Шведский стол или"не вся Россия состоит из подрядчиков Мещовского уезда..."
То что нам известно как
шведский стол
в Германии, например, называется Buffet-
Возможно я от жизни отстал и теперь чаще говорят фуршет...
Но это не принципиально.
Упомянутое словосочетание "шведский стол" говорит что впервые увидели в Швеции или во всяком случае в тех краях.
Подтверждает мою догадку и написанное Александром Ивановмчем Куприным более 100 лет тому назад в эссе
Немножко Финляндии
Так что дальше будет замечательный текст Александра Ивановича и не менее замечательные фото.
Мои.
Понятно что с картинками и читать веселее.
Помню, лет пять тому назад мне пришлось с писателями Буниным и Федоровым приехать на один день на Иматру.
Назад мы возвращались поздно ночью.
Около одиннадцати часов поезд остановился на станции Антреа, и мы вышли закусить.
Длинный стол был уставлен горячими кушаньями и холодными закусками.
Тут была свежая лососина, жареная форель, холодный ростбиф, какая-то дичь, маленькие, очень вкусные биточки и тому подобное.
Все это было необычайно чисто, аппетитно и нарядно.
И тут же по краям стола возвышались горками маленькие тарелки, лежали грудами ножи и вилки и стояли корзиночки с хлебом.
Каждый подходил, выбирал, что ему нравилось, закусывал, сколько ему хотелось, затем подходил к буфету и по собственной доброй воле платил за ужин ровно одну марку (тридцать семь копеек).
Никакого надзора, никакого недоверия.
Наши русские сердца, так глубоко привыкшие к паспорту, участку, принудительному попечению старшего дворника,
ко всеобщему мошенничеству и подозрительности,
были совершенно подавлены этой широкой взаимной верой.
Но когда мы возвратились в вагон, то нас ждала прелестная картина
в истинно русском жанре.
Дело в том, что с нами ехали два подрядчика по каменным работам.
Всем известен этот тип кулака из Мещовского уезда Калужской губернии: широкая, лоснящаяся, скуластая красная морда, рыжие волосы, вьющиеся из-под картуза, реденькая бороденка,
плутоватый взгляд, набожность на пятиалтынный,
горячий патриотизм и презрение ко всему нерусскому -
словом, хорошо знакомое истинно русское лицо.
Надо было послушать, как они издевались над бедными финнами.
- Вот дурачье так дурачье.
Ведь этакие болваны, черт их знает!
Да ведь я, ежели подсчитать, на три рубля на семь гривен съел у них, у подлецов...
Эх, сволочь!
Мало их бьют, сукиных сынов!
Одно слово - чухонцы.
А другой подхватил, давясь от смеха:
- А я... нарочно стакан кокнул, а потом взял в рыбину и плюнул.
- Так их и надо, сволочей! Распустили анафем! Их надо во как держать!
И тем более приятно подтвердить, что в этой милой, широкой, полусвободной стране уже начинают понимать, что
не вся Россия состоит из подрядчиков Мещовского уезда Калужской губернии
=======================================================
PS Фото подписаны, но чтобы увидеть подпись на них нужно кликнуть.
Приятного аппетита
Подозреваю что большое количество фотографий отвлекло читателей от того что написал А.И.Куприн более 100 лет назад.
В начале ХХ века.
Повторяю - фото мои, а текст не мой.
Куприн Александр Иванович
Немножко Финляндии
Помню, лет пять тому назад мне пришлось с писателями Буниным и Федоровым приехать на один день на Иматру.
Назад мы возвращались поздно ночью.
Около одиннадцати часов поезд остановился на станции Антреа, и мы вышли закусить.
Длинный стол был уставлен горячими кушаньями и холодными закусками.
Тут была свежая лососина, жареная форель, холодный ростбиф, какая-то дичь, маленькие, очень вкусные биточки и тому подобное.
Все это было необычайно чисто, аппетитно и нарядно.
И тут же по краям стола возвышались горками маленькие тарелки, лежали
грудами ножи и вилки и стояли корзиночки с хлебом.
Каждый
подходил, выбирал, что ему нравилось, закусывал, сколько ему хотелось,
затем подходил к буфету и по собственной доброй воле платил за ужин
ровно одну марку (тридцать семь копеек).
Никакого надзора, никакого недоверия.
Наши
русские сердца, так глубоко привыкшие к паспорту, участку,
принудительному попечению старшего дворника, ко всеобщему мошенничеству и
подозрительности, были совершенно подавлены этой широкой взаимной
верой.
Но когда мы возвратились в вагон, то нас ждала прелестная
картина в истинно русском жанре. Дело в том, что с нами ехали два
подрядчика по каменным работам.
Всем известен этот тип кулака из
Мещовского уезда Калужской губернии: широкая, лоснящаяся, скуластая
красная морда, рыжие волосы, вьющиеся из-под картуза, реденькая
бороденка, плутоватый взгляд, набожность на пятиалтынный, горячий
патриотизм и презрение ко всему нерусскому - словом, хорошо знакомое
истинно русское лицо.
Надо было послушать, как они издевались над бедными финнами.
- Вот дурачье так дурачье.
Ведь этакие болваны, черт их знает!
Да
ведь я, ежели подсчитать, на три рубля на семь гривен съел у них, у
подлецов... Эх, сволочь! Мало их бьют, сукиных сынов! Одно слово -
чухонцы.
А другой подхватил, давясь от смеха:
- А я... нарочно стакан кокнул, а потом взял в рыбину и плюнул.
- Так их и надо, сволочей! Распустили анафем! Их надо во как держать!
И
тем более приятно подтвердить, что в этой милой, широкой, полусвободной
стране уже начинают понимать, что не вся Россия состоит из подрядчиков
Мещовского уезда Калужской губернии.
Январь 1908
назад
список