«Civitas Dei» — это не внешняя церковь или иерархия, но преж- де всего общение святых, внутренняя церковь, которая скрыта, но в то же время конкретизирована во внешней организации. «Ибо град святых есть град вышний, хотя он и здесь рождает своих граждан, в лице которых странствует, пока не наступит время его царства» (De civ. Dei 15, I).62

Так же «civitas terrena» не совпадает с государством, но обозначает сообщество злых и безбожных людей, которое было движущей силой, стоявшей за образованием языческих государств. 59 «О граде Божием». — Прим. перев. 60 «Град Божий». — Прим. перев. 61 «Град земной». — Прим. перев. 62 Цит. по: Блаженный Августин, «Творения», т. 4, стр. 51; Алетейя, СПб, 1998. — Прим. перев. 104

Исходной точкой для Августина становится защита града Бо- жия, общения святых, от языческого римского государства. По- этому основной акцент делается на противоречии. Град Божий — это сообщество Духа, состоящее из благочестивых и верующих. Град земной — сообщество злых, враждебных по отношению к Богу людей. Однако это не означает того, что Августин враждебно относится к государству вообще. Отчасти он признает, что даже злое языческое государство, которое воплощает в себе «civitas terrena», совершает что-то хорошее, поскольку поддерживает внешний порядок. Отчасти, он представляет себе его в качестве идеала, которое также существует ради внешнего порядка, но выполняя эту задачу, оно также служит как средство распространения и укрепления царства Божия. Таким образом, его цель — в граде Божием, а само оно является лишь средством. Поэтому оно также подчинено граду Божию и должно повиноваться его законам.

Из этого следует, что между «civitas Dei» и «civitas terrena» су- ществует такое же соотношение, как между «caritas» и «cupiditas». «Cupiditas» есть нечто злое, поскольку обозначает любовь, которая направлена лишь на мир, но забывает Бога. Но это не значит, что вся любовь к временным вещам должна быть отвергнута. Ее следует просто подчинить высшей любви и использовать преходя- щее как средство для достижения чего-то высшего. Таким же об- разом, земное государство само по себе не является злом, но ста- новится таковым, если превращается в самоцель, если становится единственным сообществом для людей и если оно направлено лишь на земные преимущества. Если же, напротив, государством правят христианские законы и оно подчинено общению святых как своей высшей цели, для которой оно само является средством, государство выполняет свое установленное Богом предназначение. Оно занимает то место, которое предназначено для него и поддер- живает порядок, полезный как для земных целей, так и для роста и укрепления града Божия.

Таким образом, «civitas Dei» — не то же самое, что внешняя церковь, хотя Августин и не противопоставляет их друг другу. Это духовное сообщество тех, кто верует во Христа и исполнился Его Духа, тех, кто живет в любви к Богу. Град Божий обозначает владычество Христа на земле, является сообществом людей, через которых Христос ведет Свое царство к победе. Это невидимое духовное сообщество, но в то же время оно имеет конкретное выражение, «socialis vita sanctorum».63 «Civitas Dei» можно также срав- 63 «Совместная жизнь святых». — Прим. перев. 105 нить с царством Божиим в той мере, в какой оно осуществляется на земле. Но однажды оно перейдет в вечное царство Божие, ко- торое находится за пределами времени и приводит общение святых к совершенству.

Что касается отношений между градом Божиим и градом зем- ным, Августин утверждает, что град земной должен быть подчи- нен граду Божию. Это обусловлено общими предпосылками. Пер- вый имеет лишь земные цели. Он существует ради внешнего порядка. Тем самым его цель должна заключаться в том, чтобы содействовать сообществу, состоящему из избранных и святых Бо- жиих. Цель всего человечества — царство Божие. Этой цели дол- жен, в сущности, служить и град земной, если он является ис- тинным христианским государством. Эта идея не означает сама по себе, что государство должно быть подчинено церкви, то есть внешней церковной организации, ибо Августин говорит о самих сообществах и их внутренних целях. Но в эпоху Средневековья его слова были истолкованы в этом направлении и труд «De civitate Dei» явился предпосылкой для более позднего учения о главенстве Папы над мирской властью. Считалось, что императоры и короли получают свою власть от Папы, и поэтому именно он должен возводить их на престол. Августин не предписывает такого подчинения церкви, но нет и никаких препятствий для того, чтобы сделать подобный вывод. Ибо он действительно считает, что общение святых проявляется также в священнослужении, во внешней организации, и для него не существует какого-то явного раскола между «civitas Dei», внутренним духовным сообществом и внешним устройством церкви. Последнее является предпосылкой первого. Таким образом, иерархические идеи являются истолкованием учения Августина, но в то же время и последовательным развитием некоторых сторон его богословия. link