Фридландские будни (две недели в лагере это не страшно)
Этот текст должен бы оказаться во «Фридланд сегодня», но у него слишком много букв и он представляет собой Фридланд месяц назад.
Я решила им поделиться, потому что все две недели видела - как все мы там переживаем. Особенно начитавшись ответов на вопрос о том «за сколько можно пройти Фридланд?». Дав себе слово не переживать, ибо по большому счету нам без разницы куда нас распределят (по хорошему конечно только не на побережье), я на себе прочувствовала, как начинает раскачивать от взволнованных лиц вокруг.
Ниже альтернативное решение задачи «за сколько можно пройти Фридланд».
Рано или поздно – все будет хорошо. У всех. Независимо от переживаний.
На восьмой день мы поняли, что календарь в этом месте есть только в лауфкарте. А в остальной жизни его нет, все ровно и укладывается только в ритм недели. От него и пляшем.
День первый, среда.
День первый во Фридланде продолжался один час. Мы приехали к воротам в 11 ночи, уставшие, заблудившиеся, простоявшие в пробке 2,5 часа, о чем и известили охранника теми словами, которые пришли в голову. Точнее, мы приехали к пустой будке и закрытому шлагбауму. И никого. Тихо. Тепло. Муж решил найти кого-нибудь и ушел. И пропал. Дети в машине изредка подавали признаки жизни, борясь со сном. Минут через 10 вернулся супруг с охранником, с которым мы быстро побежали в неизвестном направлении, по пути ведя светскую беседу. Охранник привел нас на анмельдунг, занял нам очередь и убежал в соседний кабинет. Звали его Штефан и он здорово нас ободрил в этот первый час. Пока нас регистрировали он успел принести сухой паек, проводил вдоль лагеря, показав где и что, и отвел в комнату. Оставшиеся полчаса дети раскрывали ужин космонавтов, решив, что Германия место неплохое, раз мама теперь разрешает есть "пашкетики" и прочую колбасную дребедень.
Как оказалось, мы перепутали ворота. А утром оказалось, что в нашем домике полно соседей. Простите, мы наверно очень шумели.
День второй. Четверг. Выходной.
Накануне в лауфкарте нам назначили первый термин на пятницу на 8 утра, а второй на понедельник на 8 утра. И велели отдыхать весь четверг. Сильно проспав завтрак, мы вспомнили, что на стене в коридоре есть расписание работы столовой, и Штефан нам специально его вчера показывал. На стене кстати есть много всего полезного – все консультационные службы лагеря, на чем специализируются, часы работы. За две недели мы от скуки всех обошли, и услышали много нужного. Если время позволяет – стоит их посетить, они искренне стараются помочь.
После обеда стало понятно, что без дополнительных усилий мы тут с голоду вымрем. Давали колбасную котлету, рис и сильно соленый соус. Поехали в Геттинген, оставили в Лидле 10 евро и не поняли зачем это сделали. Первая попытка найти съедобные продукты в немецких магазинах провалилась на 90 процентов. Все оставшееся время мы закупали продукты в Едеке, потому что в ней ассортимент был похож на питание семьи с детьми. Не заметили дороговизны.
Вернувшись мы последовали совету соседей, которые велели, не откладывая, идти за подарками. Нам повезло (это мы поняли через пару дней, когда люди там стояли как за колбасой), не было вообще никого в очереди. Выделили детям по паре обуви и джинсов, пижаме и полотенцу, родителям что пришлось (О, талия? – спросила тетенька. Да, талия. Почти.)
Напоследок каждому выдали по рюкзаку. Причем старший ушел первым и с этой минуты маленькие замерли в ожидании – а мне? Рюкзак приносили обязательно в финале (лучше бы с него начинали, они бы меньше вредничали при примерке), они были очень-очень желанны, только неимоверно тяжелые. Только в комнате мы додумались их открыть и обнаружили канц набор. На день дети были заняты.
День третий. Пятница. Начало.
В пятницу утром нас ждал не термин, а рентген (это мы поняли, проанализировав еще на раз все, что нам сказали при анмельдунге). Детей перед поездкой принудительно накормили в столовой, как их подняли в 5.30 до сих пор загадка. В ожидании результатов на территории больницы играли в уличные шахматы и нюхали розы. Какие мысли приходили в голову от сравнения качества медицины здесь и в России, оставим за текстом.
Познакомились с Едекой. А я с двумя продавцами. Быть в Германии и разговаривать только на русском – это нервировало. Едека нас порадовала – и съедобным молоком, и наличием мяса, хоть и с ценами для исправления разреза глаз китайцев. Правда и питание в столовой в этот день тоже обнадежило.
Благодаря соседям мы выяснили, что пластиковые бутылки можно здесь же, в Едеке, сдавать. Поскольку с одной бутылки оборвали этикетку, автомат ее выплюнул ворча. Так мы узнали, что значит выбросить 25 центов. Вечером ворчали уже мы, когда увидели, что этот автомат ест и стекло!!! Стекло стоило дешевле, но за час до этого мы выбросили еще 15 центов. Впредь решили быть внимательнее и читать все чеки (в чеках все было написано).
День четвертый. Суббота. Не волнуйся, Паспарту! Посмотри в саквояже.
Мы очень быстро оценили важность забитого багажника. Половина того, что мы в него утрамбовали понадобилась уже в пути. В первую же ночевку по дороге в Германию мы достали полный комплект постельного белья, потому что в квартире которую мы сняли в Туле не было чистого. Вот так вот. В 12 ночи спорить с риелтером не хотелось, а хотелось быстрее лечь спать. Также в квартире не нашлось чайника. На третью ночь мы оказались в квартире, где на пять персон предлагалось два одеяла, две подушки и ни одного полотенца (а в квартире свежий морозец). Сковороды и кастрюли крупнее 1 литра не нашлось тоже. Багажник снова непринужденно открылся и мы шокировали соседей.
В субботу во Фридланде наша мультиварка уже чувствовала себя на кухне не как понаехавшая, а взирала на всех «Ach, so!». На корпус из 16 комнат было всего две кастрюли, причем одна из них пропала через два дня, видимо была чья-то.
Сковородка также была одна на корпус, причем алюминиевая. Есть люминь не в наших правилах, поэтому мы достали и сковородку тоже. Ножи, вилки, ложки и чашки, понятно, что можно купить в первый же день в местной ЕДЕКЕ, но стоимость их будет золотой, поэтому пять столовых комплектов вылезли из багажника.
Сам багажник и носитель багажника базировались за пределами лагеря на стоянке. Супруг каждый день ходил попроведать авто, хотя художественный свинарник, который там остался должен был отпугнуть всякого.
За время пребывания в лагере нам пригодились 2 банки варенья, полотенца, детские книжки, раскраски, зонт, комплект осенних курток, термосы для чая, босоножки, разделочная доска и специи (кто мог подумать, что в Германии может быть проблема с черным перцем?), сланцы-тапочки и грелка. И таз для стирки белья (это только звучит дико. На самом деле дико – прожить две недели без него. В Эдеке нет.)
Это даже не «картину-корзину-картонку». Это «граммофон, полотенце, мочалку, книги, журналы и кресло-качалку».
Но оно того стоило. Я за то, чтобы ехать на авто, если есть авто.
День пятый. Воскресенье. Spazieren gehen и сюрприз.
Погода нас баловала. Мы решили гулять сколько только можно. Фридланд очень быстро заканчивался, в какую сторону не пойди. Но он очень уютный и славный. Нам полюбились утки в реке за жд переездом, старое бревно среди поля по дороге мимо западного лагеря и улицы частных домов.
В восточном лагере (то есть в нашей части) дети тусили на площадке, засыпанной белым песком. Этот песок был везде – и в комнатах, и на простынях, и в глазах. Но дети были счастливы, носились по нему босиком, пока тепло.
После обеда мы пошли традиционно в магазин – а он закрыт. Теперь мы об этом не забываем по субботам никогда)).
Остаток дня мы с трепетанием заполняли антраги. И готовились к собеседованию. Лексику выбирали. Чудачки.
День шестой. Понедельник (тот, что начинается в субботу).
Пришли мы на термин как и было указано, всей семьей. Вокруг были с малышами-колясками, с самым невыносимым возрастом - двухлетками – а бераторы вызывали тех, кто поодиночке. Странное первое впечатление о Германии. Выходил бератор, собирал у пришедших лауфкарты, в которых указано количество персон, а потом они из этой кучи вызывали. Непонятно в общем.
Когда вызвала нас пожилая дама в футболке, она сразу сказала – только Вы, без детей. Взяла меня с бумагами, а муж, который планировал речь держать – ошеломленный остался за дверью.
Я зашла, раскладывая свои документы по стопочкам взяла курс на светский разговор. «Угу», - услышала я в ответ.
«Угу!», когда отдала ей бумаги сопровождая словами что где. Она вообще со мной не разговаривала!!! Два раза я ей пыталась рассказать о важных для нас моментах, она оба раза сказала позже. Термин проходил по типу таможенного допроса. Вы приехали оттуда, родились там, учились там, женаты с какой даты? Все по анкете. Особенно на дате брака она сделала акцент. Три ребенка по ее мнению не исключают фиктивный брак, что ли?
Я обнаружила, что от волнения у меня пропал слух!!! Я переспрашивала КАЖДЫЙ вопрос. С хёрен все у меня нормально было, а тут…
Она разложила мои документы на пять стопок, потом из каждой стопки выбрала по одной бумаге и разложила веером. Потом после заполнения на каждого человека какой-то таблицы в компе она брала еще по листочку из каждой стопки и раскладывала веером. Я затаилась, потому что поняла: если у нее пасьянс не сойдется, мне песец.
Пять раз она ходила в соседнюю комнату копировать доки. Когда она вернулась в пятый раз, она дала мне лауфкарту, сказала «блалала» и 20 число и еще какой –то листок, «МИТВОХ!!» Это было очень важно, как я поняла по тому сколько раз она тыкнула в лист.
Это все, сказала она, и вышла из комнаты без до свиданья.
Я вернулась к своим, они уже изволновались, потому что все, кто зашел позже меня, уже ушли. Ко мне подскочили соседи, с которыми мы успели познакомитсья, с расспросами, а я не могла уложить в голове, почему у меня термин в среду 20го, когда среда – это 21е!!!
Постфактум выяснилось, что тетка – регистратор а не бератор вовсе. Т.е термина у нас не было. Понятно, что вопрос, в какую землю мы хотим, и что у нас в анамнезе, она не стала обсуждать. Термин она нам назначила на 20е, на завтра. А в среду она мне настоятельно рекомендовала к Фрау Грамс идти!!!
День седьмой. Вторник. Раз термин, два термин
На второй термин не нужно сдавать лауфкарту как зачетку, в указанное время +/- 15 мин бератор пригласит вас сам. Вышел молодой колоритный немец и мы пошли все вместе. Он снова задал все вопросы, что и вчера (эта дама видно была глюком матрицы), посмотрел на мой сертификат и сказал: «Вижу, у вас сертификат, б1, Вы меня значит понимаете», - и залопотал весело по-немецки. Мы ему вдвоем объяснили, что я его не очень хорошо понимаю, потому что не очень хорошо слышу (опять).
Он тут же посерьезнел и подробно убедился, что я не человек с особыми потребностями. Это от волнения, объяснила я. «Не надо волноваться, все замечательно, отлично», сказал он ТАК дружелюбно, что я правда перестала волноваться. А он старательно начал говорить громче.
Мы просились в Баварию, ибо только там у нас были друзья, Бавария конечно была закрыта, и нам предложили Тюрингию, Померанию и Бранденбург.
Мы пояснили, что с нашим ребенком нам нужно туда где не очень сыро, когда холодно, поэтому выбрали Тюрингию.
Он возразил, что Померания – очень хороша, там море, вот он например туда скоро едет в отпуск.
Вир фроен унс, сказали мы, но тутмирляйд нам лучше Тюрингию.
Странные эти русские, наверно подумал он, но назначил нам термин на после обеда.
И понеслась…
День седьмой, дубль два. Улыбайтесь, господа, улыбайтесь.
После обеда Тюрингия не ответила, поэтому приходите в среду утром…
Выходя из бераторского коридора я видела две вещи: спину мужа и ужас на лицах ожидающих людей.
Когда он ко мне повернулся, содрогнулась и я.
Надо улыбаться. Надо. Надо помнить о том, что есть только одна плохая новость – что тебя отправят назад. Все остальные – хорошие. И улыбаться.
День восьмой. Среда «Приходи завтра!» (томным голосом Большой Черепахи)
В среду утром Тюрингия не ответила, поэтому приходите в среду вечером.
На термины мы ходили уже без детей, на вахте нас знали уже все дежурные – а, это вы… В половине случаев не доходили до кабинета – бератор брал нас, и уже в своем коридоре сообщал свое «Приходите завтра». А один раз он вышел к нам сам, и в зале ожидания в карте расписался.
В среду вечером Тюрингия ответила, что так и быть, мы их возьмем. Но не знаем куда! Пусть у вас поживут.
Ну, что, спросили мы, нам прийти завтра?
Не надо, сказал нам ждущий отпуска бератор.
Не надо. Приходите в ПОНЕДЕЛЬНИК!
……… ???????
Бератор показал письмо на компьютере, где было сказано, что ТОЧНО Тюрингия ответила, но бераторы блин заболели, ну некому, просто некому заниматься. Письмо в вольном переводе бератора, текст муж не разобрал, но нас это чем-то успокоило, и мы пошли отдыхать до понедельника.
Во вторник уехал наш новый знакомый, который просился в Баварию, где у него бабушка.
Во вторник же уехала семья к родственникам в Нидерсаксен.
Молодожены из комнаты напротив. Кто-то еще из нашего корпуса.
В среду въехали новенькие.
День девятый . Четверг. Мы не одни!
Накануне мы познакомились с семьей, которая так же выбрала Тюрингию. Так же с детьми. И так же застряла. В свободное время мы ходили к друг дружке в гости за новостями. Бераторы у нас были разные, что увеличивало выборку информации. Термины нам назначали на разное время, так что мы все развлекались тем, что делали прогнозы – что скажут следующему. Их так же оставили на понедельник, правда у них термин был вечером в четверг, и им железно сказали, что в понедельник они уедут. Почему не в пятницу? Так ведь у бераторов короткий день!
Мы решили, что в Тюрингии выздоровел тот, кто за всех работает и набрались терпения ждать своего понедельника.
Между тем кто-то снова уехал и въехал. Дочка провожала каждую новую подружку с разрывом связей – как будто она прощается с подружкой всей жизни, а не вчера познакомилась.
После недельного пребывания глаза стали узнавать тех, кто встречался много раз и давно. Обнаружили еще пару семей, которые торчат здесь неделю. Не знакомились, но услышали от кого-то, что с крупными группами всегда долго.
День десятый. Пятница. Не котики.
В первые дни, видя людей, заламывающих руки от того, что им перенесли термин, я пообещала себе, что нервничать не буду, ибо не о чем. Днем раньше, днем позже – в красивом месте, где кров, еда и душ в твоем распоряжении, - можно и посидеть. Когда у нас последний раз был отпуск, в конце концов?
Когда в один день стали собираться в дорогу все те, с кем ты одновременно въехал, и вместе искал то место, где сидит неуловимая фрау Грамс, , и волновался о том, что не проспать бы автобус на медосмотр, и обсуждал, кто какую землю написал в заявлении – возникло противное чувство, которое появляется в роддоме, когда в один день выписывают твоих соседок по палате с красивыми орущими свертками, а ты торчишь дальше, уже одна, потому что твой орущий сверток решил зачем-то пожелтеть или покрыться сыпью, или твой доктор не поставил подпись в выписных бумагах.
Мы научились есть булки! Так научились, что не можем от этой привычки отучиться до сих пор! Почему-то с них не набираешь вес, чудеса какие-то. Научились завтракать бутерами с джемом. И сыром. Гулять под дождем. Нашли карьер, вокруг которого везде по-русски было написано – залезать нельзя. Ипподром какой-то и пруд где водится рыба.
И переживали. Несмотря на то, что Тюрингия подтвердила прием, бератор на одном термине спросил – не хотим ли сменить решение??! Предложив Гольштению, Бранденбург и Берлин. Если не хотите ждать… Но мы можем ждать? - спросила я. Конечно можете.
После этого разговора было неясно – сколько времени Фридланд готов ждать сам!!!!
В пятницу уехали те, кто приехал в понедельник и вторник. Корпус практически опустел.
День одиннадцатый. Суббота. Некого пугать.
Полбеды застрять на две недели. Как объяснить тем, кто приезжает из расчета «2-3 дня», что ты тут уже 10? В выходные мы были этой неприятности лишены.
День двенадцатый. Воскресенье . « Мексикано-еврейский большой фестиваль».
В воскресенье во всей Германии открывалась интеркультуральная неделя. Начало этой недели праздновали и во Фридланде. Конечно мы пошли. Ну, у меня было много впечатлений от этого фестиваля, но в сухом остатке можно сказать следующее.
Приехала на фестиваль группа смуглых товарищей – одетых в мохнатые жилетки и гамаши, с отросшими и неровно подстриженными волосами (с одной стороны – до плеч, а с другой налысо), крашенные в разные цвета разного пола. Они исполнили танец вшивый-вшивый лебедь , который напугал ВСЕХ моих детей (обычно они боятся разных вещей). Я бы сказала, что они олицетворяли новых галлов – Астерикс разбушевался или что-то вроде. Но муж растолковал этот танец дикарей как народы, которые строили вавилонскую башню,
потом распались, некоторое время нападали друг на друга, а потом снова стали жить в мире.
Короче. После бурных аплодисментов и заявления младшего «Лучше отсюда уйти» было объявлено, что это выпускники Фридланда, которые покинули его 8 мес. назад. И так успешно интегрировались в среду в Гамбурге (или Ганновере), что решили показать свое искусство. Галльско-эритрейский танец впечатлил всех. После этого они стали петь по очереди, а мы решили, что фьюжена с нас довольно и погрузились в немецкую культуру.
Немецкая культура была представлена яблочным спасом!!! Дети сами готовили яблочный сок из свежих местных яблок. Сами резали, в прессе давили и сами пили. И пока фестиваль не закончился, мои от этой яблочной мясорубки не ушли. Свежие яблоки высыпались из мешка в огромный таз с водой, ЗВЕНЕЛИ, стукаясь друг об друга, рядом сидели две художницы, расписывая детские щеки, один стол с цветной бумагой, две пластиквоые бочки для катания и куча деревянных ходилок-каталок.
Мы с мужем успели поспорить – хорош этот примитивизм или плох. Но дети были всецело счастливы (особенно, когда перестали петь африканские гости), и главным критерием этого полноценного праздника было то, что он создавал радость из подручных средств, без каких-то сверхдорогих аттракционов и помпы.
Спали они после этого и без задних ног и без передних.
Вечером в корпус заехали новенькие…
День тринадцатый. Понедельник. Кентервильские привидения.
На тринадцатый день мы поняли, что стали сторониться новоприбывших товарищей и меньше показываться им на глаза. Четвертый поток тех, кого мы тут застали от ответа на вопрос «А вы когда приехали?» впадал в прострацию. После тихого «Говорят, тут все зависит от того, как быстро ответит земля», я старалась отвечать «Ой, мы давно (без указания даты). НоВыНеПереживайтеЭтоУНасЗаболелБераторА У Вас все будет Хорошо.» Видимо мы превратились в местный артефакт.
Пора было с этим завязывать.
Очередной термин. И шо она сказала? Ответа нет, ждите. Приходить не нужно, я вас сам найду.
Это было худшее, что мы слышали. Потому что это был единственный день, когда мы сидели в номере, не могли никуда двинуться и ждали. Все время ждали. На обед ходили по очереди.
Не соглашайтесь на такое предложение, настаивайте на термине.
Бератор у нас был новый, молодой и добрый, Маркус Личко. Он так нам сочувствовал, что было его жалко. Не настолько плохо нам было во Фридланде).
Он так и не пришел.
Я пошла сама. Я не гордая.
Высокий седой русскоговорящий дяденька вышел на звонок, я приготовилась объяснять ему, почему я пришла, хоть термин мне не назначен (обычно все переговоры начинались с лауфкарты), а он сказал – аа, пойдем. И привел к Маркусу. Маркус сначала сказал – нету, нету. Смотреть на меня сил не было, поэтому он смотрел в комп. Ой, нет, только что пришло!!! В Йену вас!
И откладывая разговор на потом, он закончил рабочий день.
День четырнадцатый. Вторник. Домой!!!
Рано утром мы к Маркусу не пошли, потому что он просил прийти попозже. Когда пришли, перед ним была куча наших бумаг (это на каждого переселенца столько макулатуры извести…), это он с утра успел столько распечатать. Там было решение Тюрингии, письмо с адресом и где забрать ключи, и все шайны. Он нам их показал и не отдал (кто вообще придумал эту традицию))).
Но завтра. Сегодня Йена нас еще не ждет. Кто-то не выехал(!!!).
Мы были настолько рады, что этот уровень квеста завершился, что наверное сияли. И Маркус тоже сиял. От радости хотелось его усыновить. Но мы пожали ему руку, поблагодарили от всей души и пошли получать деньги.
И все бераторы, кто рядом был, тоже были рады. Наконец они от нас избавились.
Оставшиеся полдня собирали вещи из комнаты – за две недели мы там обжились как дома.
День пятнадцатый. Среда. Вот теперь точно домой)
Рано утром обменяли волшебный ключ от комнаты на ключи от счастья – бумаги, в которых значился наш адрес в Йене, выбросили старые кроссовки, из которых младший успел вырасти и покинули Фридланд.
Как говорил Олег Анофриев -… спешили навстречу новым приключенияяям.
Бавария конечно была закрыта, и нам предложили Тюрингию, Померанию и Бранденбург.
Чиновник in Frisdland - хитрит !
100 %
на самом деле открыты не толко "зеMли вывшего ГДР " (Ost)
- но и половина зеMель Веста
Бавария - открыта "через раз", около 10 семей отписалосъ по Пассау, Нюрнберг, Аугсбург ,Инголштадт,Гаймерcxайм
Хессен - толко в том мес 2 чел с форума попали, у Касcеля и Висбадена
Раинланд Пфалц -2 чел получило распределениe на той неделе
Берлин - открыт, пару чел отписалос в октябре
Открою super-секрет BVA :
б.ГДР (Ost) - народ уезжает , мало рабoты, школы пустеют usw.,
-------------> вот чиновники и стaраются именно покорнo- молчщих россiйских немцев на Ост "затолкать"
(Wo Arbeitslosigkeit beträgt 12-15 %)
Пока Spätaussiedler покорно молчат и едут в поселки ("Куда Макар телят не гонял")- десятки тысяч "прочих мигрантов" распределют в перспективные работой и богатые Гамбург,Келън,Мюнхен,Франкфурт на Майне и др.
за то время, которое мы ждали - очень четко проследили выполнение правила - если люди просятся в Баварию, и у них там есть близкие родственники - которые могут принять их, то их распределяют в Баварию. Без предоставления жилья. Все остальные просящиеся в Баварию, не могут попасть в Баварию. Потому что некуда селить, все логично, чего тут хитрить. Тоже с БВ и НРВ. Поэтому, формально говоря, Бавария не закрыта, конечно.
Спасибо за содержательный рассказ ,теперь я думаю сколько мы будем там сидеть нас 12 человек????? Фриланд просто еще не знает, что скоро им придется встретится,что с вами это были только цветочки.
