Давайте говорить друг другу комплименты...
Давайте жить во всем друг другу потакая
"Друзей очерчивайте круг.
Не раскрывайте всем объятья:
Порой размах широкий рук
Весьма удобен для распятья."
Г. Фрумкер.
В юности я очень любил поэзию Булата Окуджавы, и сейчас очень люблю многие его песни.
Десять лет назад я прочитал великолепный роман Дмитрия Быкова - ЖД. В его антиутопии, однако досталось всем. И "патритоам" и "либералам".
Считать поделом досталось, или нет, как говорится - личное дело каждого.
Но привычные шаблоны он рвёт однозначно. 
"Впрочем, элита была не единственной темой разговоров. Особенно много
говорили о благотворительности, добре, борьбе со злом. Волохов поначалу –
о святая простота! – вообще не понимал, зачем это нужно, и лишь затем
вывел для себя ответ: повторение банальностей не бывает бескорыстным,
человек прислоняется к общеизвестному, чтобы после десяти бесспорных
тезисов осторожно внедрить свой спорный, а то и неверный, но уже
привязанный к ним намертво, хитрым ходом выведенный из общепринятого. В
качестве бесспорного прикрытия брались так называемые общечеловеческие
ценности, против которых, казалось бы, уж никак спорить нельзя – тотчас
попадешь в людоеды. Окуджаву в кругу ЖД любили именно за такие проповеди
– давайте восклицать, друг другом восхищаться, возьмемся за руки,
друзья, а кто не хочет с нами браться за руки – тому мы никогда уже не
подадим ни руки, ни надежды, ни милостыни. Присвоим человеческое, чтобы
тем верней утвердить свое нечеловеческое; в среду, расслабленную
гуманизмом и дружеством, осторожно внедрим свою власть – а любого, кто
не желает поклоняться ей, запишем в сатрапы безумного султана. Бедный
Окуджава, он так и не понимал, что они с ним сделали, а когда понял –
года не прожил! Как он сам ненавидел собственный призыв взяться за руки,
как отрекся от него под конец – но никто уже не хотел этого слышать…
"...Ида с таким пылом убеждала всех в необходимости помогать больным детям,
так рассказывала о своей благотворительной выставке, так подробно
перечисляла всех детей, которых подержала за руку (словно и сам ее
приход к больным детям был подобен Божьему дару, кратковременному визиту
ангела в ад), – что Волохов начинал подозревать ее в нечеловеческих
грехах: чего надо было натворить, чтобы так оправдываться? Впрочем, он
скоро успокоился: Ида занималась чистым самоутверждением, ее рисунки вне
благотворительности не имели никакой ценности, рисовала она откровенно
так себе, но в свете гуманитарной выставки все эти розочки и козочки
начинали приобретать особую подсветку, и Иде уже заказали роспись
больницы в одном из пригородов Лиона. У нее был роман с французским
аристократом, чьей аристократичностью она упивалась особенно, – она-то и
сподвигла его пожертвовать пять тысяч евро на московские больницы. На
нее он жертвовал больше."