Страдалец в ужасе и страхе

Среди врагов своих витал
И помощи напрасно ждал.

Но вдруг он принял на заметку:
Ему куста кивает ветка,

Вся в ежевике, как в росе –
Тут слюнки бы глотали все!

Он позабыл и про верблюда,
И то, что он дракона блюдо,

И про мышиный беспредел,
Когда на ягоды глядел.

Пока вверху верблюд метался,
Пока внизу дракон заждался,

А рядом суетились мыши,
Он, их не видя и не слыша,

Отведал ягод, и ещё –
Как сладко! И, теряя счёт,

Ел, аппетита чуя пыл,
И про напасти все забыл.



Ты спросишь: кто же тот бедняга,
Увлекшийся едою ягод?

Изволь, раз хочешь прямоты:
Тот близорукий – это ты!

Дракон прожорливый внизу –
То смерть, что не прольёт слезу.

Верблюд, что сверху всё грозит –
Кошмары жизненной стези,

А между – цепкий мира кустик,
Который держит – не отпустит.

Те двое, что вредят корням,
Есть ночи образы и дня:

Толкать привычно им двоим
Тебя на смерть с кустом твоим.

Мышь чёрная в тиши ночной
Грызёт манерой потайной,

Мышь белая средь бела дня
Открыто вред несёт корням.

Но только этих всех огней
Влеченье к ягодкам сильней,

Да так, что мыши ночь и день,
И смерть-дракон (ему не лень),

И жуткая беда-верблюд
Тебе угрозы даром шлют –

Ты углубился с головой
В услады ниши гробовой.

Rainer Rilke

как помню: мой домишко скромный;

сижу у двери уж давно;

за фиолетовою кроной

под лейтмотив сверчков коронный

вновь солнце умереть должно

а бархатно-зелёным кепи

над домом крыша - мох по ней;

из рам оконных толстой крепи

стекляшки шлют великолепье

дню вслед прощанием в огне

мой взгляд, едва я замечтался,

отметил звёзды в вышине;

из церкви благовест раздался;

случайный мотылёк метался

в жасмине, блещущем как снег

табун прогарцевал устало,

пастух вдогонку засвистел -

рука головушку хватала,

и время вечера настало,

и струны сердца он задел

автор разыскивается

сперва была рука –
охотилась и рыла
ласкала или била
и корни из песка
выкапывала смело
и орошала тело
(ну как из черепка)
и царственно грозила
и водам и траве...
тогда искрА от бога
ударила немного
по чьей-то голове
возникнув ниоткуда
и сотворила чудо
в нЕй руку превратив
в орудий коллектив
и вот уж друг за другом
спеша из-под руки
топор выходит с плугом
лопата
меч
горшки
..........
и лишь любовь
молитва
клятва не поддАлись
и для руки заботами остались

Friedrich von Schiller

Арена, схватки ожиданье,

король, ближайшие и дамы –

они заполнили балкон

(арену обрамляет он).

Король даёт условный знак –

и клетки дверь отворена.

Выходит церемонно лев,

вокруг взирает, одолев

бесцеремонную зевоту,

ни звука не роняя. Вот он

огромной гривою тряхнул

и потянулся, вновь зевнул,

возлёг и больше не встаёт.

Король знак снова подаёт.

Дверь отворяется другая

и тигр, оттуда выбегая,

почти на середину ПРЫГ,

но, льва завидя, страшный рык

красавец зычно издаёт,

хвостом остервенело бьёт,

вздымая облако с земли,

пасть скалит, слюни потекли,

рыча и жмясь, обходит льва,

признав на центр его права,

лёг к стенке, тоже не встаёт.

Король знак снова подаёт.

Тогда, как будто две петарды,

взрывают воздух леопарды:

едва вступив, минуя игры,

они бросаются на тигра.

Тот лапой отражает шквал,

но с рёвом лев, что почивал,

приподнимается и вот

вокруг всё, замирая, ждёт:

смерть чуя, отступают кошки...

Хоть ставь в сметану жути ложку!

И вдруг слетает с парапета

перчатка (что была надета

на чью-то ручку) и... алле!

Меж львом и тигром на земле

Перчатка в аккурат легла.

Тут слово барышня взяла

ОДНА, оборотясь к соседу,

насмешкой омрачив беседу:

О, СУДАРЬ, ВЫ НЕ РАЗ КЛЯЛИСЬ,

ЧТО ЗА МЕНЯ БЫ ПОДРАЛИСЬ –

ВОТ КАЖЕТСЯ УДОБНЫЙ СЛУЧАЙ,

ПРОВЕРИТЬ ВСЁ КАК МОЖНО ЛУЧШЕ!

КОЛЬ ВАША ДОБЛЕСТЬ ГОРЯЧА ТАК –

ИЗВОЛЬТЕ ПРИНЕСТИ ПЕРЧАТКУ...

Дослушав монолог ЕЁ,

ОН глазом не моргнув встаёт,

стремглав спускается в арену

и под немую эту сцену

берёт перчатку так, без страсти,

почти у хищников из пасти.

Король и свита в трансе полном,

а ОН, подняв перчатку с пола,

несёт её уже обратно

и пожинает многократно

почтение со всех сторон,

и вот уже подходит ОН.

Влюблённым взглядом освещая,

ОНА тепло ЕГО встречает.

МНЕ ЧУЖДА БЛАГОДАРНОСТЬ ВАША! –

ОН молвит, а затем с отмашкой

перчатку ЕЙ в лицо кидает

и тотчас даму покидает.

ЛЕНЬ, я порешил и Вам

Оду маленькую справить!

Вот бы сами бы слова

Собрались, чтоб мозг не плавить...

Но я лУчше поступлю –

Для начала я посплю!...

ДРАГОЦЕННЕЙШАЯ! С Вами

жизнь проходит без помех...

...жизнь проходит ... на диване...

Извиняйте, как на грех

Не сумел я Вас воспеть –

Сами помешали ведь!

Mascha Kaleko

разлуке смерть тождественно равна
до расставанья ты меня оставил
и тосковать все переулки стали
вкус подаянья обретёт финал

ждать значит вянуть ведь ничто назад
уже в обличье не вернётся старом
и встретив вновь искать ты будешь даром
меня – увы я знаю этот ад

спектакль окончен – пьеса прочтена
дом как чужой – защита мне плохая
а звук шагов твоих вдали стихает
разлуке смерть тождественно равна

Rainer M. Rilke

Цвет розовый – ну кто бы угадал,
Что он в соцветья эти соберётся?!
Как позолота под рукою трётся,
Цветы теряют розовый накал.

То, что они не требуют взамен
Чего-нибудь за интенсивность цвета,
Почти смешно... Не ангелы ли это,
Что пьют его из лепестковых вен?

Или, быть может, цвет стремится вон,
Чтоб избежать в итоге увяданья?
Под розовым зелёный в ожиданье
Терпел давно - пусть увядает он!

Rainer Rilke

Как краски в тиглях, что зазря прождали,
Шершавы листья, чёрствы, не живут
На фоне тех цветов, что синеву
Не носят, но лишь отражают с дали,

Нечётко рефлектируя, слезясь,
Как от неё хотели б отстраниться;
Как в старых писем голубых страницах
И желтизна, и серость в них, и грязь;

Застиранность как в детских простынях,
Оставленность, на полках залежалость:
Так чувствуется краткой жизни малость.

Но вдруг снопом лазурного огня
Одно соцветье снова возгорит
И синий над зелёным воцарит.

Rainer Rilke

Я в старом доме – предо мной
лежит, как на ладони, Прага,
час сумерек бесшумным шагом
проходит мимо за стеной.

Всё, как размывами стекла,
сливается – но словно в шлеме
зелёном высится над всеми
богатырём Sankt Nikolas.

Уже моргают фонари
в далёкой городской истоме,
а мне вдруг кто-то в старом доме
как будто "Amen" говорит...

Friedrich von Schiller

Открой, фрау Грисбах – это я
Топчу под дверью гравий:
Отец и матушка моя
Велят тебя поздравить!

Я лишь стишок тебе один
Принёс ко дню рожденья –
Ведь всё так дорого, поди,
На матушкино мненье!

Скажи – а то ведь мудрено –
Что должен я желать-то?!
Ведь у тебя всего полно –
И башмаков, и платьев...

Аж сами просятся на стол
И спаржа, и горошек,
Крыжовник дружно в цвет пошёл,
У сливы вид хороший...

Крыжовник, кстати, я люблю,
А у тебя он сладок!
Напомни, если я просплю,
Когда созреет – ладно?!

Вон поросята во дворе
И кур полно у дома,
Даёт корова на заре
Удоя пол бидона...

Тебя все любят – стар и млад
В тебе души не чают,
Твои мужчины – просто клад,
Все это отмечают!

Здорова ты – и хорошо,
И будь здорова – ладно?!
Не заболей лишь, я прошу –
Болеть ведь так нескладно...

Ну, вроде всё... Так я пойду?!...
Я всё сказал, как надо?!...
Ну, ты могла б мне на ходу
Дать хлеба с мармеладом...

Stefan Zweig

Откройся, преисподняя азарта!
Фигуры, что отчётливы, но странны,
К моим губам припав губами жарко,
Вкусите сок от крови, дух от праны!

Прорвитесь из потёмок ада разом,
Не пряча мук снедающее пламя!
Кто любит – не чурается экстаза,
Что бесит вас – меня сродняет с вами.

Ведь только страсть, что бездны достигает,
Твою натуру обнажает в корне
И всё отдавший лишь себя обрящет.

Воспламенись! И, пламенем стегая,
Сознанье до глубин тебя исполнит:
Где тайны мир – вход жизни настоящей!

Joseph von Eichendorff

из облаков (внизу пока

всё почивать изволит)

ТВОРЦА РУКА

выписывает в поле

пейзаж – видны всё боле

леса холмы река

вот жаворонка клич: ПРОСНИСЬ!

и окунёт Аврора

в эфиры нимб

окрашивая споро

долины все и горы

и море осенив

и вот архангел на простор

из локонов прелестных

бросает взор

тут вздрагивает лес и

несётся благовест и

ликуют пики гор

о ясны очи – строг и мил

ваш взгляд – и обожаем!

как хлынет ил

забот волной вскружая

прошу чтоб шквал сдержал я

ТВОЙ ОБРАЗ рядом был

Виктор Шнитке

Friedrich von Logau

Der jüngsten Tage zehl ich zwey: den einen, da die Welt geboren,
Den andren, da sie durch die Glut wird wieder endlich gehn verloren.

концов у мира вижу два: один - начало света,
другой - как наконец огонь сойдёт пожрать всё это.

Stefan George

иной планеты воздух ощущаю,
мерещатся сквозь сумерки виденья,
что лик ко мне охотно обращают

любимые деревья и проходы
не узнаю... исток моих мучений,
мой призрак светлый, мой любимый, сводный,

ты прогорел дотла в жару глубинном,
чтоб, в завершенье маеты кошмарной,
очаровать явленьем голубиным!

тону в тонах, кружа, переплетая
хвалу без лиц, без почвы благодарность,
в великом духе, покорившись, таю

меня сметает неуёмным кличем
который, в довершение обряда,
экстазно испускают фанатички

я вижу фимиама возлетанья
в прозрачности подсолнечной отрады,
лишь далям горным в закоулках данной

а под ногами дрожь и пахта цветом,
каньоны перемахиваю быстро
и чувствую себя над миром где-то

плывя в кристальном мареве огромном,
я – пламени божественного искры,
я – голоса божественного громы

Christian Morgenstern

на юге было ночью как-то летом
я затворил калитку и взглянул
ещё раз вверх – прорезав тишину
к моим ногам тогда упала ветка

её поднять всего лишь было надо
и ощутил я губ твоих тепло
оно ко мне от роз тяжёлых шло
и расставанья скрасило досаду

Martin Remane

Зелёный дуб, лазурный берег,
Цепь золотая, кот-мутант
И днём, и ночью - не поверишь! -
Слоняется по цепи там.

Идёт направо - байки чешет,
Налево - шлягеры брюзжит,
Простату рядом греет леший,
Топ-лесс русалочка лежит.

Следы, опять же, на песочке,
Как полагается, видны.
Торговая, опять же, точка -
Без окон, цацки вдоль стены.

За пляжем сразу же трясина,
Там испарения... Несильно
Прибой накатит поутру,

Нудист, из моря, с бородою
И тридцать геев с ним ордою
Вылазят разом на жару.

В буру сыграют между делом
Два олигарха в стороне.
Глядь, в синем небе боинг белый
Несёт кого-то там вовне -
Хоть не теракт - и то вполне!

Принцесса, видно, с перепою,
В окне отеля - вмиг туда
И беспилотник - нет покою
От папарацци никогда.

Слышны знакомые всё речи -
Юг от России недалече.

И я там был - а как иначе? -
Тихонько гинесс попивал,
Лежал в теньке под дубом, значит,
Дремал, в реальности едва.

Friedrich Bodenstedt

Так твоё изящно тело,
Чёрен локон, белы плечи,
Что взглянув на них несмело
Я лишаюсь дара речи,
А когда меня поймает
На мгновение твой взгляд –
Просто голову теряю
От тебя в восторге я!

Пусть весна вернётся снова,
В лепестки цветов одета,
И торжественное слово
Возвещает громко свету,
Что зиме нашлась управа,
Побеждён и снег, и лёд,
А весне хвалу и славу
Соловей пускай поёт!

Так негаданно и резво
Ты мне в сердце залетела,
Что не смог я мыслить трезво,
Ничего не смог поделать,
А теперь, когда всю душу
Покорила ты мою,
Снисходительно послушай,
Как тебя я воспою!

Выбрать лучшее бесспорно,
Чтобы лишь ему молиться –
Тут споткнуться не зазорно,
Кто падёт – тому простится.
И мудрец – не умудрённый,
Кто прекрасному не раб.
Не гневись, когда влюблённый
Воспевать тебя так рад!

От тебя в восторге я!

Не - От тебя в восторге я,

А - От тебя восторга яд.

Разницу улавливаешь в тонком лице мима?

Нет? Проходи мимо.

Как у беременной вдовы отошли воды,

Так и тебе не надо браться за переводы.

Nikolaus Lenau

Winternacht

Vor Kaelte ist die Luft erstarrt,
es kracht der Schnee von meinen Tritten,
es dampft mein Hauch, es klirrt mein Bart;
nur fort, nur immer fort geschritten!

Wie feierlich die Gegend schweigt!
Der Mond bescheint die alten Fichten,
die sehnsuchtsvoll zum Tod geneigt,
den Zweig zurueck zur Erde richten.

От стужи воздух аж звенит,
Визг снега слышен под ногами,
Сосульки от усов одни -
Прочь семимильными шагами!

Ночь так торжественно молчит!
Луною дряхлый лес облучен,
А пихты, склонные почить,
К земле протягивают сучья.

по вечерам под звуки благовеста
я провожаю взглядом птичьи стаи
паломников исход сродни их бегству
их цепи в прояснённых далях тают

по саду в свете сумерек ступая
я размышляю о судьбе их ждущей
и часовые стрелки залипают
когда лечу я в мыслях с ними в тучах

но вдруг распадом отрезвляя веет
дрозд жалуется мне из лысых веток
шпалера виноградная ржавеет

и словно хоровод из бледных деток
голубенькие астры коченеют
вокруг колодца кланяясь под ветром

Eduard Moerike

Lebe wohl! – du fuehlest nicht,

was es heisst, dies Wort der Schmerzen,

mit getrostem Angesicht

sagest du's und leichtem Herzen.

Lebe wohl! – Ach, tausendmal

hab' ich es mir vorgesprochen

und, in nimmersatter Qual,

mir das Herz damit zerbrochen!

Ну, прощай! - вкусила ль ты

Боль от фразы эпатажной? -

Как всегда лица черты,

И не дрогнул голос даже.

Ну, прощай! - ах, сотни раз

Репетировал я с дрожью

И, в страданиях варясь,

Сердце надорвал, похоже.

Rainer Rilke

вы от которых явь
свой отвратила лик
здесь на свободе я
с этой земли

медленно возношу
ночью молитвы песнь
время пройти прошу
что у вас есть

воспоминаний след
волосы шевелит –
всё раздарили в свет
что обрели

но удержите стук
сердца что отстаёт
мать не узнала б вдруг
ваше бытьё

месяц вверху лежит
(там где ветвей венок)
и словно вами обжит
он одинок

В путь собрались тучки, мои чада –
Так летите смело мне на радость!
К странствиям детей моих порывы
Я не стану сдерживать ревниво.

Что вам волн моих сплошная скука?
Там влечёт земля вас многоруко –
Берега, и маяки, и скалы,
Приключений и красот немало.

Бороздя воздушные просторы,
Разыщите пропасти и горы,
Молнии мечите, шлите бури,
Появляясь в боевом пурпуре,

В ливнях прошумев и в речках быстрых,
Пополняя чаши вод лучистых,
Падайте потоками на страны
И вернитесь – поздно или рано!

Theodor Fontane

сосну от зноя разморило,
на небе облачка видны;
природа мне приотворила
глубины полной тишины

свет солнца на меже и нивах,
всё без движенья наяву,
но слышно дождика мотивы,
что тихо льётся на листву

Paul Fleming

не дрогни ни за что, не падай на колени;
удачу не проспи, а зависть укроти;
с собою будь в ладу; нисколько не смутись,
коль счастье, стены, час - вдруг все тебе изменят

и радость, и печаль прими невозмутимо;
бери судьбу, как есть; былое не суди;
что должен - исполняй и окрика не жди;
надежда каждый раз отыщется, вестимо

что скорбь и похвала? победы и невзгоды
есть каждый сам себе; лишь оглянись вокруг:
всё у тебя внутри; не суетись, мой друг,

и не спеши вперёд - свои исследуй воды:
кто обуздал себя и овладел собой,
тому весь мир в ногах, слуга ему любой!

Johann Wolfgang von Goethe,

“Gefunden”, 1813

Ich ging im Walde
So für mich hin,
Und nichts zu suchen,
Das war mein Sinn.

Im Schatten sah ich
Ein Blümchen stehn,
Wie Sterne leuchtend,
Wie Äuglein schön.

Ich wollt es brechen,
Da sagt es fein:
Soll ich zum Welken
Gebrochen sein?

Ich grub's mit allen
Den Würzlein aus.
Zum Garten trug ich's
Am hübschen Haus

Und pflanzt es wieder
Am stillen Ort;
Nun zweigt es immer

Und blüht so fort.

***

Гулял по лесу

Я в тишине,

Бродил бесцельно,

Сам по себе.

В тени увидел-

Стоит цветок,

Звездой сияет

Его глазок.

Сорвать подумал,

Вдруг слышу я:

Ужель увянуть

Судьба моя?

Тут откопал я

Все корешки

И в сад прекрасный

Отнес расти.

На тихом месте

Он вновь живет

И как и прежде

Он всё цветет.

однажды пО лесу я бродил
без цели – просто гулять ходил

цветок увидел в тени лесной
звездой мерцавший передо мной

сорвать нагнулся – промолвил он
УЖЕЛЬ УВЯНУТЬ Я ОБРЕЧЁН?

тогда с корнями его извлёк
и в сад отнёс к себе тот цветок

в прохладном месте он там растёт
и мне на радость всегда цветёт

Я в лес пошёл,

где просто так скитался

и ничего искать

я не намеревался.

Вдруг под кусточком я увидел

цветочек голубой.

Как маленький глазочек

блеснул он синевой.

Тут захотел его сорвать я,

но это нежное созданье

мне тихо молвило: "Ведь ты

сорвёшь меня для увяданья?"

Я выкопал его,

с ним в садик свой пришёл,

где посадил его я снова.

И долго там он цвёл.

Думается мне, что это была лесная фиалка.

С наступлением ВЕСНЫ!

Спасибо!

Johann Wolfgang von Goethe

Dämmrung senkte sich von oben

Dämmrung senkte sich von oben,
Schon ist alle Nähe fern;
Doch zuerst emporgehoben
Holden Lichts der Abendstern!

Alles schwankt ins Ungewisse,
Nebel schleichen in die Höh;
Schwarzvertiefte Finsternisse
Widerspiegelnd ruht der See.

Nun im östlichen Bereiche
Ahn ich Mondenglanz und -glut,
Schlanker Weiden Haargezweige
Scherzen auf der nächsten Flut.
Durch bewegter Schatten Spiele
Zittert Lunas Zauberschein,
Und durchs Auge schleicht die Kühle
Sänftigend ins Herz hinein.

***

Сумерки спустились сверху,

Близкое уже вдали.

Чудная Венера светит

С запада звездой в ночи.

И туманы воспаряют,

Растворяя все в пути,

Воды тихо отражают

Мрачный сумрак глубины.

На восточном небосклоне

Жду , как блеск луны пройдет

В волосах ивовых стройных

И на волнах оживет,

Сквозь игру теней подвижных

Волшебства луны юдоль

Холодит глаза неслышно

И смягчает сердца боль.

опустился сумрак с неба ,

сразу стала далью близь;

но до этого Венера

поднялась бесшумно ввысь;

закачалось всё неясно,

потянулся вверх туман,

и в пруду, что спит тем часом,

отразилась ночи тьма

на востоке небосвода

блеск луны предвижу я;

ивы тянут ветви в воду

и хлопочут у ручья;

оживились тени рядом,

засветился лунный путь -

как живительна прохлада

заструившаяся в грудь!

Надо признать, что Ваш перевод ближе к тексту оригинала,

а мой- достаточно вольный.

Lessing, Gotthold Ephraim

III. Der Tanzbär

Ein Tanzbär war der Kett' entrissen,

Kam wieder in den Wald zurück,

Und tanzte seiner Schar ein Meisterstück

Auf den gewohnten Hinterfüßen.

»Seht, schrie er, das ist Kunst; das lernt man in der Welt.

Tut mir es nach, wenns euch gefällt,

Und wenn ihr könnt!« - Geh, brummt ein alter Bär,

Dergleichen Kunst, sie sei so schwer,

Sie sei so rar sie sei,

Zeigt deinen niedern Geist und deine Sklaverei.

Cбежав из балагана как-то раз,

медведь цепной вернулся в лес к себе домой

и пред медвежьею толпой

на задних лапах танцевал,

во что горазд.

"Смотрите," - он кричал, - "как это модно!

Да сможете ли вы столь благородно....!"

"Молчи!" - медведь тут старый прорычал, -

"Искусством таковым, пусть редким, несомненно,

гордиться может тут один лишь раб презренный"

сбежав из цирка как-то раз,

медведь вернулся на природу,

явив там своему народу

на задних лапах танца класс

- искусство - вот! учитесь, дичь,

такое ценят в высшем свете!

- кончай! - старик-медведь заметил -

во всём, что ты сумел достичь,

сквозит ничтожность лишь твоя

и раболепство холуя

---

придворного, (прикинем вместе!)

кому все хитрости и лести

родней учёности и чести,

кто, интригуя, фаворит,

кто клятвы пламенной словами

как комплиментами сорит -

хвалить или хулить нам с вами?!

Конечно же упрек признает

тот, кто понимает ,

что лесть и похвала

"гнусна, вредна"

и всем не впрок идет;

когда лиса, чтоб сыр достать

ворону павой представляет,

кто, как медведь-плясун

красуется и одобрений ждет...

Georg Trakl

Joseph von Eichendorff

чтобы о рае вспоминало чаще,
тревожат сердце вёсен переливы,
как о блаженстве робкие намёки;
о, ночи тьма, загадочно-блестяща,
рассвета мощь, закатные мотивы,
зелёный лес, бурлящие потоки,
скажите, где тех чувств таилась чаща,
что ныне в сердце так нетерпеливы?
и чем пустили вы ран старых соки
так, что кровят под светом изводяще?
о, час разлива поднебесной сини,
тех первых чувств безудержные бденья,
что пред ОДНОЙ колени преклоняли!
и в славе мая, так невыносимой,
ОНА вуалей раздвигала тени,
и глаз просторы мир воспламеняли;
а я рыдал, сражённый этой силой,
и душу мне рыданья изменяли:
то наслаждений истязанье было,
пред ликом вечным, под святого сенью,
без мук любовь принять с любовным пылом!

J. W. von Goethe

разлейтесь, милые напевы,
смешайтесь в памяти волнах,
чтоб вас влюблённые не пели,
чтоб вас возлюбленным не знать!

вы прозвучали для желанной,
но не найти любви следа...
излились вы потоком плавным -
пускай уносит вас вода!

Австрийской императрицы "Сиси" не пробовали стихи переводить? Много написала и оригинальная, меланхоличная особа была

Ein Wucher bringet nicht Gefährde,
Den Wirthe treiben mit der Erde.

нажива не несёт вреда,
которую даёт страда

Что-то никак не въеду в смысл этого стишка.

Точнее смысл-то понятен, но логика нет)

Австрийской императрицы "Сиси" не пробовали стихи переводить? Много написала и оригинальная, меланхоличная особа была

нет, но могу попробовать - предлагайте конкретно!

Что-то никак не въеду в смысл этого стишка.

Точнее смысл-то понятен, но логика нет)

посто та логика нынче больше не работает -

сельское хозяйство очень даже может навредить и часто вредит

Theodor Fontane

жил-был фон Рибек в таком-то году
груша росла в его пышном саду
осень златая едва наступала
груша плодов приносила немало
били куранты церковные полдень
грушами с верхом карманы наполнив
добрый фон Рибек парнишку встречал
ГРУШУ ДЕРЖИ! приближаясь кричал
а попадалась навстречу девчонка –
ДАТЬ ТЕБЕ ГРУШУ?! кричал ей он звонко

так продолжалось ни мало ни много
дожил фон Рибек до смерти порога
осенью чуя свой близкий конец
он говорит ПОЛОЖИТЕ-КА МНЕ
ГРУШУ В МОГИЛУ – Я СКОРО УМРУ
Я ЕЁ ВМЕСТЕ С СОБОЙ ЗАБЕРУ!
три дня спустя в завершенье всего
вынесли гроб из усадьбы его
слышалось пенье крестьян и друзей
за упокой по окрестности всей
дети притихли и стали грустить
КТО ЖЕ НАС ГРУШЕЙ ТЕПЕРЬ УГОСТИТ?

долго грустил и подросток и кроха
ах! они знали фон Рибека плохо
новый фон Рибек был редкостный скряга
он не дарил ни плодов им ни ягод
только старик положение зная
сыну не очень-то и доверяя
пред самой смертью из сякнущих сил
грушу в могилу не даром просил
на третий год поднялась у креста
груша – фон Рибека груше чета

годы прошли как и заведено
груша стоит над могилой давно
лишь золотая приблизится осень
груша плодов в изобилье приносит
если парнишка вдруг мимо бежит
листья шуршат ему ГРУШУ ДЕРЖИ!
если девчонка окажется тут
ДАТЬ ТЕБЕ ГРУШУ?! ей листья шепнут
так не скудеет поныне рука
доброго старого фон Рибека

Переснял их много с адреса, который дали ее почитатели немцы . Но они там не помещались многие на один снимок. Этот вроде полностью получился.Не кручу, чтобы было виднее

спасибо, я озадачусь, хотя оно длинноватое

и конец слегка скомкан - как-будто автор к концу

все силы отдала и еле-еле дотянула до последней строчки ;)

а так - да, размашисто - посмотрим, что из этого можно сделать!

в дальнейшем картинок не нужно -

достаточно ссылку привести

или пару первых срочек, чтобы зарядить поиск

в данном случае полный текст по ссылке:

https://gutenberg.spiegel.de/buch/das-poetische-tagebuch-2...

там и всё остальное, как я понимаю, есть...

R.M Rilke. Der Magier

Er ruft es an. Es schrickt zusamm und steht.
Was steht? Das Andre; alles, was nicht er ist,
wird Wesen. Und das ganze Wesen dreht
ein raschgemachtes Antlitz her, das mehr ist.

Oh Magier, halt aus, halt aus, halt aus!
Schaff Gleichgewicht. Steh ruhig auf der Waage,
damit sie einerseits dich und das Haus
und drüben jenes Angewachsne trage.

Entscheidung fällt. Die Bindung stellt sich her.
Er weiß, der Anruf überwog das Weigern.
Doch sein Gesicht, wie mit gedeckten Zeigern,
hat Mitternacht. Gebunden ist auch er.

-----------

Маг

Он вызвал Tьму. И в ужасе застыл.
Всё то, что в нём чужою сутью было,
Плоть обрело. И Мрак вдруг обратил
К нему лицо, что целый мир вместило.

О, Маг, держись, держись, держись!
Верни весам вселенским равновесье.
На чашах их ты сам, твой дом сошлись
С Тем, кто готов затмить всё поднебесье.

Но жребий брошен. Выбор предрешён.
Он знал – заклятье превзошло прозренье.
Его лицо, как стрелок совмещенье,
Являло полночь. Так же связан он.

Перевод: Владимир МЯЛИЦЫН

Мой вольный перевод с швабского

— Скажи, как мне открыть врата, сокровище, скажи?
— Ты просто дёрни за кольцо, маман решит, что ураган
Приди в ночи, когда темно, и улицы пусты.

— А как пройти мне мимо пса, сокровище, скажи?
— Ты мяса кинь в собачью пасть — заткнётся пёс, кусок жуя,
Приди в ночи, когда темно, и улицы пусты.

— Скажи, как затушить огонь, сокровище, скажи?
— Плеснешь водою из ковша, маман решит, что это дождь.
Приди в ночи, когда темно, и улицы пусты.

— А как пройти на твой этаж, сокровище, скажи?
— Снимай ботинки, а затем — тихонько по стене ползи.
Приди в ночи, когда темно, и улицы пусты.

— Как отыскать мне дверь твою, скоровище, скажи
— Приникни ухом ко дверям — где не храпят, стучись туда!
Приди в ночи, когда темно, и улицы пусты.

-------------------

....................

Wahrlich, keiner ist weise,

Der nicht das Dunkel kennt,

Das unentrinnbar und leise

Von allen ihn trennt.

...................

Hermann Hesse

Er ruft es an. Es schrickt zusamm und steht.
Was steht? Das Andre; alles, was nicht er ist,
wird Wesen. Und das ganze Wesen dreht
ein raschgemachtes Antlitz her, das mehr ist.

Oh Magier, halt aus, halt aus, halt aus!
Schaff Gleichgewicht. Steh ruhig auf der Waage,
damit sie einerseits dich und das Haus
und drüben jenes Angewachsne trage.

Entscheidung fällt. Die Bindung stellt sich her.
Er weiß, der Anruf überwog das Weigern.
Doch sein Gesicht, wie mit gedeckten Zeigern,
hat Mitternacht. Gebunden ist auch er.

...

воззвал к нему... и вмиг рывком оно

и обращает, что лишь рождено,

о, маг, стерпи, стерпи, стерпи, стерпи!

найди балланс и на весах тех выстой,

чтоб здесь тебя и заодно твой скит,

и то, напротив, удержали миски

вопрос решён и выстроена цепь -

что зов его сломил отпор, он знает...

но парна сцепка стрелок полночная:

в цепи и он - и ночь в его лице

Elisabeth von Österreich

Die Thräne.

So weit das Auge reicht nur Meer
Und wieder Meer von allen Seiten
Mit Wogen, die da toben, streiten
Und endlich fallen zentnerschwer.
Und mitten aus dem Meere steigt
Ein Obelisk aus Riesensteinen,
Die grau sich zum Kolosse einen,
Der ins Unendliche längst reicht.
Auf diesen stürzt die wilde Flut;
Die Brandung zischt an seinen Quadern
Und rinnt, als ob aus tausend Adern
Dem Stein entquölle Lebensblut.
Von Ost und West, von Süd und Nord
Nah'n rastlos stets die dunkeln Wogen,
Sie kommen zum Koloss gezogen
Mit wildem Tosen, fort und fort.
Jetzt nahen solche – wie Vertrau'n
Rauscht es mit leis gedämpften Tönen –
Die mit dem letzten Klagestöhnen
Noch einmal hoffend aufwärts schau'n.
Dazwischen rollts mit schwerem Fluch,
Und, wie ein schäumend Ross sich bäumend,
Hoch an den Obelisken schäumend,
Brüllt eine Woge: »Alles Trug!« –
Die rastlos ewig da sich nah'n,
Die vielen Millionen Wellen,
Die ungestüm nur wachsen, schwellen
Und heulen wie im Fieberwahn:
Das sind seit Urbeginn der Welt
Die zahllos Millionen Thränen.
Verzweifelnd bald und bald voll Sehnen,
Die dort der Obelisk zerschellt.

Doch über all dem schweren Leid,
Ob all den weiten, tiefen Meeren
Aus unversiegbar bittern Zähren,
Da thront seit Ewigkeit und Zeit
Im unermesslich fernen All,
Hoch auf des Obelisken Spitze,
Auf strahlend goldnem Wolkensitze
Jehova selbst im Urwalhall. –

Aber tief unten steht in ewigen Lettern
Auf den Steinen eingegraben:
Jehova ist gross und mächtig,
Doch grausam ist die Natur.

повсюду, где хватает глаз,

одна вода, одно лишь море

с валами, что, взмывая, спорят

и, не сдержав, роняют пласт

а посреди стихии ввысь

уходит обелиск огромный

из серых плит, сплочённых ровно,

что в бесконечность вознеслись

хлеща могучий монумент,

морской прибой шипит, стекая,

как будто кровоток вскипает,

сочась рекой из тысяч вен

смыкаясь, с четырёх сторон

несутся горы очумело,

и повторяет то и дело

свой штурм их тёмный легион

одни - как будто веры зов -

несут раздёрнутые гребни,

шумят, и, с возгласом последним,

в надежде вверх бросают взор

другие - гнева караван -

как будто жеребцы ретивы,

что к небесам вздымают гривы

и восклицают: СПЛОШЬ ОБМАН!

все те, что вечно прут и прут,

и коим числа - миллионы,

все необузданные волны,

что завывают, как в жару,

они - от первого из дней

по капле пролитые слёзы,

что, не умерив мощь колосса,

в пыль обращаются на ней

а надо всем страданьем сим,

над безграничною пучиной

от века восседает чинно

на обелиске в небеси,

сияньем славы облекаем,

недостижим, неколебим

САМ БОГ и первозданный гимн

гремит, гремит, не умолкая

а НИЖЕ истина одна увековечена в породе:

ВЕЛИК ТВОРЕЦ, НО ВЛАСТЬ ДАНА ПОЩАД НЕ ЗНАЮЩЕЙ ПРИРОДЕ

На мой взгляд, у Вас отлично получается. И быстро. И в том, что касается СИСИ - Вы можете быть ее первооткрывателем.

Когда то попалась книжка Луначарского и там в его переводе пара стихов от Гельдерлина, типа

В желтых цветах повис, пестрея шиповником, берег,

И милый лебедь, пьян поцелуем, голову клонит в священно тезвую воду.

Горе мне, горе,

Где же найду я горькой зимой цветы,

Где найду солнечный луч и тени земли.

Стены стоят, хладны и немы,

Стонет ветер и дребезжат флюгера.

Мне тогда понравилось

спасибо!

ну, оно относительно быстро - с этим я провозился целых три часа...

я с удовольствием продолжу знакомство с Сиси,

если Вы опять предложите мне что-то, что Вам было бы интересно

что касается Гёльдерлина, тот тут техническая проблема:

я неохотно берусь за верлибры...

они кажутся мне поэтическими полуфабрикатами

и зачастую я начинаю их рифмовать...

набросок антиперевода с немецкого:

С. Есенин, письмо матери

Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.

Пишут мне, что ты, тая тревогу,
Загрустила шибко обо мне,
Что ты часто xодишь на дорогу
В старомодном ветxом шушуне.

И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож.

Ничего, родная! Успокойся.
Это только тягостная бредь.
Не такой уж горький я пропойца,
Чтоб, тебя не видя, умереть.

Я по-прежнему такой же нежный
И мечтаю только лишь о том,
Чтоб скорее от тоски мятежной
Воротиться в низенький наш дом.

Я вернусь, когда раскинет ветви
По-весеннему наш белый сад.
Только ты меня уж на рассвете
Не буди, как восемь лет назад.


Ob du lebst noch, meine alte Mutter?
Ich leb schon. Sei du von mir gegrüsst!
Es soll strömen über deine Hütte
Jener schönen Abendlichtes Fluss.

Man berichtet mir: du regst dich auf,
Machst dir Sorgen, sehnest dich nach mir,
Gehst nach Aussen öfter aus dem Haus,
Trägst das alte Tuch aus Mohair.

Und du siehst im blauen Abendschimmer
Fast dasselbe ausschliesslich, dass
Ich erstochen bin. Und wieder immer
Gaukelt man dir vor, man weiss nicht was.

Lass es sein, beruhige dich flinker,
Es ist alles nur 'n leerer Wahn –
Ich bin doch nicht so ein armer Trinker,
Dass ich, dich nicht sehend, sterben kann.

Ich bin immer noch so zart zu dir
Und ich träume immer nur davon,
Dass ich, lassend alles liegen hier,
Bald zu dir, meine liebe, komm'.

Wenn ich komme, wird in voller Blüte
Unser weisser Garten wieder sein.
Und du sollst dann, meine liebe Mutter,
Nicht zu früh mich wecken, schonend mein'.

воззвал к нему... и вмиг рывком оностоит - что? всё другое, что не есть он -

Между литературным и гугл-переводом всегда будут различия.

год мал ещё - и вот он в колыбели;
вернулся снова дед мороз в мечты;
гостинцы же пока не все подъели;
год мал ещё и вот он в колыбели;
стоишь у окон и стареешь ты

дрозды замёрзли – галки голодают,
и человеку тоже не смешно;
поля пустые о снопах гадают;
мир чёрен... бел... в нём красок не хватает
и быть хотел бы пёстрым он давно

как крысолов детей по льду таская,
танцует с ними весело январь;
орёл круги всё Уже полагает;
ко дню уж по минутке набегает,
как это утверждает календарь

приносят тучи снег из-за границы -
таможня их за это не трясёт;
как в новостях под праздник говорится,
под небом жизнь стремится измениться
и (не у нас!) лишь лучше станет всё

год мал ещё - и вот он в колыбели,
сто тысяч лет ему – на вид не дать!
о мире грезит он... не о войне ли?
год мал ещё - и вот он в колыбели,
а через год умрёт – недолго ждать

да я жажду быть с тобой, теряя,
что меня хранило и вело,
без надежды, что сражусь не зря я
с тем, что, как бы от тебя внедряясь,
входит чуждо, метко, тяжело

... та пора: как всё едино было!
не звало ничто, грозя предать...
был покой, как валуна могила,
над которой катится вода

но весны неведомая сила
от меня тихонько отделила
прошлое, лежавшее во сне...
тёплое и слабое живое
у кого-то нынче под рукою,
кто не знает толком обо мне

J. W. von Goethe, из Фауста, посвящение

Опять вы ближе, тени, стали резче -

Вы как-то раз уже являлись мне.

Смогу ли заарканить вас покрепче?

Хочу ли я ещё? А, может, нет?

Тесните вы! Ну, выходите, что же,

Из дымки, что сгущается сейчас;

Я вдруг себя почувствовал моложе,

Вдохнув от чар, что овевают вас.

Несёте вы картины дней беспечных

И оживает образ вновь иной;

Подобно старым, полустёртым песням,

Опять любовь и дружба те со мной;

И снова боль, и снова горечь в теме

Хитросплетений матушки-судьбы,

И я опять как-будто рядом с теми,

Которых смёл захлёб счастливей быть.

Не слышно им последующих сказов,

Тем, для которых первые сложил;

И тех тусовок больше нет ни разу,

Всё растеклось, как эха миражи.

Я запеваю массе чужеродной,

Её восторги сдюжить бы нутром,

А те, кто были как одноутробны,

Те, если живы, где-то за бугром.

Опять влечёт томление былое

О мире духов, строгом, без сует,

И вот уже ложатся слоем к слою

Слова к словам в Эоловой струе;

Адреналин мне вышибает слёзы

И размягчает сердца канифоль;

Что заимел - уже не так серьёзно,

Что потерял - всплыло опять, изволь!

я с удовольствием продолжу знакомство с Сиси,если Вы опять предложите мне что-то, что Вам было бы интересно

Вот из того же гутенберга есть у этой Сиси еще 4 небольших стиха со смыслом в Капитель : 98, 107,108,110 для перевода, если не затруднит.

А в первом, переведенном Вами выше, КАК МОЩНО ЗВУЧАТ последние две строки!

110

Verlassen

In meiner grossen Einsamkeit
Mach' ich die kleinen Lieder;
Das Herz, voll Gram und Traurigkeit,
Drückt mir den Geist darnieder.

Wie war ich einst so jung und reich
An Lebenslust und Hoffen;
Ich wähnte nichts an Kraft mir gleich,
Die Welt stand mir noch offen.

Ich hab' geliebt, ich hab' gelebt,
Ich hab' die Welt durchzogen;
Doch nie erreicht, was ich erstrebt. –

Ich hab' und ward betrogen!

от одиночества пою,

безмолвие нарушив;

печаль терзает грудь мою

и подавляет душу

была когда-то я юна,

захлёстывало счастье;

казалось мне, я так сильна,

что мне весь мир подвластен

как я любила! как жила!

как птицею летела!

но, обманувшись, не смогла

достичь, чего хотела

но, обманувшись, не смогладостичь, чего хотела

Университетов не кончала, но хотела чего то огромного, непонятного..Наверное, имела прямую связь с небесами. Хотя что может быть больше, чем императрица, обожающий муж и дети? И возможность путешествовать?

Спасибо!

Elisabeth von Österreich: Das poetische Tagebuch - Kapitel 108

Auf einem grauen Steine
Da sitz ich still und weine;
Mein Berg ist reich an Steinen,
Da gibt's viel Platz zum weinen.
Ich sagt's den Salamandern,
Müsst bald von hinnen wandern;
doch soll's kein Mensch je ahnen,
Was mich jetzt treibt von dannen,
Nur Fels und Salamander,
Die sagen's jetzt einander.

на сером камне, значит,

сижу и горько плачу,

ведь тут сплошные камни -

есть, плакать где, пока мне;

те, ящерки, что живы,

пусть убегают живо;

но люди пусть не чуют,

как убежать хочу я -

лишь ящерки да горы:

о том их разговоры

Уточняем: и обманывала, и была обманута.

В Баварии, да и, надо думать, в Австрии , прямо таки культ этой императрицы Сиси. На Фб есть несколько посвященных ей страниц. Вы могли бы войти навечно в историю, подключившись к деятельности этих страниц и музеев, предоставив им переводы с ее стихов. Думаю, там есть не бедные и "знатные", которые могли бы все это оценить.

хотя, если бы Вы помогли мне ссылками - может быть, я бы и искусился ;)

Уточняем: и обманывала, и была обманута

я не против, но ничего лучшего мне не пришло, чем то, что пришло... пока ;)

https://www.facebook.com/profile.php?id=297282213659653&re... - это первое из поисковой строки на ФБ

На ФБ в поисковой строке набираете "Sisi", и там выдает около десятка адресов страниц на ФБ.
Я где то там спросил, где найти ее стихи, и они мне дали адрес, с которого Вы их смотрите.

Я подумал, что было бы неплохо уговорить какого либо рус. "богатого" , который бы захотел сделать вклад и сделать подарок в музей или в общество ее имени с Вашими переводами. Это бы прозвучало, а ему стоило самую малость. Вот Путин бы мог подарить к какому либо событию в Австрии - к примеру. Написать такое предложение в его администрацию.

Между прочим - ФБ финтит. Я там был года три назад, тогда они мне предлагали в друзья окружение вокруг Мюнхена и далее. Тогда там были и "знатные" фамилии. Потом от них ушел. А теперь они дают окружение в основном из России и Украины.

спасибо, попробую потихоньку там оглядеться...

про Путина... ох, не думаю, что до него реально добраться...

хотя с президентом Швейцарии я как-то случайно встретился

и слегка пообщался - почему бы и не Путин?

а какая-то денежка нам бы на спектакли совсем не помешала - эт да!...

- супруга - ангел у меня
- бывает!

счастливчик ты!... моя - пока живая

Моя пока жива!

Я так думаю

не захотит- так нельзя. не захоЧЕТ- првильно.

да что Вы говорите! ;)

Да что Вы говорите?

если эту Вашу погрешность в грамматике Вы хотите представить как "средство худож. выражения (подражательство просторечному выговору, ) или тут налицо откровенное ерничество и стеб- воля Ваша. Но ошибка есть ошибка.

"Хотит"- нет такой буквы в этом слове.(нет такого варианта глагола хотеть)и целями художественного выражения она тут точно не оправдана, желаемого "юмористического эффекта" не достигнуто, а вот "осадок" от ошибки перевешивает.

спасибо за неравнодушие!

оригиналы фрау Плет размещает в разделе шуточных стихов -

соответственно я отношусь и к переводам

ок.

Gottlieb Pfeffel

Цветочница на рынке как-то раз
Сидела - а случилось то в Афинах:
Корзинка роз, гвоздик, ласкавших глаз,
И маргариток дивных, и жасмина.
Тут дамочка, возникнув, как вспылит:
"Я ни гроша тебе не дам, девица:
Увянут розы и гвоздики, лишь
Настанет вечер - разве так годится?!"
"Помилуйте!" - в ответ взмолилась та -
"Я Вас не обманула, я не прочу
Бессмертия предложенным цветам!"

А я, читатель – этим самым строчкам!

Скажите,через неделю или месяц вы смогли бы наизусть повторить заученный стих? Как по мне,легче запоминаются стихи Йоахима Ригенатца.

Ringelnatz

Правильно.Я,просто,поленился посмотреть как правильно выговаривается его фамилия.

У немцев такие трудновыговаримые,порой,фамилии.

J. W. von Goethe, из Фауста, пролог в театре (в вольном переложении)

ДИРЕКТОР:

Вы оба, что не раз-другой

Меня порядком выручали,

Скажите, что нам делать дале,

Куда теперь ступить ногой?

Я б снова угодил народу,

Народ живёт и жить даёт –

Всех помещение своё

Вместит во всякую погоду.

Да и они, глядите, ждут

От нас не меньше мундиаля

И это мы не раз давали,

Но торможу я как-то тут...

Не то, чтоб сливки им подать,

Да ведь они слегка заелись –

Как извернуться, в самом деле,

Чтоб их запросы оправдать?

Люблю людей – к чему тут прятки? –

Когда они стремятся к нам

И давят, за волной волна,

Друг дружке в суматохе пятки,

И прямо бьются за билет,

Как за горбушку с голодухи.

Такой настрой питает духи –

Не подведи же нас, поэт!

ПОЭТ:

Не говори мне о толпе ничтожной,

Что вдохновенья умерщвляет нам,

Столпотворений видеть невозможно,

Они нам – как трясины глубина.

Мне бы теперь куда-нибудь под небо,

Там лишь поэтов радости чисты;

Любовь и дружба помогали мне бы

По воле БОЖЬЕЙ заполнять листы.

Ах! Что в душе у нас тогда родится

И, трепеща, едва слетает с губ,

И то негодно вдруг, то вдруг сгодится –

Всё это губит, кто с рожденья груб.

И пробиваясь так, порой, годами,

Окажется с годами лишь в руках.

Что ярко блещет – то мгновенью данью,

Что истинно – потомкам на века.

ВЕСЕЛЬЧАК:

А я потомков в будущее слал бы,

Пока про них сказать не пожелал бы.

Что нынче живы, разве те не в счёт?

Кто их, вы мне скажите, развлечёт?

Сейчашние ничуть не меньше стоят,

Чтобы и их вниманьем удостоить.

И тот, кому язык подвесил БОГ,

Перед народом расстараться б смог.

А массы для того необходимы,

Чтоб точно проняло их всех, родимых.

Короче, не жеманьтесь, будьте ласков,

И разверните нечто вроде сказки,

И страсти будут пусть, и глупым школа,

И нежным дрожь, и чтоб не без приколов!

ДИРЕКТОР:

А, главное, чтоб развернуть с размахом -

Кто хочет видеть, тот пускай глядит,

Тут XXL комфортнее сидит;

Как только вы с длиной не дали маху,

Вы охватили многих невзначай

И сразу всеми вы уже любимы,

Ведь только массой массу задолбим мы,

Чтоб каждый не подумал заскучать.

Кто ворох даст, тот всякого утешит

И разойдутся мирно по домам.

Нарежьте всем – и ваша шаурма

Насытит враз и королей, и пешек;

Её и подавать к столу несложно,

Да и готовить проще во сто крат:

Над цельностью нет смысла биться, брат –

Всё раскромсают вмиг партер и ложи.

ПОЭТ:

Да вы меня толкаете на дичь!

К лицу ли то служителю искусства?!

Неужто графомана пёстрый кич

Для вас предел возвышенного чувства?!

ДИРЕКТОР:

Такой упрёк я к сердцу не приму:

Кто мастер, тот везде не оплошает.

Как на самшит, на липу покушаясь,

Увидьте тех, взываете к кому!

Кого достало всё, и не шутя,

Приходит к нам, чтоб хоть не обжираться,

Но много хуже сёстры те и братцы,

Что позалипли напрочь в соцсетях.

К нам забредают как на маскарады

От любопытства, что влечёт иных;

Принарядиться многие сильны

И подыграть без гонораров рады.

О чём вам там взмечталось на Парнасе?

Вы мните тут себя среди своих?

Кто платит нам, увидьте ближе их:

Они ж все семь-на-восемь, восемь-на-семь.

Один после театра сядет в преф,

Другой завалит после драмы к бабе,

А вы про "муз рулады не похабить",

А вы о чувств и помыслов игре!

Я повторю: валите больше в кучу

И вы не попадёте в молоко –

Пленять искусством чистым нелегко,

Гораздо легче замесить покруче!

ПОЭТ:

А поищи-ка мясника, мой свет,

Какой Биг Маков налепил бы сходу!

С чего решил ты, что предаст поэт

Бесценный дар корыстному в угоду?!

Какою силой он сердцам велит?

Какою мощью он велит стихиям?

Что заставляет царства всей Земли

В грудь перетечь к нему и лечь в стихи им?

Когда природа тянет канитель

И равнодушно пасмы навивает,

Когда все твари в общей суете

Друг друга без конца перебивают,

Кто разберёт, где зёрна здесь, где сор,

Биенья пульса в гул вживляя твёрдо?

Кто нотки все сведёт в послушный хор,

Объединив пронзительным аккордом?

Кто раззадорит шторму дикий нрав?

Кто разрумянит отсветы закатам?

Цветы любимой под ноги с утра

Кто разбросает, щедростью богатый?

Кто заплетёт невзрачные лаврушки

В монументальный и почётный круг?

Кто всех богов Олимпа даст послушать?

То мощь людей в поэтах – так-то, друг!

ВЕСЕЛЬЧАК:

Так запрягите силы эти ваши

И распишите в рифму, да покраше,

Ещё одну историю любви:

Случайность встречи, чувства след в крови,

И продолженье, и ростки, и жженье,

И счастья взлёт, и признаки броженья,

Восторг, а следом – боль от первых ран,

И прежде, чем поймёшь – уже роман!

Наворожите пьесу нашим взорам,

Врезаясь в жизни сочную матёру!

Мы живы все, но разве мы живём?!

Так захватите ж дремлющих живьём!

Картинок набросайте всяких быстро –

Тумана смог, а в нём прозрений искры:

Перемешайте этот энергетик,

Чтобы тряхнуло сразу всех на свете!

Тогда стечётся юная массовка,

Прислушается, кто творит так ловко;

Тогда прильнёт бездомная душа,

Взять пищи меланхолиям спеша;

Тогда струна любая отзовётся,

Где, ожидая чуда, сердце бьётся.

Готовы плакать все и хохотать,

Хлебнуть накала, в чуждом поблуждать,

Кто всё нашёл – тому не угодишь,

Кто ищет – рад всему, что впереди!

ПОЭТ:

Верни же мне былые лета,

Когда я сам ещё мужал,

Когда поток рулад неспетых

Безостановочно бежал,

Когда туманы мир застили

И тайну обещал бутон –

Тогда цветы со всех сторон

Цвели – я рвал их в изобилье.

Не овладев ничем, я всё ж

Богат был к истине стремленьем

И восхищался с изумленьем

Тем, что по сути было ложь.

Верни мне прежние желанья

И близость к счастья острию,

Любви и ненависти пламя,

Верни же юность мне мою!

ВЕСЕЛЬЧАК:

Без юности тогда бывает кисло,

Коль жизнь в бою на волоске повисла,

Когда девица, дивно хорошея

В любви, повиснет у тебя на шее,

Коль марафона натиск неустанный

Вот-вот пробьётся к цели долгожданной,

Когда нагроможденья бурных дней

Сменяют ночи в шуме и вине.

А чтобы внять мелодии души

И повести её, не нагрешив,

И привести туда, куда мечталось,

Не потерявшись, одолев усталость,

тО пожилых достойные дела,

Вам наша честь за это и хвала.

Роль старости не в детство ударять,

А детством в высшем смысле одарять.

ДИРЕКТОР:

Достаточно словес мы раструсили

Хочу я видеть, наконец, дела!

Коль бойко так дискуссия пошла,

Мы лучше бы уж тесто замесили.

Что толку распинаться о призванье?

Ведь праздного не окрылит оно.

Коль вы поэты – будет вам дано,

Поэзия договорится с вами.

Известно вам, чтО всякий зритель ждёт –

Нам крепкие напитки подавайте!

Так не тяните времечко, давайте –

Что нынче не взялось, то не взойдёт.

Выхватывайте, что душа подскажет,

Из вдохновений ваших родника,

Не упустив при этом ни глотка –

Всё сладится, немыслимое даже.

В наш век безумно-цифровой

Не ограничьтесь скудным спектром,

И не скупитесь на эффекты,

В них окуная с головой.

Пусть будут солнце и луна,

И звёзды будут, и планеты,

И в живности пусть счёта нету,

Вода, огонь и гор стена.

Пусть в балаган, как на парад,

Хоть вся вселенная нагрянет;

Пускай хоть всё запилит прямо

Из рая через землю в ад!

неперевод!

Я с чего начать не знаю, так и сяк себя пинаю -

Жизнь какая-то шальная, мысли тоже скакуны…

Я б хотел начать с начала, но силёнка подкачала,

Потому хочу сначала оттолкнуться от стены!

Я дитя социализма - это ныне раритет,

Плод марксизма-ленинизма - времена давно не те,

А ещё я, грешным делом, оказался атеист -

Так судьбина захотела, так картишки разлеглись!

Только в детстве я крещёный, и крещёными взращённый,

БОГ, хотя и извращённый, где-то, видимо, засел,

Вот и вышла мне дилемма - и склоняет эта тема,

Как склонял Тамару демон, не давая делать дел.

Я хочу концы с концами поскорее увязать -

Нелегко под небесами мне без этого туза,

Потому читаю книги, только как-то и без книг

В голове не то, что сдвиги, но в неё как кто проник…

Он твердит: хоть не князья мы, но потомком обезьяны

Если только сильно пьяный поспешит себя наречь.

Не свести ни к яйцеклетке нас, ни к номеру рулетки,

Что не раз крутили предки - вот такая типа речь!

А ещё он утверждает: мы - не разовый продукт,

Столько денег не кидают в то, что раз лишь создадут.

Говорит: мы вроде кода типа Виндоус и ОС,

Ждём во внешнем пуле ввода и живём, когда ввелось.

А потом, когда «железо» износилось и облезло,

Стало просто бесполезным, грузят нас во внешний пул,

Исправляют долго баги, подчищают фичи, лаги,

И выходят бедолаги в новой версии в загул.

Всё немного тут похоже на любимый интернет:

Главный в нём - ВЕЛИКИЙ БОЖЕ, а над НИМ админов нет.

ОН всем делом заправляет, всё отлажено давно -

Так примерно размышляет, что во мне заключено!

Дальше - я пока не знаю, так и сяк себя пинаю -

Жизнь какая-то шальная, мысли тоже скакуны…

Но в одном лишь я уверен: мы - не разовые звери,

Мы - в другое что-то двери и для этого нужны.

Мы - не развитая сперма, мы, скорей, программный код -

Он под нашей эктодермой до поры себе живёт,

А потом, оставив мощи на съедение волкам,

Выгружается… Так проще, рассудив мне, жить пока…

Виктор Шнитке

Зелень глаз и лён волос,
И халатик белый-белый...
Девушка, такое дело:
Мне б от ностальгии вброс!

Нет, вообще-то я тут свой
И скрывает этот город
В старых переулках ворох
Красок детства моего.

Гнев, любовь, надежда, страх –
Всё взяло исток отселе,
Только где оно? На деле
Без следов развеян прах.

Лица все кругом другие
И никто не узнаёт...
Девушка, да ё-моё,
Мне б чего от ностальгии!

Как я люблю тебя? Позволь сказать!
Так глубоко, так высоко и так
Безбрежно, как душа, закрыв глаза,
Границ коснётся, беспредельной став.

Моя любовь, как бесконечный миг
Свеченья солнца, пламени свечи;
Вольна, как к правде все стремимся мы;
Чиста и кротка, как невинный чист.

Люблю тебя со страстью всех страстей
И с детской непосредственностью той,
Что, как и святость, есть лишь у детей.

Люблю тебя дыханием всех дней...
А после смерти что? Ответ простой:
Тебя любить я стану лишь сильней!

Смерть – если б это умирала я –
Твоей бы жизни долю поглотила
И солнце б холодней тебе светило,
Когда б угасла аура моя...

Я удивилась, милый мой, когда
В письме твоём об этом прочитала –
Я для тебя так много значить стала
И вот, дрожа, могу бокал подать.

Мечту про смерть забвению вручив,
Согласна я на более земное –
Люби меня, люби и жить учи.

Именье, титул жертвуют на бой
Ради любви – я жертвую иное:
Жизнь в небесах – за землю, но с тобой.

Сначала руки лишь поцеловал он –
Одной из них пишу я – и они
Рукопожатьям стали несродни:
Им ангелов приветствовать пристало.

А поцелуй – когда живописать –
Заметней он, чем в кольцах аметисты...
Второй – наполовину получившись –
Пропал наполовину в волосах:

Пред тем, как мне короной обладать
То было, как помазанья обряд...
А третий, коронации под стать,

Пришёлся аккуратно в пурпур губ.
С тех пор я так волнуюсь, говоря
ЛЮБИМЫЙ МОЙ! – так гордо как могу.

Franz Kappus

жизнь мою пронизывает дрожью
тёмная глубинная тоска...
снов моих цветочная пороша
как блаженство лучших дней тиха...

но порой теснит меня пугая
тот вопрос что грозен и велик –
я сжимаясь море огибаю
не решаясь ждать его прилив

и тогда во мне звучат напевы
мрачные как ночи без луны
где лишь звёзды светятся нечасто

ангелы любви – о где вы... где вы...
мне тогда молитвы так важны
но ни звука не найти к несчастью

Еле слышные рыданья
Рвутся из груди –
В рощу, где я жду свиданья,
Милая, приди!

Тишины не нарушая,
Льётся лунный свет –
Нам никто не помешает,
Никого здесь нет.

Соловей тебя разбудит,
Слёзной просьбе вняв,
И к тебе взывать он будет
Нежно за меня.

О любви он знает тоже
И о ней поёт –
Значит он растрогать сможет
Сердце и твоё.

Дай увлечь себя порыву,
Дай огню гореть!
Жду тебя нетерпеливо –
Так приди скорей!

Jacob Sandler

https://savethemusic.com/video/a-yiddisher-tango-tsvey-shvartse-oygn/

Ikh bin farlibt, ikh ken nisht mer oyshaltn.
A sheyne moyd, shoyn zayn a yor tsu mir
Zi iz koket, z’hot sheyne shvartse oygn,
Ikh vil zikh nor tsu zayn mit ir.

Ba mir in hartsn brent di groyse libe,
Ikh volt gevolt bakenen zikh mit ir.
Ikh kuk af zikh – a kabtsn on a groshn,
Der shikzal hot fargesn in mir.

Tsvey shvartse oygn blaybn mir shtendik in gedank.
Tsvey shvartse oygn, Ikh layd far zey shoyn yorn lang.
Di shenste yorn zenen avek fun mir farshvindt,
Dos iz far mir un bloyz far mir di greste zind.

---

Я так влюблён, что я справляюсь чудом.
Она мила, кокетлива и вот
Я всё мечтаю, как я с нею буду,
А между тем проходит год.

Любовь огнём в груди моей пылает.
Я бы открылся ей наедине,
Но я бедняк, нет ни гроша и злая
Моя судьба забыла обо мне.

Глаз чёрных двойню ни на минуту не забыть,
Глаз чёрных двойня - два инквизитора судьбы.
Лет лучших время пропало, следуя часам,
Но в этом я, лишь только я виновен сам.

Fredrik Vahle

Спи, зайка, спи,
скоро выйдет луна –
Там, среди яблонек, в небе она.
Яблонька ей пощекочет бока –
Дрогнет луна и качнётся слегка.

Спи, зайка, спи и увидишь ты сон:
В ушко к тебе пробирается он,
Парусник белый на лёгких ветрах
Тихо тебя донесёт до утра.

Habe einiges mit Interesse gelesen

Danke für die Möglichkeit. :)

Alles gute.

"Перо Жар-птицы"

спасибо! и Вам всего доброго!

Marlene Dietrich

Тише, мой маленький, не плачь –
мама найдёт тебе яркий мяч!

А если мяч прекратит скакать,
мама поймает мотылька.

А если вылетит мотылёк,
красное платьице вмиг сошьёт.

А если ты не полюбишь цвет,
мама кораблик найдёт тебе.

А если вдруг укачает бриз,
мама подарит большой сюрприз.

А если будет сюрприз не мил,
мама и солнце отыщет вмиг.

А если солнце опять зайдёт,
мама тебе соловья найдёт.

А если он перестанет петь,
мама колечко найдёт тебе.

А если не подойдёт оно,
маме весь мир подарить дано.

А если мир чересчур велик,
мама найдет всё, что повелишь.

А если нечего пожелать,
мама луну уже припасла.

И даже если ты всё не спишь
ты всё равно лучше всех, малыш!

неперевод

Танннго

Валентин Надеждин

когда закат облился кровью
а лунный хвост прилёг на воду
я к Вам вскипел моей любовью
как уксус повстречавший соду

моё сознанье помутилось
и густо выпало в осадок
а сердце так заколотилось
как в эпицентре у торнадо

Вы мне ответили взаимно
нас сорвало как ветром крышу
как пробку из бутылки винной
и занесло куда-то выше

лилось шампанское Гольфстримом
а в нём тонули ананасы
тот вечер был как вечность длинным
та ночь была крутой как насыпь

дыра в груди моей зияла
дыра в груди зияла Вашей
нас закрутило в одеяло
и молотило бесшабашно

но в тот момент как вектор силы
достиг длины взрывоопасной
мгновенье вдруг остановилось...
...хотя и не было прекрасно

Heinrich Heine

смотрят замки и вершины
за потоком рейнских вод,
а внизу кораблик чинно
по течению плывёт

я любуюсь волн игрою
и барашками на них,
но в груди моей, не скрою,
мысли мрачные одни

улыбаясь, взгляд лаская,
гладь воды влечёт всегда,
но под нею - точно знаю -
смерть и ночь таит вода

сверху шарм, в груди засада -
ты, река, любви под стать:
и она как-будто рада,
и она на вид проста

Joseph von Eichendorff

Уже вчера слышал у Соловьева, как бывший там русскоязычный вроде как журналист сказал, что он готовит к издательству перевод на русский стихов Пушкина,

написанных им в свое время на немецком языке. Так что идея с переводом стихов Си СИ могла бы возможно быть успешной.

спасибо!... тут просто такое дело: есть люди, у которых есть коммерческая жилка, и есть - у которых нет: я из вторых... мне очень интересно переводить что угодно - и всё! дальше - я понял, мне лучше не тратить на это ни время, ни силы - это не моё дело...

поэтому, если Вы сбросите мне ссылку на те стихи - Сиси, Пушкина, кого угодно, я с удовольствием попробую их перевести, а дальше - мне всё равно, что с этим будет дальше

в качестве исключения я взялся за создание аудио-спектаклей по своим стихам - этого более, чем достаточно... пока это шло и идёт довольно туго: если я кому-то даю - вроде нравится, но само - ничего никуда не идёт и не делается - просто потому, что мир перегружен информацией и пробиться к людям через это пресыщение уже почти нереально - тут бы профи нужен, менеджер, который бы этим занялся - а такого пока бог не послал - ну и ладно - значит так надо, время не подошло или вообще не судьба - ну и ладно! ;)

не с немецкого:

Низар Брек Хунеди, Сирия

по подстрочнику Александра Андрюшкина:

http://www.stihi.ru/2019/08/29/1501

(Обработано Л.А. Барановой)

Если бы я
собрал предметы в кувшин гончара,
я похоронил бы их (предал бы их земле).
Если бы я
выдохнул ветром (выдул ветер),
то вздохнуло бы небо.
Если бы я
выпил море,
то я наполнил бы его чернилами, краскам и песнями.
Если бы я
насадил розы,
то в питомниках боли (страданий).
Если бы я
повторил (праздновал) создание бытия и времени,
то прикосновением
искусным!


если б я все предметы в кувшине собрал воедино,
я б их предал земле, как в гробу, в оболочке кувшина

если б смог из груди я когда-нибудь выдохнуть ветер,
небеса бы вздохнули, наверно, на всём белом свете

если смог бы я выпить когда-нибудь синее море,
расцветив и озвучив, его вновь заполнил бы вскоре

если б шёл по земле, розы лишь по пути насаждая,
я б в питомниках боли сажал их, в соседстве страданий

если б заново создал я мир - и пространство, и время,
я б искусно касался рождающегося творенья

Erich Kästner

Dem Revolutionär Jesus zum Geburtstag

Почти две тысячи годков
с тех пор, как ТЫ пребыл таков,
за жизнь отдавши тело.
ТЫ бедным БОГА бедных дал.
ТЫ от насмешек пострадал.
ТЫ всё напрасно сделал!

ТЫ видел гнёт и беспредел,
свободы людям ТЫ хотел
и мира всем на свете.
ТЫ испытал нужду вполне,
желал, как лучше, всем - и мне,
и тем, и даже этим!

Революционером был
и САМ СЕБЯ совсем забыл,
зля книжников учёных.
Свободу защищал, как мог,
но людям толком не помог,
ведь вышел на никчёмных!

ТЫ храбро с ними воевал,
системе спуска не давал,
но только псы цепные,
остервенев, решили спор,
ТЕБЕ состряпав приговор,
как делают поныне.

Никто не стал умней, на грех,
а христиане - меньше всех -
крестились только даром.
ТЫ бесполезно всех любил.
Зря умер. Всё, как было бы
при старом.

Erich Kästner

Apropos, Einsamkeit!

Man kann mitunter scheusslich einsam sein!
Da hilft es nichts, den Kragen hochzuschlagen
und vor Geschäften zu sich selbst zu sagen:
Der Hut da drin ist hübsch, nur etwas klein ...

Da hilft es nichts, in ein Cafe zu gehn
und aufzupassen, wie die andren lachen.
da hilft es nichts, ihr Lachen nachzumachen.
Es hilft auch nicht, gleich wieder aufzustehn.

Da schaut man seinen eignen Schatten an.
Der springt und eilt, um sich nicht zu verspäten,
und Leute kommen, die ihn kühl zertreten.
Da hilft es nichts, wenn man nicht weinen kann.

Da hilft es nichts, mit sich nach Haus zu fliehn
und, falls man Brom zu Haus hat, Brom zu nehmen.
Da nützt es nichts, sich vor sich selbst zu schämen
und die Gardinen hastig vorzuziehn.

Da spürt man, wie es waеre: Klein zu sein.
So klein, wie nagelneue Kinder sind!
Dann schliesst man beide Augen und wird blind.
Und liegt allein.


поганы одиночества дела!
хоть ворот задирай неумолимо,
хоть сам себе тверди перед витриной:
та шляпка симпатична, но мала...

хоть зарули в кафе и наблюдай,
как там другие весело хохочут,
хоть сам засмейся, подражая прочим,
а хоть назад через минуту сдай

тогда за тенью собственной следишь,
что всё спешит и движется рывками,
её нещадно давят каблуками -
что толку, что заплакать ты не дюж?

хоть сгинь к себе домой, чтоб в тишине
и, если бром найдётся, выпив брома,
стыдить себя во все лопатки дома,
задёргивая шторы поплотней

себя захочешь вдруг в ребёнка вжать -
почти новорождённым стать неплохо б:
закрыть глаза, ослепнуть и оглохнуть,